Фрэнсис Бэкон - Суета сует. Пятьсот лет английского афоризма

Читатель, который ориентируется в английской литературе, найдет в этой книге немало изречений, умозаключений, bon mots, давно и хорошо известных, хрестоматийных, разошедшихся по многим, с завидным тщанием составленным английским и американским цитатным словарям, однако предстоит ему встреча и с новинками. Наряду с наблюдениями таких тонких психологов, как лорд Честерфилд, Уайльд, Уильям Хэзлитт, помимо исторических и философских экскурсов Маколея, Карлейля, Дизраэли, политических эскапад и парадоксов Берка, Черчилля, Оруэлла, читатель сможет познакомиться с практически неизвестными у нас суждениями философского и религиозного характера из записных книжек Сэмюэля Батлера, автора «Едгина» и «Пути всякой плоти», с малоизвестными афоризмами Свифта, с отрывками из воспоминаний Р.Л. Стивенсона, с мыслями о задачах и предназначении искусства и литературы Мэтью Арнолда, Макса Бирбома, Сирила Коннолли, Уистена Хью Одена, некоторых других писателей.

Афоризмам каждого автора предпослана короткая библиографическая справка, где указаны источники афоризмов и — в случае если автор мало известен или неизвестен вообще, как, скажем, Томас Фуллер, пастор Сидней Смит или критик Сирил Коннолли, — сжатый биографический экскурс.

Авторы «Суеты сует» расставлены по хронологическому принципу: начиная с XVI века, с Фрэнсиса Бэкона, и кончая XX, Уистеном Хью Оденом; афоризмы же (в пределах каждого автора) — по чисто произвольному: у каждого писателя своя «организация материала».

Составитель отказывается от распространенной за рубежом, да и у нас (см., например, Афоризмы. — М.: «Прогресс», 1966; составление Я. Берлина) практики располагать «крылатые изречения» по темам: Мир (Бэкон о мире, Свифт о мире, Уайльд о мире…), Прогресс, Родина, Любовь, Жизнь и Смерть, Искусство и т. д. — во-первых, так как видит в подобной регламентации определенное упрощение и — одновременно — насилие над материалом; во-вторых, поскольку не преследует этим изданием утилитарных целей (использование антологии афоризмов в качестве пособия, справочника для постигающего основы риторики политика-лектора-парламентария), а в третьих, потому что, по глубокому убеждению составителя и переводчика, «авторская» композиция, в отличие от тематической, лучше передает своеобразие каждого писателя, задает историческую и литературную преемственность, может быть прочитана как своего рода введение в историю английской мысли.

Преемственность в данном случае — это перекличка самых разных авторов и эпох, отталкивание, сближение, взаимопроникновение. Читатель станет свидетелем заочных, но от этого отнюдь не менее острых споров по поводу таких понятий, как «власть», «любовь», «искусство», «добро и зло», убедится, что английские писатели во все времена с большим недоверием относились к столь непререкаемым ценностям и добродетелям, как демократия, мужество, христианство, родина, патриотизм; обнаружит не только сходство тем и мотивов, но и самого хода мысли, даже образной системы: метафор, сравнений, гипербол. Но мы уже забегаем вперед…

Афоризмы мыслителя, ученого, государственного деятеля Фрэнсиса Бэкона взяты из «Распространения образования» (1605), из «Нового органона» (1620), основополагающего философского труда писателя, из многих эссе, вошедших в «Опыты и наставления» (1597–1625): «О смерти», «Об истине», «Об единстве в религии», «О мести», «О невезении», «О любви», «О мятежах и волнениях», «Об атеизме», «О предрассудках», «О хитрости», «О мудрости», «О подозрении», «О красоте», «О человеческой природе», «О похвале», «О смелости» и т. д., а также из письма Бэкона фавориту Елизаветы графу Эссексу.

Начавший уверенно кончит сомнениями; тот же, кто начинает свой путь в сомнениях, закончит его в уверенности.

Люди должны знать: в театре жизни только Богу и ангелам позволительно быть зрителями.

Вся наша нравственная философия — не более чем прислужница религии.

В гневе глупцы остры на язык, но богаче от этого не становятся.

Надежда — хороший завтрак, но плохой ужин.

Законы подобны паутине: мелкие насекомые в ней запутываются, большие — никогда.

Богатство — хорошая служанка, но негодная любовница.

Чем менее история правдива, тем больше она доставляет удовольствия.

Месть торжествует над смертью; любовь пренебрегает ею; честь ее домогается; печаль к ней стремится.

В темноте все цвета одинаковы.

Тот, кто лелеет месть, бередит собственные раны.

Ветхий завет считает благом процветание; Новый — напасти.

Больше всех мы льстим сами себе.

Поистине странное желание — добиться власти и потерять свободу.

Подобно тому как, идя к цели, все в природе движется стремительно, а достигнув ее, успокаивается, — и добродетель неистова лишь в припадке тщеславия; обладая властью, она уравновешенна и спокойна.

Отвага не держит слова.

Лекарство бывает хуже болезни.

Поверхностность в философии склоняет человеческий ум к атеизму, глубина — к религии.

Избегать суеверий — суеверие.

Нет большего вреда для державы, чем принимать хитрость за мудрость.

Если себялюбец греет себе на огне ужин, то пламя охватывает весь дом.

Выбрать время — значит сэкономить время.

Французы умнее, чем кажется, а испанцы кажутся умнее.

Возрасту вызов не бросишь.

Подозрения сродни летучим мышам — они появляются лишь с наступлением сумерек.

Человек часто скрывает свою сущность, иногда ее преодолевает и очень редко подавляет.

Красота — как драгоценный камень: чем она проще, тем драгоценнее.

В мире мало дружбы — и меньше всего среди равных.

Чтение делает человека цельным, беседа — находчивым, занятие литературой — точным.

Слава подобна реке: все легкое и мимолетное удерживается на поверхности, все тяжелое, основательное идет ко дну.

Мир — мыльный пузырь, а жизнь человеческая меньше пяди.

Тот, кто ковыляет по прямой дороге, опередит бегущего, что сбился с пути.

Дело судьи — истолковать закон, а не даровать его.

Нет ничего страшней страха.

Взрослые боятся смерти, дети — темноты. Страх перед тем и другим подогревается сказками.

Зависть не знает выходных.

Любить и быть мудрым — невозможно.

Тот, кто щадит врага, не щадит самого себя.

Имеющий жену и детей — заложник судьбы.

Плох тот путешественник, который, выйдя в открытое море, считает, что земли нет нигде.

В жизни — как в пути: самая короткая дорога обычно самая грязная, да и длинная немногим чище.

Молчание — добродетель глупцов.

Каждый человек, по моему разумению, является должником своей профессии.

Благоденствие не обходится без страхов и неприятностей, а тяготы не лишены радостей и надежд.