Екатерина Останина - Замки Луары

Зная пристрастие Людовика XI к охоте, английский король присылал ему в подарок разнообразные охотничьи атрибуты – рожки, кожаные бутылки, которыми пользовались обычно во время привалов. Король лично вывел специальную породу собак. Эти животные предназначались исключительно для охоты на оленей. Родоначальником породы стал пес по кличке Суйар, его подарил королю бедный дворянин, имя которого история не сохранила. После того как новая порода была успешно выведена, король потерял интерес к Суйару, и сенешаль Людовика XI обратился к нему с просьбой подарить ему собаку, поскольку он мечтает преподнести его «самой умной даме королевства». Король немедленно отреагировал на эту фразу, живо поинтересовавшись, кого именно сенешаль имеет в виду. «Ваша дочь, Анна де Боже», – ответил льстивый придворный, однако король в ответ отозвался очень резко и категорично: «Умных женщин вообще не бывает, а Анна де Боже – в лучшем случае наименее глупая из них».

О том, как жили в Плесси королевские охотничьи собаки, рассказывает «Книга об охоте великого сенешаля Нормандии и рассказы о славном псе Суйаре, который принадлежал королю Франции по имени Людовик XI». Автор сообщает, что любимые борзые короля имели дорогие ошейники из ломбардской кожи, украшенные золотыми клепками. Эти ошейники со стороны казались настоящими драгоценными колье. Ежедневно лапы собак слуги обмывали в теплом вине, а еду готовили специально приставленные для этой цели аптекари, как бы сейчас сказали, ветеринары. В церквях возносились молитвы святому Губерту о здоровье королевских любимцев. Кроме того, книга рассказывает о самой любимой собаке Людовика XI по имени Мистоден, которая щеголяла в платье.

Зная о пристрастии Людовика XI к собакам, со всей Европы в Плесси князья и сеньоры присылали лучших собак, чтобы только снискать благосклонность монарха.

Когда король из-за усиливающейся болезни больше не мог охотиться, это стало для него настоящим горем, и он, вынужденный находиться за крепкими стенами Плесси, постоянно выдумывал замену своему излюбленному занятию. Например, он пускал по комнате крыс, а за ними гонялись специально обученные собаки, которые подчинялись голосу своего хозяина и знали каждый его жест. Король представлял, что снова мчится по лесам, преследуя оленей, и только в эти минуты бывал по-настоящему счастлив.

Однако сколько бы король ни развлекался и как бы он ни пытался забыться, он не мог не думать о приближающейся смерти. Людовик XI стал невероятно набожен, почти до суеверия, и сотни тысяч франков тратил на обеты и жертвования на церкви. Специально из Рима он выписал священные реликвии, среди которых, в частности, находилось кольцо епископа Ценобиуса, якобы обладавшее чудодейственной силой. Это кольцо носил Лоренцо Великолепный, чтобы защититься с его помощью от проказы. Дело в том, что умирающий король всерьез думал, что страдает этой ужасной болезнью. С кольцом Ценобиуса он не расставался ни на минуту.

Вообще проказа стала очередной манией короля. Он отправил своего посланца на острова Зеленого Мыса, поскольку путешественники рассказывали, будто только там можно найти огромных черепах, кровь которых способна излечить от этой болезни. Третьей реликвией, призванной бороться с болезнью монарха, стал сосуд со святым миро, который специально для него прислали из Реймса. Так все эти священные вещи и находились рядом с Людовиком XI вплоть до его кончины.

Помимо этого, король приказал доставить в Плесси человека, известного своей праведной жизнью, Франциска Паолийского из Калабрии. Когда этот отшельник вместе с тремя своими учениками прибыл в Плесси, король упал перед ним на колени, униженно умоляя «просить Бога за него, чтобы Господь соизволил продлить ему жизнь». Специально для Франциска Паолийского рядом с капеллой Святого Матфея был устроен скит. По свидетельству современников, король угождал отшельнику так, как если бы это был сам папа. Он писал министру финансов: «Прошу вас отправить мне лимоны, сладкие апельсины и пастернак для святого человека».

Старец находился рядом с умирающим королем до последней минуты его жизни, да и после его смерти остался в Плесси, тем более что его заслуги перед Богом признавал и сын Людовика XI, Карл VIII. Карл VIII велел выстроить для Франциска Паолийского церковь во дворе замка, и впоследствии эта церковь превратилась в первое сооружение, принадлежащее ордену францисканцев. А святой старец скончался в 1507 году, в 90-летнем возрасте, и Папа Лев X велел причислить его к лику святых.

Людовик XI в последние дни жизни смотрел только на святые реликвии и слушал, как поют птицы в зеленых лугах Луары. Он отдал распоряжения по поводу собственных похорон, назвал местом своего последнего упокоения Нотр-Дам в Клери. Немецкие мастера изготовили для надгробия статую короля из позолоченной меди. Эта статуя выше человеческого роста с изумительными вставками из голубой и бордовой эмали обошлась государственной казне в тысячу экю. Король изображен стоящим на коленях перед Богоматерью. Он облачен в охотничий костюм, со шпагой на боку, с орденом Святого Михаила на шее, и его длинные черные волосы ниспадают до самых плеч. Рядом с королем расположилась его любимая борзая в ошейнике, отделанном золотом.

Через три месяца после кончины короля умерла и его супруга, Шарлотта Савойская. Ее похоронили рядом с телом мужа. В память о короле, жившем на заре Ренессанса, остался Плесси – просторный и веселый, несмотря на свои оборонительные сооружения, больше напоминающий не средневековые феодальные жилища, а скорее резиденцию. В этом замке находится множество картин, так оживляющих обстановку, а крепостные стены ничуть не мешают птицам повсюду петь свои песни, каждая из которых – только о жизни. По сути король сам выбрал место для замка как свободный человек, ориентируясь исключительно на собственные вкусы и понятия о жизни.

Что же касается Амбуаза, то он стал по-настоящему известным при Карле VIII. Здесь происходил настоящий вихрь праздников, здесь Карл был коронован, однако его лучезарное времяпровождение было нарушено «восстанием вельмож». Это была целая серия мятежей крупных французских феодалов, возглавляемых герцогами Орлеанским и Бретонским, направленных против законного королевского правительства. К ним вскоре присоединился герцог Бретани, и судьба государства, раздираемого распрями, снова оказалась на волоске. Королю пришлось покинуть столь любимую им долину Луары, чтобы отправиться в Бретань и, угрожая оружием, заставить отказаться от брака с Максимилианом Австрийским Анну, дочь герцога Бретонского, а в качестве замены предложить самого себя.