Булач Гаджиев - Царские и шамилевские крепости в Дагестане

Крепость Темир-Хан-Шура

Впоследствии сам Хаджи-Мурат, вспоминая об этой операции, рассказывал, что во время нападения на Темир-Хан-Шуру, кроме раненых, которых не сумели в темноте вынести из укрепления его люди, в руках у русских он оставил 12 человек убитыми.

По поводу действий горцев генерал-лейтенант Потто с тревогой отмечал: «… Но нельзя не сознаться, что Шура на этот раз отделалась дешево. Хаджи-Мурат не совсем ошибся в направлении: дом полкового командира стоял как раз напротив госпиталя – светись в нем хоть какая-нибудь лампадка, дело могло бы принять иной оборот. Ворваться в дом полкового командира, как они ворвались в госпиталь, убить часового, двух-трех вестовых, схватив самого Орбелиани, и вместо оловянной посуды вынести полковые знамена, – могло быть делом одной минуты. Если бы это удалось, то горцы успели бы скрыться со своими драгоценностями прежде, чем подоспели бы сюда батальоны» [17] Потто В. Нападение Хаджи-Мурата на Темир-Хан-Шуру. 14. IV.1849. .

Происшествие в ночь на 15 апреля произвело сильное впечатление: самое большое укрепление в Дагестане подверглось неожиданному и бесцеремонному нападению горцев. Драгуны, стоящие в Верхнем Казанище, прискакали в Темир-Хан-Шуру поздно, и посылать их вдогонку за Хаджи-Муратом было ненужной затеей.

Командование Темирханшуринского укрепления, да и сам князь Аргутинский за оплошность получили от императора Николая I строгое замечание. Набегом Хаджи-Мурата остался недоволен и Шамиль.

После этого события между Шурой и Ишкартами был построен оптический телеграф. Аппараты наблюдения и передачи установили на Кавалер-Батарее и в новом здании на холме близ Ишкарты.

В ночь на 31 марта 1856 года несколько мюридов хотели проникнуть в крепость, но были отогнаны бодрствующими часовыми. Отступая, горцы открыли против них огонь из ружей.

Особые предосторожности начальство Темир-Хан-Шуры предпринимало в дни Пасхи и других праздников.

…29.XI.1866 крепость Темир-Хан-Шура возведена в степень города.

В двух верстах от лезгинского селения Ахты в 1839 году было возведено укрепление, получившее имя от названия аула. Оно стояло на том месте, где река Ахты-чай впадала в реку Самур. В укреплении, кроме других сооружений, имелись церковь и лазарет. Гарнизон на первых порах состоял из 20 офицеров, 154 солдат, врача и священника.

В сентябре 1848 г. войска имама Шамиля осадили Ахтынскую крепость. Об этом и пойдет речь, однако в начале повествования хочется коснуться истории одной картины. В одном из залов Дагестанского музея изобразительных искусств висит внушительных размеров полотно П. И. Бабаева «Осада крепости Ахты».

Следов пребывания Посидора Ивановича в Дагестане обнаружить мне не удалось, но глубоко убежден, что, не будучи на месте событий, вряд ли смог бы художник написать такую убедительную картину.

Будущий художник родился в Харьковской губернии в 1813 году. Был призван в армию, служил подпоручиком артиллерии в Тифлисе, являлся одновременно вольнослушателем Академии художеств, брал уроки у К.

Л. Брюллова. Школа великого художника дала свои плоды. В 1844 году за картину «Умирающий солдат передает сохраненное знамя товарищу» Бабаев награжден Академией художеств малой серебряной и малой золотой медалями. Еще через четыре года его полотно «Сражение на Кавказе при Михайловском укреплении» удостоено уже большой золотой медали.

П.И. Бабаев «Штурм Ахты». Год исполнения 1849 г.

Кисти Бабаева принадлежит ряд церквей Кавказа. Умер художник в возрасте 57 лет и похоронен в Тифлисе.

«Осада крепости Ахты» написана на следующий год после героической защиты укрепления, когда по всей России шла слава о тех, кто участвовал в его обороне. П. И. Бабаев, вероятно, прибыл в Дагестан из Грузии, чтобы по горячим следам набросать эскизы будущей картины. Моя же задача скромная: рассказать, что же мог художник увидеть, услышать и узнать в ауле Ахты и укреплении.

В связи с тем, что в конце XVIII – начале XIX века Турция и Иран снова стали угрожать Южному Дагестану, четыре тысячи семей лезгин вступили в подданство России. Это имело прогрессивное значение для развития экономики, торговли, культуры края.

Но из-за насилия царских чиновников и угнетения местными ханами некоторые аулы изъявляли непокорность. В связи с этим по приказу генерала Евгения Головина в 1839 году близ Ахтов солдаты воздвигли укрепление, пороховой погреб и казармы. Не забыли построить и здание церкви. Крепость была вооружена восемью пушками.

Открытие Ахтынского моста генералом Вольским

На первых порах в укреплении несли службу чуть более 100 офицеров и солдат. Ахтынскую крепость никто не беспокоил, хотя уже более 20 лет шла Кавказская война. Но вот 12 сентября 1848 года в Рутуле появляется Шамиль с мюридами. По его приказу наибы Даниял-бек Элисуйский и Хаджи-Мурат двинулись на Ахты с целью занять царское укрепление. В ту пору комендантом его был полковник Федор Рот.

Федор Рот в молодые годы являлся комендантом г. Анапа. В результате его женитьбы на грузинской красавице появилась Нина. Вскоре жена коменданта скончалась от болезни. Нина получила воспитание в Институте благородных девиц, где она увлеклась поэзией Пушкина и Лермонтова. На выпускном балу Нина танцевала с императором Николаем I.

К этому времени Федор Рот был переведен начальником Ахтынской крепости. В июне 1848 года, успешно сдав экзамены, дочь его отправилась в Дагестан, где была тепло принята местной интеллигенцией, совершала экскурсии в ближайшие и дальние аулы, любовалась снежными вершинами Шалбуздага и Базар-Дюзи.

К осени 1848 г. полковник стал замечать перемены в настроении ахтынцев. Они не отвечали на поклон, меньше стало ходоков-просителей. По ночам на отдельных вершинах видно было, как горели костры.

А затем нагрянула беда. Началась осада крепости мюридами Шамиля. Сил у Рота было мало, поэтому он не стал атаковать противника, а укрылся за кирпичными стенами. К этому времени Шамиль без боя вошел в Ахты, и его 10 тысяч мюридов открыли огонь по укреплению.

Настало утро 15 сентября. Полковник Ф. Рот понимал критическое положение гарнизона, но о сдаче не было и речи. Он стоял на бруствере батареи, когда шальная пуля угодила в шею и, повредив горло, застряла в груди. Солдаты отнесли раненого домой, лекарь перевязал. В связи с таким поворотом событий созвали военный совет. Преемником коменданта избрали капитана Новоселова. Затем офицеры отправились к полковнику с докладом. Они застали его лежащим на походной кровати, бледного, с мешками под глазами, а перед ним на коленях стояла беззвучно плачущая 17-летняя дочь Нина, приехавшая на каникулы из Петербурга.