Александр Васькин - Волхонка. Знаменка. Ленивка. Прогулки по Чертолью

Как-то в конце 1940-х гг. Вишневский случайно оказался на мебельном складе, куда свозили мебель из упраздненных ведомств, а также из квартир арестованных «врагов народа». Там Феликс Евгеньевич увидел во дворе валяющиеся на снегу части разломанного старинного резного шкафа – дверцы, детали резьбы, стенки и полки. Заведующий складом сказал, что шкаф списан и подлежит уничтожению и что если Вишневский хочет, он может забрать рухлядь себе – на растопку печки. Вишневский не преминул воспользоваться предложением щедрого хозяйственника.

Вишневский свез все это «барахло» на дачу в Лосиноостровской, где он проживал. То, что шкаф не простой, Вишневский чувствовал интуитивно. Истинную цену бывшему шкафу он узнал, когда случайно купил в букинистическом магазине, находившемся рядом с Театром имени М.Н. Ермоловой, двухтомный каталог старинной мебели. По дороге на дачу, в электричке, Феликс Евгеньевич раскрыл каталог и стал рассматривать иллюстрации. Каково же было его удивление, когда уже на первой же странице он увидел фотографии дверей шкафа. В каталоге говорилось, что вещь датируется XVI в. и принадлежит к числу выдающихся произведений мебельного искусства. Ныне этот шедевр можно увидеть опять же на Волхонке – в экспозиции Государственного музея изобразительных искусств имени А.С. Пушкина. Имеется там и табличка с указанием, что шкаф подарен музею Ф.Е. Вишневским.

Из собранных им картин Тропинина одной из самых для него дорогих (в моральном, а не материальном плане) был портрет С.К. Суханова. Как рассказывал сам собиратель, купил он его в Третьяковской галерее. Как-то в очередной раз пришел он туда, чтобы оценить какую-то картину: «Об этом портрете в Третьяковской галерее по сию пору сокрушаются. Пришел к ним владелец, а они ему отказали в покупке. Как будто затмение на них нашло. Я стою, жду… Ну, он мне и продал!»

Дальше Феликс Евгеньевич рассказал, что прямо из Лаврушинского переулка он со своим приобретением побежал к другу – реставратору Александру Дмитриевичу Корину, брату знаменитого художника. Холст был грязный, закопченный. Едва различался на нем седовласый старик в простом суконном кафтане. Чутье Вишневского не обмануло. После расчистки изображение засияло всеми красками. Было ясно: полотно создавалось Тропининым в пору наивысшего творческого подъема, о чем свидетельствовала и дата – 1823 г. Именно в этом году, 8 мая, крепостной художник наконец-то получил долгожданную вольную, а через год стал академиком.

Впоследствии оказалось, что на портрете изображен каменотес-самородок Самсон Ксенофонтович Суханов, вырубивший из цельного монолита знаменитый Александрийский столп, участвовавший в строительстве Исаакиевского и Казанского соборов в Петербурге; пьедестал памятника Минину и Пожарскому в Москве на Красной площади – тоже его рук дело. До Тропинина никто из русских художников не писал с такой тщательностью и пристальностью представителей рабочего сословия. Возрождение его шедевра оживило в народе и память о С.К. Суханове, музей которого появился в его родном селе в Вологодской области.

А наш путь лежит в самый главный музей Волхонки.

История участка, который занимает здание музея, насчитывает не одно столетие. С XVI в. на месте музея были государевы «большие конюшни» – Конюшенный и Колымажный дворы (отсюда и название Колымажного переулка). В XIX в. каменные строения конюшен были приспособлены под тюрьму. Отсюда зимой 1864 г. член студенческого революционного кружка Болеслав Шостакович (дед композитора Д.Д. Шостаковича) помог бежать польскому революционеру Ярославу Домбровскому, будущему генералу Парижской коммуны. В 1830-х гг. был снесен Колымажный двор, на его месте устроили открытый манеж для обучения верховой езде. А в 1898 г. здесь началось строительство Музея изящных искусств Московского университета по проекту архитектора Р.И. Клейна.

Волхонка, дом 12. Государственный музей изобразительных искусств имени А.С. Пушкина

Появление Музея изящных искусств именно на Волхонке весьма символично, поскольку еще в 1865–1886 гг. неподалеку отсюда существовал так называемый Голицынский музей, хранивший коллекции живописи, древностей и редких книг. Однако необходимость создания нового современного музея и постройки для него специального здания стала все более ощущаться со второй половины XIX в. Ведь в крупнейших европейских столицах уже давно существовали подобные музеи, наполненные зачастую даже не слепками, а оригиналами. Московский музей выступал едва ли не последним по времени из этого ряда, но самым богатым и роскошным и по строгому отбору экспонатов, их научному содержанию и диапазону представления истории искусства.

Среди тех, кто публично высказывался за эту идею, была и княгиня Зинаида Волконская, не только гостеприимная хозяйка популярного в Москве литературного салона на Тверской улице, но и автор ряда исторических сочинений. В 1825 г. она была избрана почетным членом Общества истории и древностей российских при Московском университете. Княгиня не раз предлагала создать университетский «эстетический» музей, посвященный античной скульптуре. Дело оставалось за малым и самым главным – собрать деньги на это благое начинание и получить монаршее благоволение.

Единомышленниками Волконской были профессора Московского университета С.П. Шевырев и К.К. Герц, директор Московского публичного и Румянцевского музеев Н.В. Исаков и другие представители московской интеллигенции.

Наиболее значимую роль в основании Музея изящных искусств сыграл Иван Владимирович Цветаев (1847–1913), обладавший большим опытом музейной работы. С 1882 г. он служил в Московском публичном и Румянцевском музеях, что находились в Пашковом доме. Сначала он был заведующим гравюрным кабинетом, затем с 1883 г. хранителем отделения изящных искусств и классических древностей, а с 1901 по 1910 г. директором музея.

Сто лет назад много шума произвело дело о краже из Пашкова дома. Украли в том числе и редкие гравюры. Всех собак повесили на Цветаева, отставив его от должности. А он, между прочим, отдал музею без малого тридцать лет жизни. Цветаев долго оправдывался, даже написал книгу в 1910 г.: «Московский Публичный и Румянцевский Музеи. Спорные вопросы. Опыт самозащиты И. Цветаева, быв. директора сих Музеев». Суд снял с него подозрения, а в 1913 г. в качестве компенсации Цветаева избрали почетным членом Румянцевского музея. В то время он уже трудился в основанном им же Музее изящных искусств на Волхонке. Но здоровье профессора было подорвано, в том же году он скончался.