Андрей Васильченко - Имперская тектоника. Архитектура III рейха

Загородная резиденция Гитлера в Оберзальцберге

Если Гитлер провозглашал Третий рейх «тысячелетней империей», то в своих выступлениях, посвященных вопросам строительства и архитектуры, он предпочитал употреблять слова «вечность», «вечный», «на века». «Вечные» монументальные сооружения должны были дать понять отдельно взятому человеку, что государство являлось всем, а он – ничем. Человек должен был ощущать себя всего лишь частью абстрактного, слабо постижимого и почти безликого «народного сообщества», объединявшего в себя людей всех профессий, призваний и социальных слоев. Партийные строения Третьего рейха призваны были служить не только идеологической и политической презентации власти, но и одновременно контролировать население и управлять социальными процессами. В этой связи отдельное внимание уделялось размерам и качеству зданий. Архитекторы должны были использовать все возможности (в том числе возможности строительного материала), чтобы дать визуальное выражение национал-социалистических идей. Использование камня должно было вызвать ощущение «непоколебимой силы и боеготовности национал-социалистического мировоззрения». Но не только это. Выбранные для отделки партийных зданий строительные материалы в большинстве своем вырабатывались ремесленным способом. С одной стороны, это должно было значительно повысить эстетическую ценность сооружений, а с другой – подчеркнуть мнимое почтение к ремесленному труду, что было одной из составляющих национал-социалистической идеологии.

Ночью во внутреннем дворе новой рейхсканцелярии

Для строительства лучше всего было использовать песчаник или известняк. Однако эти материалы не были очень стойкими к воздействию внешних сил, а потому наиболее достойным материалом, который должен был сохраняться «вечно», считался гранит. Это камень как нельзя лучше отвечал идеологическим понятиям о стойкости. Гранит соответствовал не только требованиям долговечности и накладывал на партийные строения Третьего рейха отпечаток «вечности», но и согласно заявлениям национал-социалистических пропагандистов должен был служить олицетворением единения с немецкой землей, в которой он был добыт. При этом агитация умалчивала о том, что до начала Второй мировой войны большая часть гранита добывалась отнюдь не в Германии, а в Италии, Австрии и Судетской области Чехословакии. Совсем уж не принято было говорить о том, что в самой Германии строительные материалы добывались на каменоломнях, созданных при концентрационных лагерях, что стоило жизни не одной сотне людей. В любом случае верхушке Третьего рейха было ясно, что собственных ресурсов по добыче гранита и отделочного камня Германии было явно недостаточно. Нередко в рамках пресловутой «борьбы компетенций» возникали конфликты относительно того, кто мог использовать добытый гранит. Чтобы поставить точку в этих спорах, потребовался специальный приказ Гитлера. Именно было установлено, что только Альберт Шпеер имел полный доступ к поставкам гранита и строительного камня. Делалось это для того, что Шпеер мог продолжить вести свои строительные работы. С началом Второй мировой войны стали вынашиваться планы по использованию каменоломен на оккупированных территориях Восточной и Юго-Восточной Европы. По большому счету, эта идея так и осталась идеей. Ее реализация была во многом отложена из-за проблем с транспортировкой добытого материала.

Возводится «Зал конгрессов» в Нюрнберге

Партийный съезд в Нюрнберге. Маршируют подразделения Имперской трудовой службы

Несмотря на то что национал-социалисты не раз провозглашали, что их здания были неким «демонстрационным проектом», у строений Третьего рейха не было в полном понимании этого слова представительской силы. Многие из сооружений служили только для того, чтобы быть наполненными людскими массами. Они были всего лишь архитектурными оболочками. В первую очередь это имеет отношение к сооружениям в Нюрнберге, где была создана гигантская арена для проведения партийных съездов. Даже по сравнению с мюнхенским «партийным форумом» «Поле Цеппелина» в Нюрнберге казалось чем-то невообразимо титаническим. К слову сказать, поля для проведения партийных съездов в Нюрнберге были одним из многих почти полностью реализованных монументальных архитектурных проектов. Нюрнберг даже среди «городов фюрера» (Берлин, Мюнхен, Гамбург, Нюрнберг и Линц) всегда был у национал-социалистов на особом счету. Это было в первую очередь связано с тем, что еще в 1927 году Гитлер отдал приказ превратить Нюрнберг в место для проведения партийных съездов. Почти сразу же после прихода национал-социалистов к власти началось расширение, а затем и перепланировка местности более известной под названием «Луитпольд-арена». К перестройке были подключены Троост и Шпеер. Однако после того, как в Троост скоропостижно скончался в 1934 году, руководство всеми работами было поручено исключительно Альберту Шпееру. Тот же в свою очередь привлек архитекторов Людвига и Франца Руффов. Поначалу «Луитпольд-арена» была достаточно скромным проектом, однако вскоре ее размеры стали расширяться, а потом появилась идея соединить ее с «Полем Цеппелина», превратив тем самым в общеимперский форум. Размеры этого проекта были гигантскими. Уже по состоянию на 1934 год планировалось, что этот комплекс будет занимать площадь 3,5×7 километров. Здесь предполагалось возвести следующие сооружения:

Макет «полей имперских съездов» в Нюрнберге

– въездной портал, который должен был быть обрамлен огромными факелами-светильниками; памятник павшим, место для почетного караула;

– «Луитпольд-арена», которая должна была вместить приблизительно 120 тысяч человек – до и после партийных съездов она могла служить местом, где вермахт проводил свои парады и торжественные похороны;

– «Марсово поле» размером 611×913 метров было оформлено башнями и трибунами. Оно должно было вмещать 500 тысяч человек и также могло использоваться вермахтом для парадов и т. д.;