Яков Миркин - Правила бессмысленного финансового поведения

Самые пронзительные «имущественные» истории советского времени – тяжелейшие денежные реформы, с отбором «спекулятивных» денежных излишков; принудительные облигационные займы, по которым год за годом ухудшались условия и откладывались погашения, до полного умаления сумм и людей, когда-то занимавших. «Обнуление» сбережений на рубеже 1990-х.

Всё это продолжается.

Пирамида ГКО. Дефолт по госдолгу в национальной валюте, в государстве – эмиссионном центре, в условиях, когда 60 % госдолга держало само государство (ЦБ и Сбербанк) – почти неслыханное дело.

Пенсионная реформа, с ее длинными деньгами, которые немедленно стали короткими. Выдержала только чуть больше десяти лет. Несколько пересмотров – к худшему. Пенсионный дефолт 2018 года.

Фонды «будущих поколений» (Стабфонд, потом Фонд национального благосостояния). Выдержали чуть больше десяти лет. До будущих поколений дела не дошло, ФНБ стал разбираться по ручьям и ручейкам сейчас, сегодня, и где-то там, на горизонте, мы неизбежно увидим списание текущих из него миллиардов.

В этом проблема.

В отсутствии доверия.

В понимании того, что любая новая, самая благожелательная конструкция, вменяемая государством, – это времянка.

Что через десять лет всё станет по-другому.

В ветрености правил. В том, что государство всегда, «вечно», на нашей исторической памяти, подписывая контракт с обществом, затем вычеркивает из него пункт за пунктом и, начиная с благих намерений, неизменно заканчивает чем-то худшим.

Доверие к государству – как в бизнесе.

Доверие к тому, что государство всегда – в длинном историческом времени – будет играть в твою пользу.

Либо доверие есть, либо его нет.

Если оно есть, семьи будут богатеть, наращивать имущество из поколения в поколения. Учиться не разоряться, управлять своими активами.

Если его нет, наша имущественная жизнь – времянки, вывоз капиталов и детей, крайняя нестабильность и бедность во всем.

Пока у государства – неважная история.

И поэтому пока впереди – времянки. Надежда – только на себя.

Кто-то пишет о высотах духа, но ничем не хуже немудреные истории о том, как кому-то, где-то и когда-то удалось сохранить для своей семьи хлеб, тепло и молоко на долгие времена.

Или не сохранить.

Путеводитель по одной только петербургской квартире [18] Квартира № 2 в доме № 24 по ул. Чайковского (Сергиевской) в Петербурге. был выпрошен у портье гостиницы, носившей когда-то гордое имя «Нева».

« Эту квартиру с 1914–1915 годов занимал… гофмейстер барон Адольф Адольфович Пилар фон Пильхау – член Государственного совета… предводитель дворянства в Лифляндии. Жена – Евгения Константиновна фон Пален, дочь министра юстиции… внучка (по матери) известного героя войны 1812 года К.Ф. Толя. Они имели сыновей Адольфа, Альфреда, Андрея и дочь Ольгу. Из революционного Петрограда семья в августе 1918 года выехала, дальнейшая их судьба неизвестна ». По другим сведениям, семья всё-таки добралась до Прибалтики и там осела.

Идем дальше.

« В ноябре 1918 года в три свободные комнаты вселены рабочие Арсенала Низовцевы Василий и Дмитрий, Писанин Григорий. Передано им по описи имущества в этих комнатах – кровати, шкаф, самовар, ковер, стулья и др. В отдельную комнату в присутствии… члена домового комитета бедноты из освобождаемых комнат перенесли наиболее ценные вещи: до 40 мужских костюмов, мужскую шубу, отрезы ткани, много столового серебра и прочее. Опись составили неграмотно, невразумительно. Комнату с вещами заперли и опечатали… Потом в квартиру вселили еще милиционера Можейко и двух его братьев. В апреле 1919 года агентом жилищного отдела Совета 1-го Городского района Степановым изъяты и унесены (без описи, кратко перечислены) кольца золотые, несколько монет золотых в 10 и 5 рублей (сколько?), часы дамские позолоченные, деньги – 450 финских марок, ордена барона Пилара, серебряный колокольчик, старинные дуэльные пистолеты и порох. Степанов сдал изъятое в жилищный отдел… В отсутствие соседей Низовцевы и Писанин вскрыли или взломали деревянную дверь, похитили оставшиеся ценные вещи, скрылись и в квартиру более не возвращались… Следствие, по-видимому, не производилось » [19] Здесь и ниже: Бройтман Л., Дубин А . Улица Чайковского. М: Центрполиграф, 2003. С. 293–294. .

Разоренное гнездо.

Встрепенулись, как птицы.

Лишь бы выбраться.

Не дай Бог кому-нибудь из нас в будущем бросать всё свое имущество и свои дома, проклиная себя за то, что не угадал, что будет дальше, за то, что плохо распорядился своей семьей и тем, что нажито.

Не дай Бог обмануться надеждами, идеями и собственным воображением, попав под «черный передел».

И не дай Бог лишить семью хлеба, молока и тепла, отдать ее всем тяготам ночного путешествия, потому что наши привычки и легкость существования взяли верх над интуицией и способностью смотреть на пару лет вперед.

Вальяжный дом с квартирой № 2 и сейчас существует. В 1925 году в его тридцати двух барских квартирах проживали триста четыре человека, больше ста семей.

История туманная. Есенин Сергей – Кашина Лидия, дом с мезонином, Константиново, барышня, барыня и крестьянин, а потом – поэт. Она старше, он – чуть младше. То ли клубок сирени, то ли love story. Поэма «Анна Снегина».

Но вот что точно известно – как грабили Кашину Лидию в «черный передел», что вытащили из усадьбы по-соседски 29 мая 1920 г.

Сохранилась опись: Самовар – 1, Чайник – 1, Стаканчиков – 5, Чайница – 1, Коричневые шторы – 3, Красная цветная штора – 1, Белых шторы – 3, Тюлевая штора – 1, Камышовая занавеска – 1, Абажуры на подсвечнике – 3, Ножа – 4, Вилки – 4, Глубокие тарелки – 2, Мелкие тарелки – 2, Ковер малый – 1, Малые белые занавески – 3, Черные чулки – 1, Черная юбка – 1, Солоница – 1, Кресла красных с чехлами – 2, Тумбочка – 1, Подушки без наволочек – 2, Подушки диванных – 2, Нижних юбки – 3, Сорочки – 3, Наволочки – 1, Салфетки – 2, Подставка для ножей – 1.

Спаси нас Бог от соседского гнева! От желаний соседей, от их наблюдательного глаза!

И она смиренно убралась в Москву.