Яков Миркин - Правила бессмысленного финансового поведения

К) Не читать отчетности компаний, чьи бумаги покупаются. Не интересоваться, что с ними происходит. Что в будущем. Покупать по громким именам. Жить слухами, искать слухи, покупать и продавать по слухам. Искать сокровенное знание только на форумах трейдеров.

Л) Быть слепым к ситуации в стране, к ее экономике. Быть глухим к тому, что происходит в глобальных финансах и мировой экономике. Быть немым – не прогнозировать хотя бы для себя, что дальше в целом с рынком. Куда он увлекает любую бумагу, будь она хоть семи пядей во лбу.

М) Быть невинным в части рисков. Не знать, не чуять, не оценивать, не управлять. Системный, рыночный, кредитный, процентный, валютный, операционный риски – пусть профессора пишут.

Н) Не прочитать ни строчки о финансовой математике. Считать, что временная стоимость денег – это деньги, временно осевшие в кармане. А дисконтирование – уценка ценных бумаг в рождественские распродажи.

О) Не быть удачливым. Есть люди, которым нельзя играть на финансовом рынке. А есть те – кто на нем должен быть. Их долго учить – только портить. Они живут на рынке интуитивно. Они – в процессе. Они должны отключить мозги. Как пловец, куда-то стремящийся, чувствующий течение и направление.

П) Они – не вы. Это очень редкая порода людей. Чудо, если это – вы.

Р) Не брать отчеты брокера, не проверять. Хватит и звонков – отдал приказ, гуляй свободно. Не вчитываться в цены, в комиссии, в расценки за платежи. Не считать, сколько стоит купить – и сколько продать. Не торговаться, не задавать вопросы, не ходить – неудобно перед людьми, зачем им надоедать, они работают.

С) Считать, что брокер сам всё сделает для вас – налоги, льготы, что брать, где выгодно, а где – не очень, что можно выиграть еще. И даст вам цену – класс! Сам всё заплатит, сам всё провернет. Что вы – единственный и неповторимый, ценный, как сама финансовая жизнь, к вам – уникальный, нестандартный, особенный подход. По-дружески, за кофе и чайком. Все интересы – только ваши, брокер – бескорыстный ваш слуга.

Т) Отдать деньги и ценные бумаги брокеру в заем и никогда не спрашивать – ни у себя, ни у него – способен ли он их вернуть и как у него с финансами.

У) Брать самые доходные облигации. Чем выше доходность, тем лучше! Ниже курс – выше доход! Неважно, что неликвид. Всё равно погасят, куда денутся!

Ф) Не обращать внимания на курсы покупки и продажи ценных бумаг и валюты, на разницу между ними. Не заморачиваться – купить – продать – опять купить – еще раз продать – не думать никогда, какую часть цены съедает разница между курсами покупки и продажи. Варить бульон из яйца, чтобы был покруче.

Х) Немедленно бежать туда, где валюту или бумаги продают «без комиссионных». То есть бесплатно, за так, исключительно, чтобы вы были довольны. Не думать, конечно, о том, что есть скрытые комиссионные в разницах между курсами покупки и продажи. И они могут быть очень велики.

Ц) Не думать о курсовых разницах в валюте. Гонять бумаги из рублей в валюту, потом опять в рубли, и еще раз в валюту, пока не обнулишь всю сумму.

Ч) Считать прибылью ту, что не извлечена, бумажную. Не выводить бумаги в живые деньги, не превращать прибыль в чистую монету, не жить на нее, а просто быть и любоваться иллюзорным бумажным миром, где вы то в шоколаде, то в пролете. Рано или поздно он так и останется – иллюзорным.

Ш) Верить в рынок, как в пруд, куда забросил удочку и должен что-то выловить. Читать американские учебники и вкладываться в России, как будто вы – в Нью-Йорке. Забросить рынок, уйти с него – выигрывают ведь долгосрочные инвесторы – и вернуться лет через десять, за миллионом.

На рынке ценных бумаг и деривативов почти нет гарантий. Нет обещаний, это шаткая конструкция, которую трясет. Больше хочешь – больше риска. Для меньшего – плохое место.

Российский финансовый рынок – небольшой, с неликвидами, хищный, штормовой, на нем есть те, кто знает, что происходит, в отличие от вас.

Такие рынки, как российский, сделаны крупнейшими – «слонами» – профи, иностранцами и торговыми роботами – но далеко не вами. И, если вы думаете, что пытаетесь обыграть сотню-другую тысяч таких же трудяг, то это далеко не так. Вам противостоят совсем другие игроки – как в России, так и в Нью-Йорке, и в Лондоне, и по всему миру.

Но тот, кто научился на нем быть, выигрывать, получать доход – испытывает огромное удовольствие сродни дайвингу в самых теплых и опасных морях.

Знаменитый риск ликвидности. Он очень прост.

Вы не можете продать что-то, чем владеете, легко, быстро, без особенных издержек и по той цене, что купили или даже выше.

Значит, вы наступили на этот риск.

Или же ваш личный баланс «не идет». У вас впереди – платежи. Но приход денег от ваших активов эти платежи не покрывает. У вас то, что называется «кассовый разрыв». Пустота в кассе.

И это тоже – риск ликвидности. Пришел, увидел, победил. Ваш личный баланс – не ликвиден. Так наступают банкротства.

1917. «Тот самый» Феликс Юсупов. Скатал Рембрандта в рулоны, добрался из Петербурга до Крыма, в «разрушенном спальном вагоне, в купе восьмером». Две картины – «Мужчина к широкополой шляпе» и «Женщина с веером». Сумел забрать их из дворца на Мойке. В Крыму спас их от «красных». «Я завесил их в…гостиной невинными цветочными натюрмортами двоюродной сестрицы своей Елены Сумароковой».

Легко вывез Рембрандта в Лондон. В 1921 году в минуты крайней нужды решил его продать. Запрос – 200 тысяч фунтов стерлингов. Продано за 100 тысяч с правом обратного выкупа до 1 января 1924 года, под 8 % годовых. Взял ссуду у нефтяников, чтобы выкупить. В выкупе было отказано, долго судился, суд в США проиграл.

Кто забрал картины? Виденер. В современном произношении – Джозеф Уайденер (Joseph E. Widener). Коллекционер, американец, один из основателей Национальной галереи искусства в Вашингтоне. Из богатейшей семьи (недвижимость, перевозки). Владелец скаковых конюшен.

Якобы еще его отец пытался купить эти картины у Юсуповых на переломе XIX–XX-го столетий. В этом ему было отказано. Сын «отомстил» за отца.

В 1942 г. картины оказались в Национальной галерее искусства (США).

Риск неликвидности. Продано по вынужденной цене, когда владелец испытывал трудности. И все это знали.

Конец истории.