Яков Миркин - Правила бессмысленного финансового поведения

…Правительством рассылались по всей стране особые сыщики, которые должны были возвращать на место беглых тяглых налогоплательщиков » [51] Озеров И.Х. Очерки экономической и финансовой жизни России и Запада. Выпуск II. М.: Издание Д.С. Горшкова, 1904. С. 60, 69–72. .

« Старые московские порядки » – «…государственные налоги беспрестанно увеличивались без всякого соображения с ростом благосостояния » [52] Мигулин П.П . Экономический рост русского государства за 300 лет. М.: Типография Т-ва И.Д. Сытина, 1913. С. 32. .

« Я – один из самых богатых людей России! Эта мысль опьяняла » [53] Юсупов Ф. Ф . Мемуары. М.: Захаров, 2011. С. 104. . « Княгиня была дельным человеком и думала о красе ногтей. Особенно любила украшения и положила начало коллекции, впоследствии знаменитой. Купила она брильянт “Полярная звезда”, брильянты французской короны, драгоценности королевы Неаполитанской и, наконец, знаменитую “Перегрину”, жемчужину испанского короля Филиппа II, принадлежавшую, как говорят, самой Клеопатре » [54] Там же. С. 16. .

« Мебель малой гостиной когда-то принадлежала Марии Антуанетте. На стенах висели картины Буше, Фрагонара, Ватто, Юбера Робера и Греза. Хрустальная люстра прибыла из будуара маркизы де Помпадур. Бесценные безделушки стояли на столах и в горках: табакерки с эмалью и золотом, аметистовые, топазовые, нефритовые в золотой оправе с брильянтовой инкрустацией пепельницы » [55] Юсупов Ф.Ф. Ук. соч. С. 60. .

«… Никто не верил, что от колоссальных юсуповских богатств остались рожки да ножки. Считалось, что у нас счета в европейских банках. А считалось напрасно. В самом начале войны родители перевели из Европы в Россию весь заграничный капитал. От всего, что было, остался только дом на Женевском озере, несколько камушков да безделушек, увезенных в Крым, да еще два Рембрандта, тайком укативших со мной из Петербурга, благо у большевиков прежде не дошли до них руки… » [56] Там же, С. 284. .

Питирим Сорокин, основатель факультета социологии в Гарварде, президент Американской социологической ассоциации, в свои тридцать три года копался на огороде в Детском селе под Петроградом и писал: « На днях получил несколько книг по социологии из Америки, американских профессоров. Если бы Вы знали, какая это была для меня радость! И сейчас она живет во мне!.. Что касается просьб, то они те же: серьезные заграничные социологические книги и журналы, главное, а хлеб телесный – второе… ».

Шел 1922 год. « Теперь лето – стало быть, не мерзнем. Паек дают пока – стало быть, кое-как сыты. Дали 40 сажен земли – занимаюсь огородом. В итоге – всё обстоит благополучно. Моральное состояние – прежнее, особенно теперь. Каждый день – боль, каждый день – тревога. Но… уже привыкли ».

1 июля 1922 года он записал:

«… начинаю ходатайство о выезде за рубеж, но в успехе его не уверен, хотя денег я не прошу (и своих не имею, но надеюсь всё же не умереть с голоду за рубежом: какую-нибудь работу – хотя бы физическую – вероятно, как-нибудь найду, чтобы иметь фунт хлеба и какой-нибудь угол) ».

А через два года, 2 августа 1924-го:

« Я уже писал Вам, что февраль – апрель я провел в чтении лекций в 9 американских лучших университетах. Май-июнь сидел под Нью-Йорком вблизи океана, пересматривал английскую рукопись “Социологии революции” и написал по-английски том моих воспоминаний…

Главное время, однако, убивал на английский. Сейчас, особенно после того как написал том в 350 страниц, пишу по-английски сносно; читаю лекции – тоже; уже не готовлюсь к ним в смысле языка ».

20 октября 1929 года:

« Что касается моих работ и положения, то все это в корне изменилось… Помимо “Social Mobility”, “Contemporary Sociological Theories” и “Principles of Rural-Urban Sociology” я в течение этого академического года надеюсь кончить трехтомную работу “Source Book in Rural Sociology”… Гарвард до сих пор не имел социологии. Теперь решил открыть кафедру – и позже развернуть ее в целый департамент. Выбор Harward’а пал на Вашего покорного слугу… Таким образом, за 6 лет русский беженец достиг вершины в смысле академической карьеры… Не удивляйтесь, если через год или два Вы увидите меня выбранным в президенты Американского Социологического Общества. Уже предлагали, но по милосердию к старичкам отклонил ».

Так это случилось.

Питирим Сорокин – автор удивительной книги «Социология революции» (1922–1924).

Автор двух мальчиков, тоже американских профессоров, которые на склоне лет – вечные визитеры в Россию.

Сын двух народов – русских и коми.

Жил и работал до конца 1960-х. Всегда хотел вернуться в Россию, но не пришлось.

Это он писал в 1926 году:

« Хотим мы этого или нет, но Киев и Москва и Иркутск связаны неразрывно. И пади эта связь – кончено всё на долгое время и для Москвы и Киева и Иркутска. С другой стороны, существование связи не мешает и Киеву, и Москве, и Верхнеудинску развиваться по-своему и иметь свою физиономию » [57] Переписка П.А. Сорокина с Н.Е. Шаповалом (1922–1931) / Сорокин П.А . Социология революции. М.: Астрель, 2008. С. 540, 541, 543, 546, 562. .

Что еще?

Речь не о вынужденной эмиграции из России. Нельзя ее так понимать или так обсуждать.

Она о другом – о решениях, о том, как из жертвы обстоятельств огромной фантазией и безмерной работой за несколько лет вознестись к вершинам своей карьеры, когда не можешь стоять на месте, не можешь копаться в своем огородике, не можешь не двигаться куда-то, принимая на себя все риски перемены мест и обстоятельств.

Как убить имущество семьи, рассчитывая, что впереди только спокойные времена? Как отдать другим всё, повинуясь общественному инстинкту, но не обеспечить будущее близкого человека?

Архип Куинджи (1841–1910), художник с таинственным, мерцающим талантом, был успешным продавцом своих картин и великим, по случаю, спекулянтом недвижимостью. История с его имуществом – антитеза Поленову.

Цены и спрос на картины Куинджи были космическими. В годы промышленного подъема в России он купил, реконструировал и перепродал с большой прибылью в Петербурге три доходных дома. Купленная им земля в Крыму резко повысилась в цене. Доход в дивидендах и процентах от депозитов и облигаций, от крымского имения был постоянным и устойчивым.