Татьяна Купер - РУССКАЯ ЖЕНА

Вскоре мы получили бумаги, в которых жена начала бракоразводный процесс – причиной распада семьи указывалось прелюбодеяние Алана. О своем собственном прелюбодеянии она, правда, в заявлении не сообщала. Свои собственные грехи ей также не помешали сделать два варварских нашествия на свой бывший дом, во время которых было вынесено последнее, что там оставалось, а то, что нельзя было вынести – просто испорчено, включая мебель и личные вещи, как мои, так и моего сына. В каждой комнате можно было найти следы вандализма, после чего жене и дочери пришлось сдать ключи от квартиры в полицейский участок.

Теперь жена звонила нам по телефону почти каждый день, осыпая меня всеми известными английскому языку оскорблениями, а через полгода пошла в суд и умудрилась получить обратно ключи от дома, после чего сразу же вселилась со своей мамашей и дочкой, превратив нашу жизнь в кромешный ад. Еще она умудрилась получить справку в психиатрическом диспансере, в которой утверждалось, что благодаря измене мужа и разводу она страдает депрессией и не может работать. Она была намерена сдержать своё обещание – выиграть бракоразводный процесс и обчистить бывшего мужа до нитки.

Развод длился целый год, и всё это время у нас не было ни единой минуты покоя. Но, наконец, получив долгожданные бумаги, мы поставили дом на продажу. Дом продался очень быстро, но, согласно решению суда, Алан получил только небольшую часть его стоимости – остальную сумму получила жена, так как считалась неработоспособной. Правда, положив денежки в карман, она тут же благополучно устроилась на работу. Но мы были рады любому решению – только бы закончился этот кошмар! С первого момента моего приезда в Англию я жила в постоянной лихорадке хронических разводов. Просто удивительно, как можно было притянуть такое количество разводов и драмы в такой короткий срок!

Всплыла не только мягкость и пассивность Алана – всплыла и моя депрессия. К концу развода у меня окончательно сдали нервы, и я опять была на краю нервного срыва. Врач выписал рецепт на антидепрессанты. Держа рецепт в руке и медленно идя к дому, я тут же вспомнила, каким скользким может быть путь, если начать принимать таблетки. Я там уже была, к тому же слишком долго. Пройдя мимо аптеки, я выбросила рецепт в первую попавшуюся урну…

Мы поженились в январе, в одном из загсов соседнего города Данстебла. У нас была скромная церемония – только родственники и друзья Алана, а также мой сын Виктор со своей девушкой. А вечером отметили традиционной вечеринкой в пабе. Меня это очень удивило, но накануне и во время церемонии меня не покидал странный безотчетный страх. Я выходила замуж за мужчину своей мечты, я ждала этого момента всю свою жизнь, а теперь у меня было ощущение, что я попала сюда по ошибке.

Под торжественный свадебный гимн мы медленно шли к Регистраторскому столу, а меня одолевал нервный, истерический смех. Как будто я боялась, что люди сейчас догадаются, что я – не настоящая невеста, и начнут смеяться над этим театральным фарсом. Как будто за мной стояла целая вереница людей из прошлого – мама и бабушка, отец и другие мужчины, когда-то покинувшие меня, и все они шептали вслед одно и то же: «У тебя опять ничего не получится. Ты не заслуживаешь этого! »

Мы произнесли торжественные слова и обещания, повторяя за Регистратором, а меня по-прежнему не оставлял навязчивый, странный смех. По иронии судьбы, когда подошла моя очередь расписаться под брачным свидетельством, Регистратор церемонии неожиданно сделалась подозрительной и заявила, что такую подпись не примет, как будто соглашаясь сголосами за моей спиной: «Она – фальшивка». Затем она начала спорить на глазах у всех гостей, продолжая повторять, что не примет мою подпись, и вообще не знает, что теперь делать. По её словам, это была не я, потому что подпись не соответствовала моей фамилии.

Эта сцена длилась минут десять, и когда я предложила поставить рядом со злополучной подписью свою фамилию, Регистратор, размахивая в каком-то бессилии руками, как будто не одобряя наш брак, наконец, с неохотой согласилась. Конфликт, к моему облегчению, был улажен, и нас признали мужем и женой. Я опять стала русской женой, и мне благополучно был возвращен потерянный в боях статус – единственный статус, который олицетворял мою защищенность.

После вечеринки, совершенно счастливые, мы вернулись в своё временно снятое гнёздышко – крохотную двухкомнатную квартиру на втором этаже. Дом мы решили не покупать, а вместо этого приобрести в лизовую собственность паб. Для этого нам пришлось взять банковскую ссуду, так как денег на покупку лиза всё равно не хватало. Мы остановили выбор на одном из пабов на восточном побережье Англии. Мне всегда хотелось жить недалеко от моря, но главной причиной этого выбора было уехать подальше от бывшей жены Алана.

Свадебного путешествия у нас не было. Алан продолжал работать, а мне нужна была очередная гинекологическая операция, после которой я пролежала целый месяц дома в постели, преодолевая последствия наркоза и недавнего развода. Меня опять подводило здоровье. Но я благодарна этому времени – впервые в жизни моя болезнь чему-то меня научила. Так как в этой стране у меня не было ни друзей, ни знакомых, я обратилась за помощью и советом к книгам. В одной книге я прочитала, что люди иногда «любят» болеть, потому что не хотят решать свои эмоциональные проблемы. Они прячутся за физической болью, так как её переносить намного легче, чем душевную. Я немедленно поняла, что это было сказано обо мне…

Наверно, это было началом моего пробуждения. Я едва только приоткрыла глаза, и правда тотчас ударила меня обухом по голове. Ведь всю свою жизнь я упорно верила, что как только принц на белом коне увезёт меня в своё сказочное королевство, вся боль уйдёт, и я буду по-настоящему свободна и счастлива. Я только что вышла замуж за мужчину своей мечты, у меня был медовый месяц, а мне по-прежнему было больно. Мне было больно от мыслей о разводе, от проблем на работе, и даже от воспоминаний. Боль смотрела на меня из каждого угла моего неуютного мира, и, казалось, что прятаться больше было негде. И хотя осуществилась моя главная мечта, но, к счастью или сожалению, с ней также закончились и все удобные оправдания…

Итак, пришло моё время – я должна была перестать убегать и прятаться, а вместо этого остановиться, посмотреть правде в глаза и найти источник и причины своей боли, страхов и недостатков. Могу сказать, что большую часть жизни я предпочла бы умереть, чем подумать об этом. Мало того – если бы из боли можно было сделать карьеру, я бы дослужилась до Маршала всех наземных, военно-воздушных и морских сил!