Сергей Зюзин - Не стать упырём. Зло из глубины веков

Наконец, в гостиную бесшумно вошла Алла. Руслан моментально её почувствовал.

–

Ты уже готова? – лениво спросил он, открывая глаза и поднимаясь ей навстречу.

–

Долго ли, – улыбнувшись одними краешками губ, отвечала она. – Сейчас я пожевать принесу, и можем начинать.

–

Пожевать?! Мертвечинки из холодильника?! – Руслана ошарашило, как запросто об этом Алла говорила. Хотя было и странно дать от неё чего-то другого.

–

Мы ведь другого не едим, – пожала плечами Алла, направляясь на кухню.

Вместе с чашкой с мертвечиной, которую через пару минут Алла внесла в гостиную и поставила перед Русом на стол, в комнату за ней шлейфом вплыл тяжёлый, слегка сладковатый запах разлагающейся мёртвой плоти, сразу начав заполнять собой всё её пространство. Не обращая на тот «аромат» ни малейшего внимания, хотя, скорее, он был ей даже приятен или хотя бы привычен, – это было понятно по довольно беззаботному выражению на её лице, – она тут же стала расставлять на столе принесённые одновременно с «угощением» тарелки и раскладывать по ним бросающие в дрожь вонючие куски. Увидев это и услышав расползавшуюся по комнате отвратительную вонь, Руслан еле смог сдержать тошноту. Спешно отвернувшись, он резко вскочил с дивана и нервозной походкой подошёл к двери на балкон.

–

Меня поначалу тоже от свежатины жуть как воротило, – с усмешкой посмотрела ему вслед Алла. – Да только деваться было некуда. Пришлось привыкать. Это похоже на то, как дети едят овсяную кашу. Мерзко, противно, но надо.

Ничего не ответив, Рус, уже унимая тошноту, тяжело вздохнул. В голову назойливо полезли воспоминания о том, как недавно ему пришлось эту мерзость есть. Вот уж чего бы ему точно на фоне таких отвратительных воспоминаний на ум не пришло, так это сравнивать мертвечину с овсянкой!

Едва сумев подавить своё отвращение, через пару минут он всё-таки смог заставить себя улыбнуться и уже спокойнее посмотреть на Аллу. А ещё через минуту, вернувшись к столу, попробовал вести себя, как ни в чём ни бывало.

–

А ты ещё дольше меня втягиваешься, – продолжала Алла. – И к еде нашей не привыкаешь, да и во всём остальном другим не становишься. Чего стоит только то, что ты крови ещё не напился!

–

А я и не собираюсь упырём становиться.

–

Если б это было так легко, – вздохнула она, – и зависело от желания обращаемого! Потому и удивительно, что ты так долго сопротивляешься.

Руслан на мгновенье задумался. Он уже и сам не раз об этом размышлял, и даже, кажется, нашёл для себя объяснение своей стойкости против обращения в упыри. Скорее всего, дело тут было в старом серебряном крестике, который достался ему при крещении от его бабушки, которой, в свою очередь, он тоже точно так же достался от её бабули. А той – от её. «Крестик этот старый, намоленный, – рассказывала как-то баба Зоя Руслану, – от многих бед тебя убережёт…» Руслан никогда его не снимал. С ним его и похоронили, когда стараниями Аллы он оказался в гробу. С ним на шее ходил и по настоящее время.

Стоило ли рассказывать об этом Алле? Нет, наверное. Ещё, – пусть даже не нарочно, – проболтается!

Сбросив с себя мимолётную задумчивость, Руслан повернулся к ней и нарочито весело улыбнулся.

–

Я думаю, половину нужно куда-нибудь вылить? – выдавил он из себя, встряхивая перед собой одну из бутылок с крепким напитком. – Чтобы создать видимость, что мы с тобой уже выпили. «Просканировать»-то наши мозги Стёпа всё равно, благодаря твоей заботе, не сможет.

Хитро подмигнув Алле, он похлопал рукой через рубашку по висевшему на шее кулону Кэт.

–

Ну, не половину, – отвечала та, – максимум треть. Эта жидкость нам ещё сегодня пригодится. Что касается, куда вылить, – так вылей в раковину на кухне. Только не забудь потом хорошенько промыть водой, чтоб Степан не учуял.

Вскоре на столе всё было готово. Аккуратно разложенная по тарелкам кошмарная закуска по-прежнему бросала Руслана в дрожь. Однако, на неё нужно было не только невозмутимо смотреть, по крайней мере, когда придёт Степан, но ещё и брать её в руки, и откусывать или хотя бы убедительно делать вид, что откусываешь. Стараниями Аллы «мясо» на их тарелках уже выглядело полусъеденным. Стаканчики тоже, для пущей убедительности, смочили в водке, как будто из них её уже пили. И теперь, наконец, можно было хоть немного расслабиться и поговорить, чем они далее и занялись.

· · ·

Когда в дверь позвонили, Руслан и Алла уже почти забыли, где и зачем собрались. Беззаботно проболтав почти пол-дня, они смогли отвлечься от томительного ожидания предстоящей им обоим опасной беседы со Степаном. Равно как и от лежавших перед ними на тарелках, что было особенно важно для Руслана, зловонных кусков мертвечины. Так отвлечься, что донёсшиеся из прихожей переливы дверного звонка их испугали.

–

Пришёл? – настороженно посмотрев на Аллу, спросил Руслан.

–

Ты разве не чувствуешь? – с удивлением посмотрела на него та. – Это не Степан, это Кэт. И чего она припёрлась?

Руслан смутился. Его ещё такое слабое умение управляться со своими новыми способностями снова его подвело. Сосредоточившись на предстоящем приходе Степана, он не смог почувствовать Кэт. Алла же, не дожидаясь от него ответа, медленно поднялась с дивана и направилась к входной двери.

–

Странно, что она звонит, – пробормотала она, уже выходя из комнаты. – Ключ, что ли, забыла?

Вскоре из прихожей донёсся шум открывающейся входной двери. А следом там раздался удивлённый голос Аллы:

–

И чего ты звонишь? Ключ твой где?

–

Да я его там, в доме отдыха забыла, – отвечающая ей оказалась ни кем иным, как Кэт. – Узнала об этом, когда уже в автобусе ехала. Не возвращаться же мне было из-за такой ерунды!

–

А ты вообще зачем оттуда уехала? – продолжала допытываться у сестры Алла.

–

Да так! – беспечный протянула ей в ответ Кэт, уже появляясь у входа в гостиную. – Что-то мне там не понравилось. Решила, лучше дома на диване поваляюсь да телек посмотрю.

–

То же самое можно было делать и там, – направляясь вслед за сестрой, с досадой пробормотала Алла.

–

А ты что же, мне не рада? – голос Кэт прозвучал насмешливо.

И тут она увидела Руслана.

–

Ну-у, теперь мне всё понятно! – рассмеялась она. – Извините, что нарушаю вашу идиллию!

Всё с тем же насмешливым выражением лица Кэт бесцеремонно прошла к столику и уселась за ним на диван.

–

Как говорят у кровавых, хлеб да соль! – потирая ладони, она уставилась на чашку с мертвечиной и стоявшие вокруг неё бутылки. – О-о, да у вас и водочка! Не слабо-не слабо! Меня угостите?