Юрий Низовцев - Человек как голограмма

Действительно, как можно найти свободу где-то вне человека или в его физиологических особенностях, или в его психике, если она может проявляться только через его самосознание, а основа свободы заложена в голографических образованиях активного именно в противовес пассивному. Свободу сознание (активное) стремится проявлять, формируя пассивное вследствие своей активности, которая не позволяет активному остановиться, то есть превратиться в пассивное и, провалиться тем самым в небытие.

Поэтому активное (сознание в человеке) в бытии не может надолго задерживаться в тех или иных структурах, в тех или иных условиях, в том или ином порядке, следовать той или иной необходимости, оно всегда стремится изменить их, но не хаотично, а целенаправленно, с пользой для себя, точнее, в формировании иных структур и отношений, что дает ей собственные изменения с накоплением соответствующего опыта в этом развитии. Подобное проявление активного (сознания) среди пассивного и есть первоисточник свободы, а сама активность в ее изъявлениях и действиях в человеке есть нежелание остановок, неудовлетворенность имеющимся, стремление к изменениям, новому, то есть – к развитию или иному выражению себя в этом процессе.

Такого рода сознательное проявление активного максимально возможно именно в человеке, потому что он обладает самосознанием – оно и дает наиболее полную свободу, которую никакая необходимость ограничить не может, напротив, необходимость есть опора для свободных изъявлений человека, так как только на основе известного порядка человек способен осознанно установить иной порядок, выявить иные закономерности. Но это требуется не само по себе, а означает накопление знаний и умений для перехода от одного порядка к другому и так далее последовательно для развития и выражения сознания в меняющихся условиях.

Таким образом, только необходимость, или сопротивление среды дают сознанию возможность проявления своей активности через мысли, чувства и действия в процессе преодолении этого сопротивления – в безвоздушной среде птицы не летают: отсутствие противоречий есть покой и благость; только в борьбе и может проявляться свобода и тем самым происходить бесконечное движение сознания вперед.

Так что подобного рода основная особенность любого активного (живого), отличающая его от пассивного (неживого) внутренней напряженностью, выражается неудовлетворенностью тем, что есть: активное созидает что-то только для того, чтобы его впоследствии разрушить. Этот переменный вектор в виде противоположных стремлений к созиданию и разрушению указывает непременно на предпочтительность иного перед сложившимся, что имеет в качестве основы полное обновление каждой позиции голографической картины последующей позицией.

Поэтому свобода есть постоянное стремление к освобождению от одного ради созидания другого, не обязательно лучшего, но иного.

Однако зададим себе вопрос: что такое человек по существу?

По видимости, человек есть животное, которое каким-то образом нашло себя в мире, то есть осознало в нем собственное существование, благодаря чему получило возможность отделять себя от среды, приспосабливая ее уже целенаправленно под себя с меньшим или большем успехом, и изменяясь в этом процессе взаимодействия со средой гораздо быстрее, чем прочие организмы.

Наибольших темпов в этом развитии сообщества людей достигают в рамках цивилизации, «попадая» в нее на том уровне развития собственного сознания, когда оно требует для себя большего, чем может дать практически равновесное сосуществование со средой (первобытнообщинный строй).

Возможности, которые предоставляет цивилизация для ускорения развития общественных отношений, технологий, науки и культуры означает постоянный рост информационных потоков, приводящий к уплотнению времени, так как собственное время цивилизации, или ее «настоящее», является следствием проявления информационного взаимодействия активного и пассивного [см. гл. 6].

Неизбежное уплотнение собственного времени в итоге приводит любую цивилизацию к информационному коллапсу.

На смену распавшейся цивилизации приходят иные цивилизации, в которых снова проявляется так или иначе человек, и повторяется, но не буквально, цикл развития и распада цивилизации, потому что другого варианта для развития, по-видимому, не существует на данном уровне сознания.

Все это отчасти напоминает продолжающуюся серию человеческих жизней, поскольку со смертью одних людей жизнь не кончается; появляются и живут примерно такие же люди.

Таким образом, и человек, и цивилизация как конечное не могут быть самодостаточными, а являются орудиями бесконечного сознания.

Конечность человека и его цивилизации не позволяет исполнить стремление человека к полному отделению от среды, освобождению от нее; не удается и безусловное властвование над средой, как не удается монахам полностью избавиться от своей телесной оболочки.

Тут только можно позавидовать флоре и фауне, естественно влитым в среду, и не стремящихся оторваться от нее, находясь во всей полноте ощущений, присущих им и составляющих их жизнь, и вполне «счастливых» тем, что не имеют понятия о смерти.

Если, с одной стороны, полное отделение человека от среды невозможно, а с другой стороны, явственно его отличие от прочих живых существ, состоящее в осознании себя со всеми вытекающими последствиями, то, видимо, свобода (освобождение) для человека может выражаться только в его стремлениях так или иначе вырваться из пут всего того, что окружает его, с тем отличием от мухи, бьющейся в паутине, что его основные стремления осознанны (свободны), и имеют основание в вечном, глубинном, находящемся за бытием, и вместе с тем присущем бытию, более того, неспособному быть вечным и устойчивым без бытия подобно рыбе, выброшенной из воды. В этом отношении человек является высшим, самосознающим выражением активного в мироздании, без которого оно лишается смысла существования.

Если дальше разбираться в том, что есть человек как единственно свободное существо в известном нам бытии, то необходимо отметить следующее.

Вещные компоненты тела (неживое) и вещи вокруг него (среда) дают человеку опору, обеспечивают закономерный порядок, заполняя окружающее пространство и чередуясь во времени. Из них формируется достаточно удобное место пребывания человека.

Вместе с тем вещи создают перманентное сопротивление человеческим действиям, мешая проявлениям его активности и не «выпуская» в силу складывающихся привычек человека из повседневной обстановки.

Таким образом, вещи есть непременное средство, «пища» для человеческого ума и способностей. Благодаря производной от самосознания сообразительности люди в сообществах занимаются приведением вещей к таким сочетаниям, которые могут оказаться более пригодными и даже выгодными для них. Например, в отличие от остальных живых существ, человек оказался способным сопоставить огонь не только с пожаром и гибельными языками пламени, но и с приготовлением пищи и обогревом.