Рей Рид - БЕГИ!

рот. А потом лишь бы слюны хватило, проглотить его. Бежать до дома или под

разрушенный мост Сильвия не могла. Что говорить, она даже не могла и шага больше

сделать, поэтому лишь прислонилась спиной к стене кирпичного дома. Оба они погибали

– и дом, и девушка, и уже ничто не могло их спасти. Трясущимися, тонкими пальцами,

будто из них высосали всю жизнь, она открыла пакетик. Получилось ни сразу, от чего

нервы только натягивались, словно струны, которые вот-вот лопнут. Но как только

получилось, и появилась небольшая расщелина, девушка тут же опрокинула пакетик в рот.

Розовый порошок, подобно волшебным блесткам, посыпался на язык и в горло.

Кисловатого вкуса Сильвия не чувствовала уже порядком около года, а то и того дольше.

Но ведь кайф заключался вовсе не в этом. А в красках…

Словно небесной волной, ее окутало желание жить и дышать. Она видела солнце,

что давно не появлялось из-за серого полотна. Лишь изредка удавалось пробраться особо

настырным лучам. Их блики можно было увидеть на воде, но, как правило, на это у людей

не было времени. Однако, Сильвия видела желтые полосы. Ей казалось, они согревали ее

своими теплыми объятиями. На самом же деле ее вытравленные волосы с ярко-рыжими

отросшими корнями уже успели намокнуть от только что начавшегося сильного ливня.

Дождь – довольно частый гость, от чего все больше кажется, что и последние два материка

на Земле поглотит вода.

С новым приливом сил, Сильвия двинулась по грязным улицам, не видя, как у

домов, что быстро гниют от сырости, жмутся бездомные. Ее драный свитер теперь больше

смахивает на мокрую половую тряпку, а темно-синее платье в белый горошек липнет к

ногам. Сильвия видит здоровые яблони, усыпанные сочными, спелыми плодами и

цветущий жасмин. Маленькие, белые лепестки колышет приятный, теплый ветерок. Ее

лицо озаряет кривая улыбка потрескавшихся губ. Мозг настолько проел дурманящий

наркотик, что собственное имя не приходит в голову. Она зовет себя Джоанной.

«Джоанна счастлива. Джоанна свободна». – Думает Сильвия. – «Джоанна

свободна!»

Ее больное воображение рисует большие, многоэтажные дома, аккуратные,

уютные, с просторными придомовыми территориями, где посажены цветы и деревья,

стоят качели, а на аккуратных, зеленых лужайках резвятся дети. Сильвия все это видит,

несмотря на реальность, в которой ничего этого нет. Участки домов слишком маленькие,

чтобы человек мог посадить что-то для себя, а вот для костра, чтобы согреться места

хватает. Заборы давно никто не ставит, воровать нечего, да и только глупец решится на

этот шаг.

Мир Сильвии легок, ярок. Он буквально сказочный, что прямо противоположно

реальности. Полон любви и счастья. Ноги едва касаются земли, она порхает от волшебной

невесомости, но на самом же деле ступни безжизненно провозятся по грязи, собирая

небольшие кучи. Сильвия тащится мимо разрушенного моста, который ей видится

целиковым, чистым, в лучах яркого солнца, а внизу проложена новехонькая железная

дорога. Вот и поезд подает сигнал. Она машет рукой, словно озорной ребенок, в

действительности же и пальца поднять не может. В ее видении Сильвия настоящая

красавица. Сногсшибательна. Головокружительна. Когда-то это было так, очень давно.

Казалось, в другой жизни. Тогда еще были живы родители. Ее волосы были рыжие, как у

сестры. А глаза – ярко-голубые. Сейчас же они бледные, практически бесцветные. Они

теряют цвет изо дня в день, подобно тому, как Сильвия упускает из рук повозку с жизнью.

Ее фигура была безупречной. Сильвия была настоящей женщиной и отрадой для глаз в

этом загибающемся мире. Теперь же она идет нога в ногу с планетой. Когда-нибудь они

вместе сомкнут веки и провалятся в вечный сон.

Сильвия волочится по пустой дороге домой. А тем временем, с каждым шагом,

теряет свою силу и ВОП. Краски блекнут и, как жаль, что нельзя продлить действие

вещества. Но хотя бы останется приподнятое настроение до завтрашнего утра, а там

посмотрим. Посмотрим. Ведь всегда можно что-нибудь придумать, изловчиться.

У перекошенной двери, сверху которой образовалась достаточно широкая прорезь,

Сильвия останавливается. Ей приходится собраться с мыслями, чтобы отдать себе команду

– взяться за ручку и потянуть. Проходит некоторое время. Тело уже становится ленивым,

управлять им тяжелее. Ее начинает потрясывать. Костлявые пальцы обвивают деревянную

ручку. Кажется, дверь весит тонну, а то и все две. Ноги разъезжаются на скользкой грязи, и

только чудом она не падает на колени. Сильвия не видит, но Джоанна уже смотрит на нее,

не переставая помешивать суп в кастрюле. Керосиновая лампа блекло освещает дом.

Сильвия подается вперед, ноги только и успевают затащиться внутрь. С нее льется вода,

уходя в подпол через деревянные расщелины досок, однако это вовсе не мешает

образовываться луже. Теперь Сильвия видит сестру. В этом тускло освещенном

помещении у правой стены стоит старая печь, ее собирал еще отец, когда они въехали в

дом. Посреди комнаты расположился большой стол с четырьмя табуретами. Отец повесил

несколько ящиков для посуды на стену, противоположной двери, а внизу установил

раковину и кран. В этой кухне – столовой больше ничего нет. Правда, в углу, слева от

Сильвии стоят два мешка с крупой. Там же, слева, находятся две двери абсолютно

идентичные – спальни, в которых и вмещается только кровать, да тумбочка. Есть еще одна

дверь – узковатая, но сестры вполне пролезают – туалет, а за ним следом установлен кран

под потолком – душ.

От прошлого мира осталось мало, все кануло в воду, а уж за сотню лет после

катастрофы – и того меньше.

– Снова под кайфом. – Джо отвернулась. Ее ярко рыжие волосы заплетены в

крепкую косу, кончик которой достает практически до поясницы. Одета она в черный,

тканевый комбинезон на молнии, словно только что сбежала из тюрьмы.

– Отвали, Джоанна. – Язык Сильвии едва ли ворочается, но ей-то голос кажется

живым, дерзким.

– Где ты взяла талоны? – Младшая сестра была крепка и совершенно здорова. Ее

глаза до сих пор были ярко-голубого цвета и, казалось, видели насквозь. Джо работала

днями напролет, дома готовила, как умела, а к вечеру уже спала без задних ног. Она редко

обращала внимание на сестру. Желания бороться с ее зависимостью уже не было. Сильвия

совершенно осознанно выбрала свой путь и сколько бы Джо не протестовала, ничего не

выходило. Запирать дома не было смысла, старшая сестра находила лазейку, выносила

мебель, посуду, даже продукты, которые и так были в дефиците. Продавала все, что только