Марина Игнатьева - За фасадом всеобщего благоденствия

Старые рецепты оказались непригодными для лечения новых недугов по ряду причин. Во-первых, во главу угла своих рекомендаций Кейнс ставил регулирование спроса и через его расширение предлагал государству стимулировать рост производства. В новой обстановке, когда растущий дефицит сырья, энергии, продовольственных товаров вызвал резкое повышение их цен, «узким местом» капиталистического хозяйства стали, по мнению западных экономистов, в первую очередь условия производства (предложения), а не реализации, т. е. нехватка спроса. Следовательно, акцент в государственной политике должен был, согласно их схеме, сместиться в сторону непосредственного воздействия на предложение: структуру производства, его отдельные отрасли.

Во-вторых, с середины 70-х годов, как уже отмечалось, инфляция превратилась в хронический процесс, сопутствующий медленным темпам экономического роста и стабильно высокой, застойной безработице. Государственное вмешательство в экономическую и социальную сферу фактически попало в замкнутый круг. Чтобы выйти из него, властям предстояло решить, каким образом обеспечить рост производства и увеличение занятости, не подстегивая инфляцию, либо как обуздать повышение цен, не заплатив за это свертыванием производства и ростом очередей у биржи труда. Идеи Кейнса не могли дать ответ на эти вопросы.

Наконец, существенные изменения в действие кейнсианских схем вносила интернационализация производства. В условиях «открытой» экономики правительства уже не могли свободно обращаться к прежним методам стабилизации экономической конъюнктуры внутри своей страны. Они должны были считаться с политикой, проводимой другими государствами, а также с миграцией международного капитала. В противном случае их усилия могли оказаться бесплодными или даже привести к негативным результатам.

Кризис системы государственно-монополистического регулирования способствовал усилению консервативных тенденций в капиталистическом мире, и прежде всего в Соединенных Штатах Америки. Неоконсерватизм превратился здесь в официальную идеологию, дающую обоснование как социально-экономической, так внутри- и внешнеполитической деятельности государства.

Идейным оружием неоконсерваторов стали неоклассические постулаты и построенная на их основе теория «экономики предложения». Она призывала к радикальному пересмотру характера государственного вмешательства в экономику и социальную сферу, его масштабов, целей, методов.

Согласно неоконсервативной доктрине, основной принцип, на котором должна строиться государственная политика, очень прост: «Привилегии следует предоставлять тем, кто обеспечивает экономическое благосостояние!» 1И сразу же дается адресат: «Активное начало общества составляют богатые люди, поскольку они инвестируют в производство большую часть своих доходов». Следовательно, именно на них ложится наиболее трудная задача по поддержанию роста экономики и благосостояния каждого. Поэтому общество и государство должны заботиться главным образом о том, чтобы не подорвать стимулы у богатых людей к вкладыванию своих капиталов. Иначе может произойти падение инвестиционной активности в экономике и в конечном счете снижение уровня производства и занятости. Отсюда делается вывод о том, что любое вмешательство государства, препятствующее предпринимательской деятельности, губительно сказывается на положении всех членов общества.

Следуя этой логике, идеологи неоконсерватизма возлагают основную ответственность за все беды капитализма на рубеже 70-х и 80-х годов на либерально-реформистский тип государственного регулирования экономики и социальной сферы. «Разбазаривание» государственных средств на различного рода социальные нужды повлекло, по их мнению, глубокое расстройство государственных финансов, общую дестабилизацию хозяйства. В то же время социальные реформы оказали, по словам одного из проповедников «экономики предложения», Г. Гилдера, «деморализующее» воздействие на трудящихся, воспитав в них психологию «нахлебников», стремящихся безбедно прожить за государственный счет 3.

Обращает на себя внимание тот факт, что предлагаемая неоконсервативными теоретиками альтернатива политике либерального реформизма получила весьма созвучное название — «либерализм». Однако под маской либерализма (иными словами, курса на высвобождение частного предпринимательства от опеки государства) скрываются рецепты, не имеющие ничего общего с реформистским государственным регулированием, которое получило наибольшее развитие в странах, где у руля длительное время находились социал-демократы (например, в Швеции).

Объективный процесс расширения деятельности государства в социально-экономической области, достигнутый в 60-х — начале 70-х годов в результате упорной классовой борьбы, рассматривается консерваторами как… угроза для личных свобод граждан!

Нетрудно догадаться, что речь идет об «ущемлении» прав все тех же «активных» членов общества, которым мешают создавать его «здоровое» капиталистическое начало. Что касается остальных граждан, то, как заявляют консерваторы, все они в силу своих эгоистических соображений стремятся получить от государства существенно больше социальных пособий из различных фондов, нежели реально отдают ему в виде налогов и взносов в систему социального страхования. Поэтому государство якобы фактически тратит на них средства, изымаемые у предпринимателей, лишая последних возможности «трудиться для всеобщего блага» 4.

Сторонники «экономики предложения» выдвигают следующий тезис: «Каждый сам ответствен за свое собственное спасение, никто не может предъявлять претензий обществу, если он не вносит своей лепты трудом!» 5При этом они ничего не говорят о том, как можно внести свою лепту каждому, если общество не в состоянии обеспечить работой всех желающих и вынуждено мириться с существованием многомиллионной армии безработных, включая лиц, не имеющих никаких шансов на трудоустройство даже в перспективе.

Неоконсерваторы призывают к «восстановлению справедливости», к ограждению богатства от любого посягательства со стороны властей. Поскольку, по их словам, государственное регулирование «налагает путы на экономику», сковывая свободу рыночных сил, оно является «врагом эффективности и предпринимательской инициативы, первопричиной всех экономических болезней» 6. В то же время, уверяют они, достаточно ослабить вмешательство государства в дела частного бизнеса, и предоставленная сама себе рыночная экономика автоматически обеспечит эффективное функционирование капиталистического хозяйства, процветание частно-монополистических предприятий, а значит, и общества в целом.