Уильям Истерли - В поисках роста: Приключения и злоключения экономистов в тропиках

Можно с уверенностью сказать, что займы не использовались для чего-либо продуктивного, поскольку доход среднего жителя страны с 1979-го по 1994 г. упал вдвое. Бедных жителей Кот-д’Ивуара, ради которых выдавали и прощали займы, стало больше: их доля в общем населении страны увеличилась с 11 % в 1985 г. (более ранние данные недоступны) до 37 % в 1995-м [23] International Monetary Fund 1998, p. 29. . После девальвации национальной валюты в 1994 г. производство несколько оживилось, но после глубокого экономического спада стране предстоял долгий и трудный подъем.

И кто же при столь безответственной политике, приведшей к удвоению долгового бремени, выдавал Кот-д’Ивуару займы? В отчете Всемирного банка за 1988 г. говорится: «…если принять сомнительное допущение, что удастся обеспечить достаточный объем внешнего финансирования, то отношение государственного внешнего долга к ВВП поднимется к 1995 г. примерно до 130 %» [24] World Bank 1988c, vol 1. . Прошу заметить, что это предсказание очень близко к истинному результату, так что «сомнительное» финансирование было все-таки найдено. В среднем с 1979-го по 1997 г. Всемирный банк и МВФ предоставили Кот-д’Ивуару 58 % от всех новых займов. Только на структурные преобразования МВФ выдал восемь займов, а Всемирный банк — двенадцать. Доля Всемирного банка и МВФ в объеме новых займов Кот-д’Ивуара выросла с 10 % в 1979 г. до 76 % в 1997 г.

При этом займы Всемирного банка Кот-д’Ивуару сменились с нельготных (известных как кредиты МБРР) на льготные (известные как займы MAP). Этот случай представляет собой наглядный пример искажения стимулов при предоставлении международной помощи. Менее ответственные правительства получают доступ к более выгодным условиям займов.

Большая часть прочих займов поступила из богатых стран, главным образом из Франции (ее правительство несет свою долю ответственности за оттягивание необходимой девальвации валюты в Кот-д’Ивуаре). Вместе с тем доля частных внешних займов к 1989 г. упала почти до нуля. А ведь в 1979 г. частные кредиты составляли 75 % от всех новых займов. В 1988 г., когда готовился процитированный выше доклад Всемирного банка, частные кредиторы действительно сильно сомневались в целесообразности выдачи займов Кот-д’Ивуару. Официальные кредиторы не могли похвастаться наличием такого же здравого смысла.

И нет ничего удивительного в том, что в марте 1988 г. Всемирный банк и МВФ объявили о новой программе прощения долгов Кот-д’Ивуару. Согласно этой программе банк и фонд списывали некоторые из их собственных выданных ранее займов. Прощение долгов было связано с рядом условий, выдвинутых перед страной, — таких, как преодоление бюджетного дефицита и изменение системы ценообразования на какао и кофе. В марте 1998 г. МВФ выдал Кот-д’Ивуару новый трехлетний заем — опять на тех же условиях. Всемирный банк также продолжал выдавать займы, и на 1999 г. было запланировано предоставление около 600 миллионов долларов [25] http://www.worldbank.org/afr/ci2.htm .

Некоторое время правительство страны выполняло основные из поставленных ему условий. Однако затем все пошло вкривь и вкось. В июле 1999 г. МВФ отметил: «Действия по программе 1998 г. были непоследовательными, определенные сложности наблюдались и при ее реализации» [26] International Monetary Fund 1999. . В 1998 г. курс национальной валюты был все еще завышен на 35 %. В 1998 г. Кот-д’Ивуар попал в первую треть списка самых коррумпированных стран мира. Европейский союз прекратил помощь этой стране в 1999 г. — после того, как его предыдущие вливания были разворованы. Хищения отличались изобретательностью. В частности, проводилась «масштабная переоценка основных закупаемых медицинских товаров — так, стетоскоп стоимостью примерно 15 долларов проходил по цене 318 долларов, а детские весы стоимостью около 40 долларов — по цене 2445 долларов» [27] Economist Intelligence Unit 1999. . МВФ прекратил предоставление средств по своей программе в 1999 г. В конце концов очередное коррумпированное правительство было разогнано силами армии в ходе государственного переворота накануне Рождества 1999 г.

Мы должны делать все, что в наших силах, чтобы улучшить жизнь бедных — как в странах с высокой задолженностью, так и с низкой. Очевидно, что наличие высокой задолженности может оттягивать ресурсы от расходов на здравоохранение и образование, так необходимых бедным. Те, кто предлагает нам забыть долги, — на стороне ангелов или, по крайней мере, на той же стороне, что и Боно, Сакс, Далай-Лама и Папа Римский. Наши сердца велят нам простить долги, чтобы помочь бедным.

К сожалению, в этом случае ум с сердцем не в ладу. Прощение долгов гарантирует оказание помощи тем реципиентам, про которых известно, что они прекрасно умеют злоупотреблять оказанной помощью. Прощение долга — тщетная мера по отношению к странам, чьи правительства не меняют свою политику. То же плохое управление денежными средствами, которое привело к высокой задолженности, не позволит помощи, оказываемой в форме прощения долгов, дойти до тех, кто в ней действительно нуждается.

Программа списания долгов разумна, если она отвечает двум условиям: 1) точно установлено, что произошла смена правительства с безответственного на такое, которое будет проводить разумную политику; 2) это единичная мера, которая никогда не будет повторяться. Уточним, зачем нужны такие условия.

Возможно, что высокая задолженность хорошему правительству досталась в наследство от плохого, которое действительно будет пытаться помочь бедным. В этом случае мы можем списать долг. И только правительства, которые демонстрируют существенные изменения в характере своих действий, должны рассматриваться в качестве кандидатов на списание долга. Прежде чем соглашаться на списание долга и чтобы оценить, пошла ли страна на серьезное изменение курса, международное сообщество должно получить убедительные и разнообразные свидетельства разумного поведения правительства. Инициатива HIPC 1996 г. сделала важные шаги в этом направлении. К сожалению, результаты могли быть ослаблены предложениями, прозвучавшими на ежегодной встрече Всемирного банка в 2000 г. Они ускорили процесс списания долгов и дали право на него большему числу стран.

Если правительства не меняют свой прежний курс, официальные кредиторы не должны бесконечно заполнять дефицит финансирования. Концепция дефицита финансирования должна быть отвергнута раз и навсегда, поскольку она создает искаженные стимулы, ведущие к накоплению все большего объема долгов. Займы выдаются и прощаются во имя бедных. Однако бедным не легче, если международное сообщество просто создает стимулы для новых заимствований.

Чтобы выйти из этого порочного круга, программа списания долгов должна выполняться в рамках твердой политики, при которой было бы ясно, что нового прощения долгов не предвидится. Если это проблематично, то сама идея оказывается под вопросом. У правительств будет слишком сильный стимул продолжать брать в долг и ждать, что эти долги рано или поздно будут списаны.