Карл Каутский - Экономическое учение Карла Маркса. С современными комментариями

Ультраимпериализм держится на соглашении элит. По прогнозу Каутского мировой финансовый центр, планетарная элита станет глобальной и уже не будет связана ни с какими конкретными государствами. Корпорации могут стать сильнее государств и сгладить ряд противоречий, ведущих к мировым войнам. Несущие структуры все более глобального капитализма будут выглядеть как Соединенные Штаты Европы. Трудно не заметить, что до некоторой степени этот прогноз сбылся, но после двух мировых войн, а также после исчезновения советского блока в 1991 году.

Война будет для Каутского центральной темой всю его жизнь. Война как очень специфическая форма производственной деятельности с совершенно особой шкалой оценки произведенного труда.

Даже в ранних своих работах он подчеркивал особую роль завоеваний в возникновении первых устойчивых государств.

После мировой войны Каутский позиционирует себя как пролетарский демократ, верящий в то, что можно будет выкупать у буржуазии предприятия и переводить их в коллективную собственность рабочих.

Марксистский детерминизм развития производств поддерживал его уверенность в политическом прогрессе, который должен выглядеть как развитие и рост демократии, неизбежно ведущей к социализму.

Проект Каутского можно сформулировать так: обобществление средств производства, но сохранение при этом всех политических атрибутов демократии.

Особенно важно, чтобы эта демократия развивалась и на самих предприятиях, где, организованные в свободные профсоюзы, рабочие должны получить доступ к управлению и планированию производства.

Для Каутского марксистская партия – это педагог, а не авангард. Он уточняет, что социал-демократия – революционная партия, но не партия, устраивающая революции. То есть партия политически выражает степень организованности и уровень классового сознания трудящихся, но не является волевым организатором и направителем, ведущей за собой и уверенной в себе силой, как это будет у Ленина и большевиков.

По Каутскому, марксисты должны создать свои воспроизводящиеся институты, как это сделали христиане в свое время. На неопределенный срок их партия должна стать своеобразной атеистической церковью для наемных работников всего мира.

Он приветствует и считает неизбежным превращение марксизма в целую крону течений и версий и параллельно пытается дать собственную периодизацию марксистской мысли начиная с 1840-х годов, выделяя периоды подъемов и спадов ее активности.

В конце жизни Каутский называет основной чертой человечества непрерывный рост интеллекта, накопление всеобщего знания, и предсказывает, что переход к социализму начнется не с кризиса, а с процветания капитализма.

Как известно, «Эрфуртская программа» перевернула все в голове Феликса Дзержинского, навсегда сделав истового католика профессиональным революционером.

Троцкий читал полемику Каутского с Бернштейном в тюрьме и ссылке и так учился подлинной диалектике спора.

В 1907 году Сталин (под псевдонимом «Коба») написал предисловие к грузинскому изданию брошюры Каутского «Движущие силы и перспективы русской революции». Из предисловия Сталина получается, что по большинству принципиальных вопросов русской революции Каутский совпадает именно с большевиками, а не с меньшевиками. Ведущей силой этой революции является рабочий класс, а не буржуазия. Либеральная буржуазия, при всем ее презрении к самодержавию, не является надежным союзником рабочих. Главным союзником российского пролетариата станет крестьянство. Социал-демократам следует войти во временное революционное правительство.

Авторитет Каутского среди всех социалистов мира столь высок (его называли «Папа римский от марксизма»), что записать его во что бы то ни стало именно в свои союзники – важнейший козырь в межфракционной внутрипартийной борьбе.

Рассмотрим отдельно долгую полемику Каутского с большевиками.

С 1915 года Ленин начинает критиковать Каутского за «опошление марксизма» и отказ от революционных методов классовой борьбы. Они по-разному понимают империализм. Ленин видит, что мир в целом поделен и вступает в эпоху мировых войн с неизбежным крушением прежней системы. Каутский предполагает, что после урока мировой войны будущий картельный сговор позволит крупнейшим владельцам капитала длить свою власть над планетой еще неопределенно долго.

Впрочем, поначалу Ленин пробовал не замечать назревших разногласий. Например, в его трактовке Каутский выступает не против баррикадных боев вообще, а только против прежней баррикадной тактики, не учитывающей новую военную технику. Это выглядит явной натяжкой, потому что Каутский прямо пишет, что при достигнутом развитии военной техники вообще никакой успех уличных баррикад более невозможен и у организованного народа остаются только более мирные методы воздействия на власть – выборы, демонстрации, забастовки.

А вот Петр Струве, наоборот, одним из первых заметил и подчеркивал разницу их воззрений, утверждая, что Ленин создает собственную версию марксизма, все более далекую от немецкой ортодоксии «марксистского Папы».

В итоге Ленин сделает вывод, что в 1910–1911 годах Каутский совершил подозрительный шаг к оппортунизму.

Каутский с восторгом поддержал Февральскую революцию в России. Отдельные надежды на большевиков у него оставались даже после октябрьского захвата власти в 1917 году, ведь большевики взяли эту власть вместе с эсерами и при некоторой поддержке анархистов. Но последние иллюзии исчезли после разгона Учредительного собрания, подавления Кронштадтского восстания и быстрого перехода советской системы к однопартийной модели.

После этих событий «марксистский Папа» считал большевиков авторитарными авантюристами, у которых никакого социализма не получится и их пример окажется для мира провальным и отрицательным.

В «Диктатуре пролетариата» Каутский приводит государство иезуитов в Парагвае как пример деспотического коммунизма, который вряд ли может стать образцом для подражания современных социалистов хотя бы потому, что у иезуитов была неустранимая интеллектуальная пропасть между управляющими и управляемыми.

Главная идея этой работы Каутского – возможна демократия без социализма, но невозможен социализм без демократии. По-настоящему и до конца демократия нужна только народу, трудящимся массам, все остальные классы готовы будут от нее отказаться ради своих привилегий.

Каутский находит у Маркса цитаты, в которых тот допускает ненасильственный переход власти в руки рабочих в наиболее развитых странах мира.