Владислав Дорофеев - Кризис есть кризис: Лидеры российской и мировой экономики о путях выхода из кризиса

– Означает ли текущая ситуация, что инвестпрограмма ФСК будет пересмотрена в сторону уменьшения?

– Да.

– По объемам финансирования или по объемам вводов новых мощностей?

– И то и другое. Мы подготовили уже несколько вариантов корректировки программы. Сценария три – чрезвычайно плохой, плохой и нормальный.

– Вы сами на какой ориентируетесь?

– Я ориентируюсь на плохой. Не на очень плохой, а на плохой. Мы ориентируемся на падение ВВП около 5 %. Минус пять – это несколько фундаментальных показателей, которые для инвестиционных планов компании играют очень важную роль. Например, это инфляция. Если мы еще в декабре использовали одни коэффициенты инфляции, то они поменялись уже в январе. А для нас это очень существенно. Какой мы должны закладывать рост цены на строительство, учитывая, что для ФСК строительство не одномоментное, а два-три года? Второе – это курс доллара, поскольку у нас много импортного оборудования. Стоимостная доля импортного оборудования в инвестиционной программе ФСК – порядка 30–40 %. А для такого показателя курс доллара в 28 или 36 руб. – это большая разница. В прошлом году, чтобы хеджировать валютные риски, мы приняли решение внести авансы подрядчикам в большем объеме, чем это у нас было принято раньше, чтобы они заранее закупили импортное оборудование. Мы таким образом смогли зафиксировать себе курс и значительно выиграли.

Эти факторы, курсовые, инфляционные, они для нас крайне существенны. Движение каждого из этих факторов в ту или другую сторону может приводить к изменениям в инвестиционной программе в десятки миллиардов рублей. Но это все не снимает с нас необходимости планировать как на тактические два-три года, так и на более отдаленную перспективу.

– Как изменится инвестпрограмма ФСК?

– При нормальном сценарии трехлетняя инвестпрограмма ФСК была запланирована в объеме 700 млрд руб. На такой сценарий мы рассчитывали еще в ноябре прошлого года. Но сейчас предлагаем инвестиционную программу на уровне 430 млрд руб. на трехлетку. При этом максимально сохраняем инвестиции 2009 года и сильно урезаем 2010–2011 годы, одновременно понимая, что в случае изменения ситуации со спросом эти планы могут быть пересмотрены, в том числе и в сторону увеличения. Сокращение объема трехлетней инвестиционной программы произойдет за счет того, что часть объектов будут снесены вправо (то есть по ним увеличатся сроки реализации. – Ред.), а там, где потребители отказались от присоединения, объекты будут исключены. Также мы добились серьезного снижения издержек: в среднем удешевили строительство на 11 %.

В 2009 году планируем, что инвестиции составят порядка 140–150 млрд руб. По отношению к планам, которые ранее утверждало еще РАО «ЕЭС», это примерно 15–20 % сокращения. Тем не менее говорить, что ФСК сокращает инвестпрограмму, не совсем корректно. Посмотрите, ведь наш 2009 год даже при плохом сценарии – это сохранение инвестиций на уровне 2008 года и это в пять-шесть раз больше уровня 2006 года и предыдущих лет. На мой взгляд, мы просто вышли на некий стабильный объем годовых инвестиций, который нужно будет поддерживать в ЕНЭС (Единая национальная электрическая сеть. – Ред.) для ее обновления и развития. Это оптимальный объем еще и с точки зрения возможностей нашего энергостроительного комплекса. Такой объем позволяет нам строить объекты в нормативные сроки и не заниматься чрезвычайщиной. В общем, падение спроса, которое сейчас зафиксировано, позволит нам работать не в догоняющем режиме, а как минимум идти в ногу с потребностями экономики, а как максимум – поработать на опережение.

– За счет чего Вы смогли снизить стоимость строительства?

– За счет снижения стоимости материалов: металл, цемент…

– Не за счет оборудования?

– Нет. Оборудование не дешевеет.

– А услуги подрядчиков?

– Услуги дешевеют. Я могу привести пример. Буквально последний конкурс мы разыгрывали – строительство линии 500 кВ на Дальнем Востоке. По расчету, который мы делали в докризисных условиях, цена линии составляла 2,4 млрд руб. Так вот после ожесточенного конкурса нам дали цену 1,6 млрд руб. Я сам не ожидал.

Пугает только, что проведенные удешевления по внутренним ценам могут быть съедены ростом цен на оборудование из-за роста валютного курса. Мы сейчас пересматриваем политику в отношении проводимых реконструкций, а у нас 35–40 % инвестпрограммы – это реконструкция объектов, некоторых с расширением, некоторых без. Так вот мы переходим от комплексной реконструкции к точечной. То есть если раньше мы на подстанции безоговорочно меняли десятилетний трансформатор и отправляли его в резерв, то сейчас мы делаем его диагностику, довешиваем новое оборудование, но сам трансформатор не меняем. Такой подход позволит нам перераспределить средства между объектами, чтобы по максимуму сохранить объектовую структуру инвестпрограммы и выполнить наши задачи по надежности и развитию ЕНЭС, несмотря на снижение объемов финансирования.

– Поскольку нет денег от продажи активов, как Вы собираетесь решить проблему с финансированием инвестпрограммы?

– Если инвестиционная программа будет утверждена в тех параметрах, о которых я говорил выше, то в 2009 году у нас с финансированием все в порядке. Кроме средств от продажи активов, у ФСК есть и другие источники финансирования инвестпрограммы – собственные средства, бюджетные, средства от активов, которые ранее продало РАО «ЕЭС». По году не исключены небольшие кассовые разрывы, но уверен, что у нас не будет проблем с их покрытием. ФСК – привлекательный заемщик, в прошлом году нам удалось открыть кредитную линию на год в Альфа-Банке на 15 млрд руб. Что касается более длинных заимствований, они могут понадобиться в конце года, когда мы будем гасить серию наших облигаций на сумму порядка 5 млрд руб. И здесь мы рассчитываем на такой инструмент, как инфраструктурные облигации.

– В чем суть этого финансового инструмента? Когда Вы предполагаете сделать первый выпуск?

– Эти облигации будут выкупаться государственными институтами, например госбанками, ВЭБом, поскольку облигации таких компаний, как ФСК или, например, ОАО «Российские железные дороги», имеющих важное государственное значение и регулируемых государством, будут в достаточной степени надежными и недорогими. Эти облигации могли бы приниматься ЦБ, в том числе в залог.

Вот главные черты облигаций, которые назвали термином «инфраструктурные». На самом деле термин этот не экономический, он отражает природу компаний, для которых предназначен. Нашу инициативу по формированию такого инструмента господдержки никто не отверг, но пока она активно в электроэнергетике не реализуется. Однако у нас есть проекты, для которых так или иначе потребуется государственная финансовая поддержка. Я имею в виду Олимпиаду и саммит АТЭС. Здесь у нас объем задач расширился, несмотря на кризис. Если в бюджетном финансировании этих проектов (через механизм выкупа государством дополнительной эмиссии акций ФСК) нам будет отказано, мы будем обращаться к государственным банкам за заемными средствами. Я думаю, что до конца года мы не на текущую деятельность, а вот именно на инвестиции в важнейшие проекты точно получим заем в ВЭБе.