Владимир Васильев - Исторические и современные проблемы экономического развития республики Татарстан

В видовой структуре инвестиций по итогам 2013 г. произошел рост доли инвестиций в машины и оборудование, что соответствует высоким темпам роста инвестиционного импорта и производства отечественной продукции. В строительной отрасли во второй половине 2013 г. наметилось оживление. Однако объем вводов объектов, включая вводы жилых зданий, может заметно увеличиться не ранее второй половины 2014 г. При этом оживление спроса в 2014–2016 гг. и развитие ипотеки могут обеспечить рост вводов жилья к концу прогнозного периода до 79 млн кв. метров.

Целесообразно рассмотреть другие макроэкономические показатели России и выявить факторы, влияющие на отрицательную динамику инвестиций как источника модернизации отечественного обрабатывающего сектора.

Во-первых, необходимо отметить, что по такому показателю, как государственный бюджет (налоговые поступления, соотношение доходов и расходов), Российская Федерация уверенно восстановилась после мирового финансового кризиса.

Анализ показателей бюджета Российской Федерации за 2008–2012 гг. подтверждает положительные результаты антикризисной экономической политики [96]. Из рис. 3.2 видно, что доходы бюджета снизились на 17 % с 2008 по 2010 г., а в 2011 г. повысились на 13 % по отношению к предыдущему году и приблизились к докризисному уровню. Расходы бюджета, направленные на выход экономики из кризиса, наоборот, повысились в кризисные годы на 23 %, увеличив при этом дефицит бюджета до 6 % от ВВП страны. Однако уже через год дефицит уменьшился на 30 %, а в 2011 г. появился профицит бюджета в размере 0,4 % от ВВП. В итоге имеет место поступательный, положительный тренд бюджетных (макроэкономических) показателей страны. В 2012 г. снова наблюдается появление дефицита федерального бюджета до -0,05 % от ВВП страны. В 2013 г. руководство страны также снизило ранее поставленные прогнозы по росту экономики с 3,6 до 3 % [97].

Рис. 3.2. Показатели федерального бюджета России в 2008–2012 гг.

Во-вторых, рассмотрим источники инвестиционной деятельности, которые также зависят от макроэкономических показателей страны и определяют уровень экономической безопасности [98].

Рис. 3.3. Динамика макрофинансовых показателей 2008–2012 в России (млрд руб.)

На рис. 3.3 видно, что капитал банковской системы активно растет и составляет от 67 до 79 % от ВВП с 2008 по 2012 г. Однако жесткая монетарная политика российских властей делает кредитование реального сектора экономики запредельно дорогим (кредитные ставки балансируют между 18 и 24 %). Для того чтобы воспользоваться банковским кредитом, необходимо иметь бизнес с рентабельностью свыше 20 %. Соответственно, при фиксированных затратах и сложившимся уровнем конкуренции предприниматели вынуждены поднимать цены, что вызывает новый скачок инфляции и новые мероприятия по сдерживанию роста денежной массы.

На рис. 3.3 видно, что доля наличности по отношению к безналичным расчетам падает с 41 до 31 % с 2008 по 2012 гг. Сдерживание роста экономики происходит на фоне генерации значительных международных резервов (32 % в 2008 г. и 25 % в 2012 г.). При этом известны факты одобрения кредитов зарубежным странам (например, Кипру) под более низкий процент, чем на внутреннем рынке [99].

Другая негативная тенденция – снижение доли инвестиций в основной капитал с 21 до 19 % от ВВП с 2008 по 2012 гг. Это происходит на фоне высокой доли импорта в российскую экономику по отношению к экспорту (63 % в 2008 и 2012 гг.). Тем более известно, что российский экспорт на 80 % состоит из продукции сырьедобывающих отраслей с низкой степенью передела и добавленной стоимости. В России до сих пор отсутствуют механизмы стимулирования развития обрабатывающего сектора. В налогообложении применяются одни и те же ставки как для торговых (спекулятивных), так и для производственных (продуктивных) отраслей.

Таблица 3.2. Темпы роста основных показателей экономической безопасности России*

Из табл. 3.2 видно, что Россия прошла кризисный период, хотя падение экономических показателей было одним из максимальных. В современном мире Россия отличается устойчивым ростом, ориентированным на внутренний спрос, сбалансированным бюджетом, низким долгом, значительными валютными резервами и положительными процентными ставками.

Многие исследователи считают, что прошедший мировой финансовый кризис был не очередной циклической рецессией, а результатом накопившихся структурных (системных) проблем. Структурный кризис, в отличие от циклического, не тождественен рецессии, то есть его начало не обязательно совпадает с началом рецессии, а его завершение – с возвратом на траекторию роста. Рецессия может быть лишь отдельным эпизодом (или несколькими эпизодами) структурного кризиса, не будучи его системообразующим (или критериальным) элементом [100].

Данное утверждение особо актуально для России. По статистическим данным в 2008–2012 гг. прослеживается негативная тенденция: отрасли, не отвечающие за структурную модернизацию (нефтехимия, газ, другое сырье), превысили докризисный уровень в среднем на 5 %, а обрабатывающие (машины и оборудования, строительство, электрооборудование) все еще не достигли кризисного уровня в среднем на 15 %. Продолжается отток капитала. Темпы снижения безработицы превышают темпы роста ВВП, что свидетельствует об отсутствии модернизационных сдвигов, открывающих новые вакансии и новые требования к работникам. Политическая ситуация не стабильна. Эффективные институты неоиндустриализации так и не были созданы или, по крайней мере, не заработали. Развитие нашей страны достижимо сейчас исключительно на базисе неиндустриальной экономической системы, которая абсолютно несовместима с экспортно-сырьевой, компрадорской, оффшорной, антииндустриальной [101].

Подобная ситуация (сохранение структурных и системных проблем) характерна не только для России, но и для США. По данным американской статистики эффективность использования вновь вводимого капитала в кризис 2008–2009 гг. упала. Столь глубокого падения не отмечалось даже в годы «нефтяного шока» 1979–1980 гг. Тогдашнее сжатие американской экономики не было связано с системными причинами. Теперь положение иное: падение эффективности накопления отражает системные ограничения, притом настолько интенсивные, каких США не испытывали еще за всю свою историю после «Великой депрессии».

Дело в том, что воспроизводственный мультипликатор рабочих мест был необоснованно исключен из инструментов анализа антикризисной политики, но именно он, а не мультипликатор Дж. М. Кейнса и коэффициент занятости Р. Ф. Кана, отражает более глубоко причины мирового финансового кризиса. Занятость в первом подразделении общественного воспроизводства (производство капитальных благ) более значима с точки зрения экономического роста, чем занятость во втором подразделении (производство средств потребления). Именно увеличение занятости в инвестиционных секторах (воспроизводственный мультипликатор занятости) определяет рост занятости в остальных секторах, которые участвуют в определении общего коэффициента занятости (влияние занятости на экономический рост) и общего мультипликатора инвестиций (влияние инвестиций на экономический рост).