Владимир Селиверстов - Поколения ВШЭ. Учителя об учителях
- Название:Поколения ВШЭ. Учителя об учителях
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Array Литагент «Высшая школа экономики»
- Год:2013
- Город:Москва
- ISBN:978-5-7598-1077-3
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Владимир Селиверстов - Поколения ВШЭ. Учителя об учителях краткое содержание
Издание рассчитано на абитуриентов, студентов, выпускников университетов, всех интересующихся историей и судьбами фундаментальной науки и образования в России.
Поколения ВШЭ. Учителя об учителях - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
Своим учителем считаю академика Василия Сергеевича Немчинова (1894–1964). Чтобы можно было лучше понять масштаб этой личности, укажу на два факта из его биографии, которые коснулись меня. Первый факт – разгром генетиков на сессии Всесоюзной академии сельскохозяйственных наук им. В. И. Ленина (ВАСХНИЛ) в августе 1948 года. Докладчик – злой гений советской науки Т. Д. Лысенко. Успех карьеры Лысенко был основан на простом алгоритме: обещать начальству простое решение сложных проблем, а после их провала списать все на действия врагов. Основной преградой к реализации своих амбиций он считал генетиков, которых за приверженность теории называли «формальными». Академик Н. И. Вавилов (родной брат президента АН СССР) был признанным главой «формальных» генетиков мира (арестован в 1940 году и в 1943-м умер в тюрьме). Война прервала расправу над генетиками, и августовская сессия ВАСХНИЛ 1948 года стала вторым актом драмы генетиков. По канонам того времени, без опаски за свою судьбу можно было выступать только в поддержку тезисов докладчика. Мой учитель в то время был академиком ВАСХНИЛ и ректором Московской сельскохозяйственной академии им. К. А. Тимирязева (ТСХА). В нарушение всех неписаных канонов того времени В. С. Немчинов выступил в поддержку генетиков, заявив, что проведенные им статистические измерения их теорию подтверждают. Полагаю, что только хорошее отношение И. В. Сталина к нему спасло его от тюрьмы: его только выгнали с работы. Его жена, М. Б. Немчинова, рассказывала мне, что она приготовила чемоданчики на каждого члена семьи (у нее были две дочери от первого брака) для того, чтобы не собираться впопыхах, когда за ними придут, в чем была уверена вся семья. Это же время она вспоминала как период интенсивной работы В. С. Немчинова – она ежедневно перепечатывала написанные им страницы. Второй факт – это роль В. С. Немчинова в размывании монолитного фронта советской экономической науки. Экономико-математические методы стали в ней первым легальным немарксистским направлением.
В 1955–1959 годах В. С. Немчинов был академиком-секретарем Отделения экономических, философских и правовых наук Академии наук СССР. В 1957 году Н. Хрущев одобряет инициативу академиков М. А. Лаврентьева, С. Л. Соболева, С. А. Христиановича о создании Сибирского отделения Академии наук СССР. В. С. Немчинов воспользовался этим обстоятельством и организовал в его составе Лабораторию по применению математических методов в экономических исследованиях и планировании. Она состояла из двух половинок: московской – во главе с В. С. Немчиновым и ленинградской – во главе с Л. В. Канторовичем, будущим лауреатом Нобелевской премии, который в 1958 году был избран членом-корреспондентом АН СССР по Отделению экономики, философии и права. По запросу В. С. Немчинова я был распределен в эту лабораторию.
Мы между собой звали его Дедом. Наталья Антоновна позвонила ему и сказала, что у нее есть мальчик, который, с ее точки зрения, ему подойдет. Сказать, что я получил от судьбы огромный подарок, – это значит не сказать ничего. Кто такой Василий Сергеевич Немчинов, мне было понятно. Его учебник «Сельскохозяйственная статистика с основами общей теории» я очень хорошо изучил и считаю его лучшим. Знакомство с В. С. Немчиновым состоялось весной 1958 года. Тогда же я познакомился с коллегами, уже работавшими в его лаборатории, – большинства из них, к сожалению, уже нет. Встреча меня ошеломила. Люди говорили между собой по-русски, я понимал значение каждого слова: «прямые затраты», «полные затраты», «прямая матрица», «обратная матрица», – но не понимал того, что они значили, а «линейное программирование», «теневые цены», «симплекс-метод», «инпут – аутпут» были для меня просто загадками. Каково же было мое удивление, когда через несколько месяцев работы я понял, что ребята, выпускники экономических вузов, слова разные умные знают, а решать задачи того же линейного программирования не умеют. Никакой литературы на русском языке по этим темам тогда не было.
С чего все началось? Была, по существу, только брошюра «Курс лекций по линейному программированию» Б. Креко. Лекции перевели с венгерского на русский язык, и Лев Ефимович Минц, который у В. С. Немчинова отвечал за издательскую деятельность, попросил меня проверить все приведенные в лекциях примеры. Поскольку до этого мне приходилось решать нормальные уравнения при обработке данных по урожайности (на арифмометре «Феликс» и конторских счетах), то в лекциях Б. Креко разобрался быстро и выправил многочисленные ошибки в примерах. Благо в это время появились электрические калькуляторы из ГДР. Так на русском языке возникла первая работа по линейному программированию.
Результатом моих усилий по выверке примеров явилось поручение Деда заниматься с ним линейной алгеброй. Для него матрицы межотраслевых моделей были абсолютно новым понятием. Самым трудным для меня было указывать ему на его ошибки. В таких случаях я что-то мычал, мямлил, а он, понимая это, злился, потому что тормозился процесс обучения.
Наука меня интересовала всегда. На третьем курсе по итогам практики написал курсовую работу по расчету себестоимости в колхозах. Этой первой работе я очень благодарен за то, что за три месяца практики перечитал кучу оправдательных документов в бухгалтерии колхоза, из которых делал выписки для расчета себестоимости. Дипломная работа у меня была по урожайности зерновых в Кокчетавской области.
В общем, в науку погрузился с третьего курса и по сей день из нее не выгружаюсь. И даже когда работал на государственной службе – а это все-таки значительный кусок моей жизни, – то продолжал заниматься наукой. Я ни на день не прекращал заниматься наукой. Ни на день! Это точно могу сказать. Для меня это была естественная потребность, смысл существования. От всяких «измов» всегда старался держаться в стороне. Различие между «имманентной сущностью социализма» и «имманентно присущим социализму» – эту абракадабру никогда понять не мог. Мне было понятно, что мое дело – это что-то посчитать.
Для этого нужно уметь работать с данными. Для построения длинного ряд урожайности мне пришлось путем опроса старожилов в Кокчетавской области выяснять, какие годы они помнят как неурожайные. На этот ряд из нулей (неурожайные годы) и единиц (урожайные годы) я наложил данные об урожайности зерновых на государственных сортоиспытательных участках Кокчетавской области Казахской ССР и получил картину колеблемости урожаев, ориентируясь на которую произвел распределение лет по урожайности для корректировки закупочных цен на пшеницу. Моя идея сводилась к необходимости менять значения закупочных цен в зависимости от видов на урожай. Потери от неурожаев в те годы государство компенсировало, списывая долги по кредитам. Для Тимирязевки того времени это было новым словом, но для рынка – обычным.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: