Вера Погребинская - Социально-экономические проблемы России второй половины XIX – начала XX века. Учебное пособие

Экономические подъемы 70-х, 90-х годов XIX в. и 1909–1913 гг. показали наличие в России значительного потенциала экономического роста и изменения народно-хозяйственной структуры. Реализация подобного потенциала, наряду с повышательной мировой конъюнктурой в эти периоды, объединялась и чисто российскими причинами, связанными как с закономерностями развития самой отечественной промышленности, так и с проводимой политикой.

Политика государства в области экономики характеризовалась сменой периодов частичной либерализации и этатизации, но в целом роль государственного вмешательства была значительно более весомой, чем в западных странах. Подобная ситуация влияла на формирование параллельной экономики, которая, существуя независимо от государства, работала на удовлетворение потребностей населения, неудовлетворенных государственной экономикой. В этом особенность российской параллельной экономики, существующей около трех столетий.

Сам по себе термин «параллельная экономика» в настоящее время нельзя считать окончательно сформулированным. В связи с целью пособия мы используем данный термин для определения тех сфер экономики России, которые выпадали из-под опеки государства, развивались по «неписаным правилам» экономического поведения и работали на удовлетворение потребностей людей.

Ученые, исследующие параллельную экономику в разные исторические периоды, рассматривали ее: как неуказную экономику – Ф. Я. Полянский – для XVII – середины XIX в.; как мелкие производства, возникающие вокруг фабрик, вначале как их часть, но впоследствии отделяясь от них – М. И. Туган-Барановский – вторая половина XIX в.; как деятельность в сфере мелкой промышленности – К. Тарновский – конец XIX – начало XX в.; как методы функционирования частного капитала в годы нэпа – Ю. Ларин; и неонэпа для периода 1931–1940 гг. – В. Раговин.

В 80-е годы XX в. началось исследование теневой экономики, которое не завершилось достаточно четкими формулировками относящихся к ней понятий, В этих условиях велика познавательная и практическая роль исследования российских корней формирования параллельной экономики, периодизации ее развития и анализа того, что уже сделано для проникновения в суть явления.

Одним из первых проблему параллельной экономики рассмотрел Ф. Я. Полянский. Он исследовал ее в связи с формированием цены и стоимости в период позднего Средневековья феодальной России [7] Полянский Ф. Я. Цена и стоимость в условиях феодализма. М.: Изд-во МГУ, 1983. .

Особенность России этого периода, по мнению Ф. Я. Полянского, состояла в том, что она переживала регламентацию мануфактурного производства, которой в отличие от Запада не предшествовала четкая регламентация цехового производства. Начиная с реформ Петра 1, создается «регулярное государство», включающее регламентацию экономической жизни через государственное законодательство. До екатерининских указов, провозгласивших свободу торгово-промышленной деятельности, регламентация проводилась в жизнь агрессивным бюрократическим аппаратом абсолютизма, которому противостояло «неука зное производство», «Указное» формирование посессионной мануфактуры, которая, по мнению Ф. Я. Полянского, была симбиозом феодализма и капитализма, не могло остановить действия объективного закона стоимости. Мелкотоварное производство, развиваясь «снизу», находилось в постоянной борьбе с «указными» фабриками, которые получили от государства монопольные права на производство тех или иных товаров. Мелкие же ремесленники и кустари, постепенно осваивая технику новых производств, подрывали подобную монополию.

Корнями «неуказного производства» были не только крестьянские промыслы, но и система отходничества для заработков в городе. Большинство деревенских ремесленников, попадая в город, не хотели работать на мануфактурах из-за каторжной дисциплины. Они стремились или промышлять случайными заработками, или основывать самостоятельное ремесленное производство.

Архивные материалы ЦГАДА [8] ЦГАДА – Центральный государственный архив древних актов. свидетельствуют о многочисленных столкновениях между «указными» и «неуказными» мануфактурами, деятельность которых все более широко распространялась в самых разных отраслях промышленности.

Ф. Я. Полянский на основании скрупулезного изучения фонда Мануфактур-коллегии говорит о таких видах «неуказного производства», как волоченное и плащильное золото и серебро, сусальное золото, шелковые ленты, тафта, платки, кушаки, шпалеры, обои, игральные карты, шляпы, пуговицы, кожа, замша, белила, сурик, зеркала, стекла, канат Обычным явлением было «неуказное производство» водки. В некоторых отраслях во второй половине XVIII в. «указные фабрики» тонули в море «неуказного производства». (Например, по мнению П. Любомирова, в кожевенной промышленности.) Перепись 1766 г. в Преображенской и Семеновских слободах показала, что из 421 промышленного заведения 412 были «неуказными». Среди «неуказных» производителей крестьяне составляли 82 %. Наемные рабочие в этих производствах составляли от 1 до 4 человек. Только на одном «неуказном производстве» их было более десяти. Успешная конкуренция «неуказного» производства с «указным» была связана с тем, что продукция «неуказных мастеров» была дешевле и часто лучшего качества.

Ф. Я. Полянский, исследуя «неуказное производство», приходит к выводу о поразительной жизнеспособности мелкотоварного производства в условиях разложения натурального хозяйства. Возникает вопрос сравнения с аналогичными этапами в странах Запада, на которые была ориентирована политика Петра I.

Современный перуанский экономист Э. Де Сото проводит подобное сравнение на основе изучения генезиса капитализма в Англии, Франции, Испании, Перу и затрагивает Россию. В разрез с распространенным мнением о предпринимательстве Нового времени как деятельности, решительно порывающей с феодальным консерватизмом, приводимые Э. Де Сото многочисленные примеры свидетельствуют о том, что крупный бизнес эпохи меркантилизма развивался не в оппозиции абсолютной монархии, а под ее покровительством. Де Сото определяет меркантилизм как систему распределения монопольных прав (патенты, лицензии на производство и торговлю) механизмами государства. Ученый приходит к сомнению в том, «в какой степени крушение меркантилизма может быть объяснено разрывом между законом и реальностью или разрастанием теневого сектора» [9] Де Сото Э. Иной путь: Невидимая революция в третьем мире / Пер. с англ. Б. Пинскер. М: Catallaxy, 1995. С. 274. . Можно, очевидно, предположить, что для разных стран сочетание этих двух факторов было различным. Для Англии на протяжении 1640–1914 гг. характерно плавное избавление от авторитаризма, перераспределительной системы, феодальных привилегий, цеховых ограничений, чрезмерного контроля, т. е. всего того, что характеризует систему меркантилизма. Де Сото считает, что не в результате политической революции, а постепенно право принятия решения передавалось от государства частным лицам. Англия поэтапно легализовала теневое производство и распространила на всех граждан доступ к выгодам правовой системы. Подобная эволюция стала итогом как ряда случайных событий, так и условий, специфичных для Англии. Среди них необходимо отметить соперничество между королем и парламентом, которые начиная со второй половины XVII в. боролись за контроль над экономикой. Вес то, что запрещал король, разрешал парламент, и наоборот. Существовала и конкуренция между различными типами судов, что позволяло выигрывать в одном суде процесс, проигранный в другом. Подобная возможность усложняла использование привилегий в борьбе с параллельной экономикой. Но значительное послабление на доступ к предпринимательству возникло, по мнению де Сото, тогда, когда парламент, конкурируя с короной за источники дохода, решил, что и сам мог бы получать взятки за предоставление привилегий на создание предприятий. В 1832 и 1844 гг. парламентом были приняты законы, разрешающие заниматься частным предпринимательством без особого на то позволения, просто на основе регистрации. Закон 1862 г. постановил, что любое зарегистрированное предприятие может иметь форму акционерного общества с ограниченной ответственностью. Этот закон открыл эру широкого предпринимательства в Англии, которое, согласно Де Сото, стало основой заметного роста заработков и падения цен на товары и услуги. Жизненный уровень рабочего класса во второй половине XIX в. вырос на 100 %.