Вера Погребинская - Социально-экономические проблемы России второй половины XIX – начала XX века. Учебное пособие

В период Первой мировой войны усилилась тенденция перерастания мелкой промышленности в среднюю и крупную. Мелкая промышленность работала для нужд обороны зачастую более эффективно, чем крупная.

Именно кустари впервые в России освоили производство тонких хирургических инструментов, ранее ввозившихся из других Стран. Исследование состояния мелкой промышленности в начале XX в. привело К. Тарновского к выводам, весьма актуальным в настоящее время. Они заключались прежде всего в том, что насаждение капитализма «сверху» превращало борьбу мелкой промышленности с крупномонополизированным производством «в погоню всадника за мчащимся поездом». И в начале XX в, и сейчас развитие мелкого и среднего предпринимательства «снизу» могло бы стать основой подъема отечественного производства. Но в условиях государственного монополизма мелкое и среднее производство находится в состоянии, когда выжить можно лишь «играя не по правилам». (Недаром с давних времен бытует шутка: «Хорошо в России живет тот, кто живет не по правилам».)

По мнению К. Н. Тарновского, в начале XX в. существовало два пути выхода мелкой промышленности из мануфактурной формы в индустриальную. Первый заключался в превращении торгового капитала в индустриальный по классическому образцу – через массовое разорение кустарей, их пауперизацию и частичную пролетаризацию. Второй, напротив, предполагал борьбу мелких и средних предприятий с торговым капиталом на основе их кооперирования. Второй путь характеризуется К. Н. Тарновским как борьба демократического капитализма с октябристским, т. е. монополизированным в государственном масштабе.

Какой путь победил в России?

Официальное провозглашение социалистических принципов хозяйствования – индустриализация* коллективизация, основное направление культурной революции – свидетельствует в пользу победы первого пути. Но была ли эта победа абсолютной? Для ответа на этот вопрос необходимо опуститься (или подняться) до советской повседневности 20–40-х годов XX в., чтобы понять, кто и как производил все то, что люди ели, пили, во что одевались и как распределялись эти повседневные блага, Известно, что Л. Н. Толстой, критикуя «Историю России с древнейших времен» Соловьева, писал: «Читая о том, как грабили, правили, разоряли (только об этом и речь в истории), невольно приходишь к вопросу, что грабили и разоряли? А от этого вопроса к другому: кто производил то, что разоряли?» [11] Цит. по: Павленко М. И. Отзыв на книгу Л. В. Милова «Великорусский пахарь и особенности российского исторического процесса» // Отечественная история, 1999. № 2. .

В последнее время (1985–2000) опубликован ряд серьезных работ, посвященных исследованию этих проблем. К ним, безусловно, относится книга В. Роговина «Сталинский неонэп» [12] Ларин Ю . Частный капитал в СССР // Антология экономической классики. М.: Эконов: Ключ, 1993. С. 435. . Прежде чем подробно остановиться на содержании этой работы в интересующем нас аспекте, необходимо рассмотреть судьбу мелкого и среднего предпринимательства периода нэпа. По этой теме чрезвычайно интересно исследование экономиста-большевика Ю. Ларина «Частный капитал в СССР».

Основная черта этого исследования заключается в противопоставлении методов накопления социалистического государства методам накопления «буржуазного капитала». При этом Ю. Ларин выделяет частное хозяйство, построенное на трудовой основе, т. е. то, что принято называть «демократическим капитализмом». Он подчеркивает, что «буржуазный капитал» и частное хозяйство – «разные социально-экономические категории, разные общественно-хозяйственные слои, и смешивать их вместе при суждении о частном капитале – неправильно» [13] Ларин Ю. Указ. соч. С. 435. .

Противопоставляя социалистическое государство деятельности «буржуазного капитала», Ю. Ларин основывается на теоретическом различии их интересов. Однако факты, приводимые этим автором, аналогичны фактам деятельности «октябристского капитализма» периода его сращивания с государством (конец XIX – начало XX в.). Вряд ли можно принять версию Ю. Ларина, весьма кстати распространенную, о неумении социалистического государства хозяйничать в первые годы советской власти и развитии на этой основе хищнических форм капитализма периода нэпа. Гораздо более исторична, на наш взгляд, версия преемственности традиций государственного капитализма в России и методов накопления капитала в послереволюционной России, Приход к власти людей с новыми политическими убеждениями не мог изменить сложившихся в России условий воспроизводства капитала, основное из которых заключалось в роли государства не просто как соучастника процесса, а как главного и первоначального его стимулятора. Факты, приводимые Ю. Лариным, вопреки его политическим убеждениям, свидетельствуют в пользу именно такой версии. Остановимся на них подробнее.

Поскольку теоретические взгляды на роль большевистского государства в процессе накопления капитала не совпадали с ее практикой в период нэпа, Ю. Ларин деятельность крупного частного капитала характеризует как нелегальную и насчитывает 12 видов такой деятельности (подробнее см. главу 4):

1) агенты и соучастники частного капитала в госаппарате;

2) лжегосударственная форма деятельности частного капитала;

3) злостная контрагентура;

4) неликвидные фонды;

5) хищническая аренда;

6) нелегальная перекупка;

7) контрабанда;

8) государственный денежный кредит;

9) государственные займы;

10) валютные операции;

11) уклонение от налогов;

12) лжекооперативы [14] Подробнее характеристику данных видов см. в главе 5. .

Если до нэпа, по оценке Ю. Ларина, капитал крупной буржуазии, которая не переставала существовать в период «военного коммунизма» и занималась валютными операциями, а также спекуляцией продуктами, составлял 150 млн руб., то к 1923 г. он возрос более чем в 2, 3 раза и составил 350 млн руб. По мнению Ю. Ларина, основные источники накопления капитала менялись по периодам. Если в первый период 1921–1923 гг. частный капитал возникал путем перекачки в частные руки государственных средств, то во второй период (1924–1926 гг.) осуществлялась «нормальная работа» частного капитала. В этот период начинают преобладать те формы деятельности частного капитала, которые основывались не на злоупотреблениях, а на коммерческих операциях легального типа, В третий период, который начинается с 1927 г., государство провозглашает «плановый подход» к частному капиталу. Уступки частному капиталу в этот период рассматривались лишь как вынужденная мера для обеспечения определенного уровня потребления населения. Но неофициальная жизнь частного предпринимательства продолжалась и в последующие периоды в значительно более широких масштабах, чем это следует из официальных источников. Живучесть параллельной экономики отражала прежде всего невозможность удовлетворить потребности населения только усилиями централизованного планирования. В период 60–80-х годов XX в. источники для изучения параллельной экономики представлены следственными делами над «цеховиками», сельскими предпринимателями и спекулянтами. В этой среде во многом формировался корпус предпринимателей конца 80-х – начала 90-х годов XX в. Для современного этапа реформы важно выделение сопряженных проблем, которые формировали параллельную экономику России.