Коллектив авторов - Правовые средства противодействия коррупции. Научно-практическое пособие

Декретом Совета народных комиссаров РСФСР от 8 мая 1918 г. «О взяточничестве» впервые в советской России устанавливалась уголовная ответственность за взяточничество. Данным законом предусматривалась ответственность: «лишение свободы на срок не менее пяти лет, соединенный с принудительными работами на тот же срок». Подстрекатели, пособники и все прикосновенные ко взятке служащие подлежали наказанию наряду с взяткополучателем. Квалифицирующими признаками являлись: «…а) особые полномочия служащего; б) нарушение служащим своих обязанностей и в) вымогательство взятки». Не избежал данный Закон классового подхода: «Если лицо, виновное в даче или принятии взятки, принадлежит к имущественному классу и пользуется взяткой для сохранения или приобретения привилегий, связанных с правом собственности, то оно приговаривается к наиболее тяжелым, неприятным и принудительным работам, и все его имущество подлежит конфискации». [115]

Декрет от 16 августа 1921 г. «О борьбе со взяточничеством» расширил и дополнил некоторые положения Декрета от 8 мая 1918 г. «О взяточничестве», в целом оставив основу Декрета «О взяточничестве» без изменений.

В период Гражданской войны снижение коррупции стало результатом не только жестких уголовно-репрессивных мер, но также свертывания рынка и торговли, а заменило их строгое нормирование, когда деньги практически перестали функционировать. При внутриполитическом курсе того времени материальная основа коррупции ввиду вышеперечисленных причин ослабла, но не исчезла совсем. Без истребления коррупции, подчеркивал В. И. Ленин, «нельзя делать политики, потому что все меры останутся висеть в воздухе и не приведут ровно ни к каким результатам». В связи с усиливающейся борьбой с коррупцией полномочия ВЧК, как видно из сборника документов 1917–1922 гг., были существенно расширены:

«I. Меры репрессивно-судебного характера, к которым отнесены усиление ответственности за взяточничество и родственные деяния; ускорение судебного расследования и слушания дел о взяточничестве; усиление аппарата следственных и розыскных органов по борьбе со взяточничеством.

II. Меры законодательного характера, включавшие расширение круга уголовно наказуемых дел в области форм взяточничества; регламентация порядка, условий и форм государственными органами частного посредничества и установление публичного надзора за последним; уничтожение системы выдачи мандатов и законодательное регулирование выдачи удостоверений.

III. Меры контрольно-ревизионного характера, такие, например, как «организация во всех стадиях контроля договоров и подрядов и установление коммерческой честности подрядчиков и контрагентов; выяснение вопроса о возможностях точного учета подрядчиков и посредников как по ведомствам, так и межведомственного»; совместные летучие ревизии РКИ и розыскных органов.

IV. Меры организационного характера – вменение в обязанность всем хозяйственным организациям составления списков специальных лиц, ответственных за борьбу со взяточничеством, и обязанность «в самые короткие сроки рассматривать все жалобы, связанные со взяточничеством».

V. Общие меры – «пересмотр и чистка всех хозяйственных органов центральных и местных с точки зрения борьбы с бесхозяйственностью, хищениями и взяточничеством». 14 сентября 1922 г. комиссия при Совете труда и обороны приняла решение о создании ведомственных комиссий по борьбе со взяточничеством». [116]

Н. Крыленко был разработан законопроект, вносящий изменения в ст. 114 УК РСФСР, в которой предлагалось относить ко взяточничеству следующее: а) «получение должностным лицом, несущим какие-либо контрольные или ревизионные функции каких-либо видов материального довольствия, не предусмотренных законом, от подчиненных учреждений»; б) получение по незаконному совместительству (Декрет от 22 сентября 1921 г.) от двух государственных учреждений, или от государственного, или от частного, содержания в денежном или ином виде (транспорт, квартира…), если установлено, что оба учреждения находятся между собой в отношениях товарообменных или торговых операций или взаимных услуг, и установлено, что должностное лицо имело лично или через посредников отношение к этим услугам и операциям; в) получение комиссионных, наградных, организационных, транспортных и т. п. Однако разработанные Н. Крыленко изменения ст. 114 внесены не были. Приводимые выше изменения ст. 114, которые предлагал Н. Крыленко, позволяют лучше понять законодательный курс, направленный на поиск лучших решений по борьбе с коррупцией. [117]

Н. Крыленко направил в судебные органы предписание привлекать за пособничество «лиц, по отношению к коим установлена лишь осведомленность их о имевшей место взятке»; рассматривать в трибуналах дела о взяточничестве в порядке упрощенного судопроизводства (без допущения сторон и с вызовом наименьшего числа свидетелей); если суд решит, что улик недостаточно для признания привлекаемых виновными, «тем не менее, однако, будет установлена их социальная опасность по роду занятий и связи с преступной средой», применять запрещение проживания в определенной местности на срок до трех лет.

Указанные выше меры позволяют сделать вывод о непримиримости и бескомпромиссности большевиков в борьбе с коррупцией, что являлось не всегда оправданным, так как жестоко каралось практически любое, даже незначительное проявление коррупции.

Исходя из основных направлений курса уголовной политики в отношении коррупции, можно сделать вывод, что в советской России стояла задача решить проблему с коррупцией в максимально короткие сроки и для выполнения этой задачи были выбраны максимально жесткие карательные меры, сопряженные с упрощением судопроизводства по данной категории дел. Как видно из приведенного выше, уголовное законодательство советского периода отказалось от многих норм дореволюционного уголовного закона, оставив лишь некоторые положения, что нельзя признать правильным. После революции нарушилась определенная юридическая преемственность, были отвергнуты многие правовые доктрины и теории, так как они рассматривались как чуждые социалистическому обществу. Законодатель хотел создать систему антикоррупционных норм, не опираясь на опыт прошлого, что не принесло существенных результатов. Коррупция в ранний период советского государственного развития имела тенденцию к определенному спаду, вызванному строгостью уголовных репрессий, социальными и политическими преобразованиями молодого социалистического государства, что, однако, носило лишь временный характер.

В более поздний период развития социалистического общества коррупция приобрела статус деклассированного социального явления. Считалось, что коррупция чужда социалистическому обществу и если она и присутствует, то только как элемент, почти изживший себя. После прихода к власти пролетариата, как отмечают некоторые ученые, коррупция трактовалась как рудимент, оставшийся в наследство от «загнившего империализма». Более того, на оперирование данным понятием было наложено табу, поскольку коррупция и советская власть a priori понятия несовместимые. Такая установка нашла отражение в определениях коррупции, даваемых в словарях, энциклопедиях советского периода, указывающих на характерность этого явления для капиталистических стран. «Слово «коррупция», – пишет М. А. Бакунин, – неприменимо к классам, какими бы аморальными ни были их принципы, по крайней мере до тех пор, пока эти классы объединены во имя какого-либо идеала». Исходя из этой доктринальной позиции, уголовное законодательство советского периода не изобиловало широким перечнем уголовно-правовых средств, направленных на решение проблемы коррупции, за исключением раннего, послереволюционного периода.