Джон Элиот - Сверхдостижения. Работая меньше, добивайтесь большего

Не в ходу скромность и у многих творческих деятелей. Ни Пикассо, ни Джеймс Джойс не прослыли скромниками. Поэт Роберт Лоуэлл, не смущаясь, сравнивал себя с Джоном Мильтоном, а писатель Норман Мейлер утверждал, что пишет не хуже Хемингуэя. Актриса Кэтрин Хепбёрн однажды отказала поклонникам в автографе, и когда один из них в ярости крикнул ей в спину: «А ведь это мы сделали тебя тем, кто ты есть!», она ожгла его гневным взглядом, бросив в лицо: «Черта с два это вы!» – и умчалась прочь в сверкающем лимузине. Однажды Кэтрин спросили, как это она позволяла себе так заноситься перед публикой, на что актриса со смехом ответила: «Как ни прискорбно в том признаться, но я всегда знала, что стану знаменита».

Если бы за самоуверенность давали Нобелевскую премию, недостатка в номинантах не наблюдалось бы, особенно в среде бизнеса. Вот коротенькая зарисовка о первой встрече Джеффри Гартена, декана факультета управления Йельского университета, с легендарным главой AT&T Майклом Армстронгом, причем Гартен в то время занимал еще и должность замминистра торговли, а Армстронгу, тогда гендиректору Hughes Electronics, президент Клинтон поручил возглавить реализацию национальной экспортной стратегии. Гартен и его коллеги из министерства тщательно готовились к встрече, чтобы сразу ввести Армстронга в курс дела и сориентировать в новых функциях. Тот явился на встречу без традиционного в таких случаях табуна помощников, что приятно удивило Гартена. Он было собрался изложить Армстронгу основы политики администрации, но тот не дал ему и рта раскрыть. «Значит, так, – взял быка за рога Армстронг. – Делать будем вот что…» Всем своим видом он демонстрировал, вспоминает Гартен, что уже вовсю действует, а им, министерским, остается только подстроиться. «С первой минуты это было его сольное шоу», – заключает Гартен. А есть еще Ли Якокка. Уволенный из Ford Motors, он был настолько уверен, что вытащит из пропасти компанию Chrysler, почти безнадежную в то время, что согласился получать за свои труды символическую оплату $1 в год. «С самого начала скажи всем, чего намерен добиться и чем готов ради этого пожертвовать», – заявил Якокка. Он тоже, как и Армстронг, мог бы стать номинантом Нобелевской премии.

Мне возразят, что у тех, кому доверено руководить такими гигантами, как AT&T, GE или Chrysler, было в жизни столько достижений, что им грех не быть самоуверенными сверх меры. На мой взгляд, это ошибка. Тут нет двух мнений, что первично, а что вторично: уверенность предшествует успеху, и не наоборот. А как любят спортивные наставники поучать новичков, утверждая, что уверенность в своих силах – плод многолетней упорной и целенаправленной работы. Ерунда! Подумайте сами: кто согласится рвать жилы, если не убежден, что достигнет вершин успеха?!

Заблуждением, что уверенность проистекает от достижений, мы обязаны вездесущим СМИ. Они то и дело подсовывают нам примеры людей (и компаний) преуспевающих, в зените славы и успеха. На самом деле гиперуверенные личности такими были с детства, еще до того, как к ним пришла известность. Тот же Дейон Сэндерс с юных лет гордо именовал себя «Прайм-тайм». А маленький Кассиус Клей утверждал, что вздует любого (а прежде всего мальчишку, укравшего у него велосипед), еще и не начав заниматься боксом. А ведь тогда он еще не был Мохаммедом Али и не мог знать, что в 1960 г. получит золото на Олимпиаде в Риме, а во времена вьетнамской войны не побоится общественного осуждения и откажется служить в армии. («Я не имею ничего против вьетконговцев» – так Мохаммед Али объяснил свое решение, за что впал в немилость у миллионов болельщиков.) Да мало ли примеров безграничной веры в свои силы? Ричард Брэнсон, Майкл Делл и соучредитель Apple Стив Джобс начали свой бизнес, не имея за душой не то что опыта, но даже университетского диплома. А как «заносчиво», по общему мнению, держался Билл Гейтс при первом появлении на публике, когда в суде отбивал атаки на Microsoft за монопольную практику и подрыв конкуренции! Ему пришлось хорошенько поработать над своими манерами, чтобы не раздражать публику. Легендарный финансист Сэнфорд Уэйл сначала вырастил из мелкой брокерской фирмы биржевого гиганта Shearson Loeb Rhoades, а когда на нее наложила лапу American Express, выстроил еще одну финансовую империю Commercial Credit, и тоже практически из ничего. Благодаря финансовому гению и напору Уэйла в 1998 г. в результате слияния с Citicorp на свет появился один из крупнейших финансовых институтов Америки Citigroup.

Заметили, как мало мы знаем о ранних этапах карьеры великих бизнесменов, их прошлых ошибках и провалах? Вы слышали, например, что в ранней молодости Джек Уэлч, работая в GE, по случайности взорвал вверенный ему склад и не сомневался, что его уволят? К счастью, босс, как вспоминает Уэлч, отличался нетривиальными взглядами и ценил в работниках самоуверенность – ту самую, что сделала его тем, кем он стал, – Джеком Уэлчем. Весть о том, что Сэнди Уэйл покинул Citigroup, вряд ли напомнила нам, что раньше его точно так же выжили из American Express. А кто вспоминает, что Стива Джобса в 1985 г. выставили из Apple? Правда, через 12 лет он вернулся, чтобы вытащить компанию из пропасти. Исключительно на вере в себя расцвела карьера Донни Дойча, главы фантастически успешного нью-йоркского рекламного агентства, носящего его имя. «Про меня всегда говорили, что я чересчур много о себе понимаю. Но почему-то я не припомню никого, кто построил бы толковый бизнес, не имея огромного самомнения. Если ты не сумел создать собственный бренд, то как тебе доверить разрабатывать бренды для тех, кто за это платит? Дойч знает, что говорит: он делал рекламу таким известным брендам, как Bank of America, IKEA, Pfizer, Mitsubishi, Revlon. Разве сейчас кто-то помнит, что начало его карьеры было далеко не безоблачным? Тогда казалось, что он вообще занялся не своим делом.

После колледжа Дойч полгода трудился в рекламном агентстве Ogilvy & Mather, но, по его собственному признанию, работником был негодным. «Мне там не нравилось. Сплошная скука». Он ушел («иначе бы они сами вышвырнули меня»), какое-то время болтался без дела и без денег, а потом устроился в отцовскую рекламную фирму, откуда вскоре был уволен за нерадивость. Но когда отец надумал продать агентство, Донни сейчас же предложил свою помощь, потому что знал, что отцу больно с ним расставаться. В 1984 г. Донни заполучил своего первого солидного клиента, автодилера Tri-State Pontiac, причем весьма остроумно: послал им в офис бампер от автомобиля Pontiac с прилепленной к нему запиской «Мы прикроем вашу задницу». Одна эта сделка удвоила объем операций агентства, и с той минуты работа стала «сплошным весельем», вспоминает Дойч, принявший в 1992 г. бразды правления от отца.

Еще больше Донни веселился, когда в 2000 г. выручил за продажу своей доли в фирме $200 млн – принадлежащие ему 87 % купила компания Interpublic. Сегодня Дойч, чья неизменная черная футболка и разболтанная манера держаться больше подходят для «качка», ведет собственное шоу на CNBC. Зачем, спрашивается, он бросил дело, в котором так поднялся? «Что толку в игре, где ты постоянно выигрываешь? – рассуждает Донни. – Нет, самый большой кайф – пробовать что-то новое, брать препятствия, четко зная, кто ты есть и чего стоишь». И действительно: другой бы после двух таких чувствительных провалов наверняка решил бы, что его карьера в рекламе похоронена навеки. Но только не Донни Дойч! Его считают самым талантливым по части питчинга [15]среди современных рекламистов. Просто он должен был сам – непременно сам! – найти свой конек, то самое, что будоражит воображение, доставляет радость творчества и не дает скучать. Не беда, что пресса обзывает Донни «дикарем», а конкуренты жалуются, что он «на ходу подметки рвет», зато его дар рекламиста неоспорим. Дойч и сам признает, что от других отличается «тонким налетом» самоуверенности и словно в доказательство ради хохмы заявил в одной публикации, что может «надрать задницу любому рекламному боссу».