Николай Петров - Чур, Авось и Золотой телец – три источника и три составные части наших реформ

Доходы от экспорта нефти и нефтепродуктов с Сахалина составляют, как следует из отчётности, – 10,3 млрд.$, это в рублёвом эквиваленте около 640 млрд. рублей. А где они в бюджетных показателях региона (тыс. руб.)?

Секрет недостатка средств для Сахалина и для федерального центра, возможно, кроется в том, что Сахалин – лидер по иностранным инвестициям – 2,17 млрд.$. И основной поток инвестиций – в нефтегазовую отрасль. Раньше бо́льшая часть доходов от нефти оставалась на острове. Однако в 2017 г. федеральный центр перераспределил доходы в пропорции 25%/75% в пользу центра, причём не за счёт иностранного инвестора, а за счёт своего дальневосточного региона. Иностранные «инвесторы» (дочка нидерландской компании Royal Dutch/Shell и два японских конгломерата), при привлечении к добыче, как у нас повелось, оказались предпочтительней отечественных компаний, пусть даже с государственным капиталом. Они воспользовались своим привилегированным положением по полной программе: на непрофильные затраты не скупились, зная, что эти «затраты» не для того, чтобы свою прибыль уменьшить, а для того, чтобы отчисления в виде роялти стране, обладающей правом собственности на нефть в своих недрах, составили незначительную сумму. Как пишет автор статьи Любовь Барабашова (см. https://www.sibreal.org/a/28862597.html), « понимая, что абсолютно любые затраты будут компенсированы, они обрастали иностранными же субподрядчиками и ни в чем себе не отказывали, даже карандаши для офисов закупали за границей за несуразно большие деньги. Время от времени траты инвесторов становились поводами для скандалов, и местные СМИ обсуждали, почему песок для стройки необходимо покупать в Австралии, а обычные лопаты – в США? Неужели поближе нет?». Современные «хозяева» земли русской платили за эти карандаши и лопаты чёрным золотом… Хороши «эффективные» менеджеры. Стране, как отсталому племени стекляшками, платили роялти в размере 6% и только с 2014 г. – 32% от дохода. Но и это – небольшая уступка. Процент от дохода – значит, сумма, не очищенная от затрат. А когда затраты формируются произвольно (карандаши и лопаты по цене золота), то в остатке сущие гроши. Не в этом ли причина высоких долгов и низкой прибыли у «Роснефти»? Такое управление отраслью – пример если не предательства государственных интересов, то вопиющая некомпетентность лиц, назначенных для ведения переговоров, – как минимум. С одной стороны действительно, у нефти нет стоимости, пока какая-нибудь компания не рискнёт своим капиталом и не задействует свой опыт, чтобы произвести разведку, добыть и продать нефть. С другой стороны, где здесь риск? Эти месторождения были открыты ещё в дореволюционные времена. Нашим нефтяникам опыта в разведке, добыче и продаже нефти через специализированные организации было не занимать. Однако предпочтение отдали иностранным компаниям под кабальные условия. Другие богатые нефтедобывающие страны, которые действительно не имели опыта ни в разведке, ни в добыче, ни в сбыте, ещё с конца 40-х годов прошлого века отстояли право на делёж прибыли в пропорции 50:50. Только при таком делении доходов, посчитало когда-то правительство Венесуэлы, доходы стали примерно соответствовать равновесной стоимости извлекаемой нефти и чистой прибыли, извлекаемой иностранными компаниями в Венесуэле. Даже при заключении Соглашения о новых принципах деления дохода компании умудрялись реально брать 60% в свою пользу. Восстановить справедливость удалось лишь путём введения серьёзных новшеств в налоговое законодательство, закрепляющее право на реальные 50%. Тогда, в начале 50-х годов, с этим делением иностранные компании были вынуждены считаться. Особенно после мексиканской экспроприации. Руководство компании Jersey признали: « Мы теперь знаем, что безопасность нашего положения в любой стране зависит не только от исполнения законов и контрактов или от величины наших выплат правительству, но и от того, считают ли правительство и общество в целом в этом государстве и в нашей стране эти отношения справедливыми. Если нет, их надо менять. К сожалению, понятия «справедливость» и «несправедливость» скорее эмоциональные, их нельзя измерить». Этот процесс на справедливое распределение прибыли в 50–60-е годы растекался по всему миру. Давнее негативное отношение иранцев к Великобритании тоже отчасти связано с разграблением нефтяных богатств: англо-иранская нефтяная компания получила прибыли с 1945 по 1950 г. в размере 250 млн.$, а роялти, полученное Ираном, – 90 млн.$. Легко посчитать, что 90 – это 36% от прибыли компании или 26% от суммарной прибыли. Британское правительство получило от англо-иранской нефтяной компании (владея 51% её акций) в виде налогов больше, чем Иран – арендной платы. Тогда в Иране (как и у нас с 90-х годов) вся экономика строилась на доходах от нефти, а Великобритания не хотела делить прибыль по-справедливости. Поэтому оппозиция в Иране выступала за пересмотр условий. Мохаммед Моссадык, председатель парламентского комитета по нефти, заявил: «Единственный источник всех несчастий нашей измученной нации – это нефтяная компания». К чему я это излагаю? К тому, что борьба за справедливое распределение доходов от природных ресурсов ведётся уже 70 лет, и результаты – налицо. Историк экономики Альфред Чандлер так определил успех развития Германии и Японии: «Германское и японское чудо было основано на высокоорганизованном производстве и дешёвой нефти» . Вот – главные составляющие успеха реформ. Почему-то наша демократическая власть много говорит об ожиданиях роста (хоть и незаметного), не прилагая при этом никаких усилий ни в области возрождения производства, ни в области обеспечения собственной экономики собственной дешёвой нефтью, козыряя при этом низкой себестоимостью. Как о каком-то преимуществе власти заявляют, что наш бюджет свёрстан из цены на нефть 42,2$ за баррель, а у Саудовской Аравии – из 80$. Но ведь это в первую очередь значит, что саудиты тратят на развитие экономики в два раза больше. А вот себестоимость нефти у них значительно ниже, чем у нас. Они получают с барреля значительно больше, чем Россия. Тем более, когда рассматриваем такие кабальные условия, как по Сахалину. Наше правительство в отличие от стран, как раньше говорили, третьего мира, удовлетворились 6%-ми – чем не колониальные условия? Раздачей за бесценок ресурсов наша доморощенная демократия потянула не только уровень производства в далёкие 20–30-е годы, но и условия разработки природных ресурсов – в дореволюционную эпоху. Демонстрируя современные виды оружия, не надо забывать, что в годы войны важно не только выплавлять из руды металл на своих заводах, не только наращивать производство танков и самолётов, но и обеспечивать их топливом, производимым на собственных заводах, а не за рубежом.