Николай Петров - Чур, Авось и Золотой телец – три источника и три составные части наших реформ

В справочнике за 2016 г. на конец 2015г. в стране числилось 5043,6 тысяч предприятий и организаций, а в 2018 г. – 4214,7 тысяч. Из них 2538,4 тысячи – это индивидуальные предприниматели в розничной торговле и организации, занятые в оптовой и розничной торговле только автотранспортом, а также его ремонтом (таблица 19.1 на стр.350 справочника). Это факт, который отражает заведомую ложь о создании энного количества новых рабочих мест за последние годы. Если предполагать, что есть факты создания новых современных производств, то можно быть уверенным, что роботизированные производства, заменившие советские производственные цеха, – это не новые рабочие места. Официальная статистика скрыть не может то, что записано в реестрах. Статистика натурального производства меньше поддаётся манипуляциям, чем, например, информация по занятой рабочей силе и по безработным. Очевидно, что ситуация в стране ухудшается по всем параметрам, экономика держится за счёт импорта, госсектора и различных льгот и пособий. Это не может не беспокоить общество. Вот, например, любопытная информация по торговле технологиями:

Обращаем внимание, что в 2015 г. число соглашений по импорту больше, чем по экспорту, а суммарной стоимостью меньше. При этом выплаты в год за импорт ровно наоборот, больше.

В 2018 г. та же картина:

И первое (и единственное), что приходит в голову (об этом в статистическом ежегоднике нет информации) – это то, что вся импортная технология покупается, очевидно, за кредитные деньги, в результате чего их стоимость вырастает не на 3–5%, а значительно больше при условии, что сроки выплаты по импорту и по экспорту совпадают. Если срок по импорту больше, то реальная стоимость импортной технологии должна соразмерно возрасти. Это соответственно удорожает любую продукцию, включая затраты по добыче сырья, вследствие чего растут долги у предприятий, а акции расти не могут, потому что такая технология торговли делает предприятия как минимум не очень прибыльными. Это в свою очередь сокращает налоговые поступления в казну. Впрочем, когда я писал в предыдущей книге более подробно, разбирая отчётные документы, о «Роснефти» и «Газпроме», я эти версии тоже высказывал. Экспорт нефти и газа – основная статья нашего экспорта, что бы нам ни рассказывали о росте несырьевого сегмента:

Как видим, минеральное сырьё остаётся основной статьёй нашего экспорта и, соответственно, бюджета:

Нет роста производства, нет роста занятости, нет развития. Страна топталась на монетаризме 30 лет. Замечу, это срок, за который большевики успели восстановить экономику после гражданской войны, провести индустриализацию, коллективизацию, победить в Великой Отечественной войне и частично восстановиться после войны. Что этому может противопоставить «рыночная» экономика? Самым либеральным реформаторам не хватает свобод, подобно тому, что происходило в 90-е годы, но большинству не хватает порядка и организующей роли лидеров преобразователей общества, учитывающих и гражданские свободы, которых возможно кому-то не хватало при советской власти и необходимость реального экономического развития. Только чем дальше в дебри реформ, тем больше сомнений в компетентности тех, кто занимается реформами. Они не в состоянии посчитать экономический эффект от нововведений. Всех сомневающихся современное общество отторгает, ограничивая гражданские и социальные свободы ещё больше, чем было до начала реформ, утаивая от общественности протестное настроение. Даже несмотря на то, что эти протестные настроения пока носят чисто экономический характер.

Вот, например, мы видим в справочнике за 2019 г., как приблизилось к нулю число забастовок:

Во-первых, с трудом верится, что число конфликтов с почти 2600 за 10 лет упало до 5. Такое возможно только при условии, что все участники забастовок стали безработными. И это соответствует тенденциям в промышленном секторе. Нет предприятия – нет никаких конфликтов. После 2005 г. их явно стали меньше отражать в статистике – «по закону процедура объявления забастовки крайне сложна», – объясняет председатель Конфедерации труда России Борис Кравченко. А между тем газета «Ведомости» 06 февраля 2019 г. сообщала, что в России в 2018 г. произошло 166 трудовых конфликтов по данным Научно-мониторингового центра «Трудовые конфликты». В 2017 г. было 172 конфликта. Они стали длительнее, противостояние между работниками и работодателями усилилось. Вовлечённость в конфликты в 2018 г. составила 42% (в 2016 г. – 24%), а средняя продолжительность каждого конфликта увеличилась с 16 дней в 2016 г. до 28 дней в 2018 г. В 2018 г. авторы доклада насчитали 59 забастовок. За год было получено 50 отказов в проведении митингов от властей в крупных городах России. Основная причина конфликта – полная невыплата заработной платы (62,7%), сокращение или увольнение работников (22,3%). Отмечается рост неорганизованных, т.е. без участия профсоюзов, забастовок с 60% в 2016 г. до 77% в 2018 г. Растёт число голодовок: по данным НМЦ «Трудовые конфликты» в 2018 г. произошло 9 голодовок. Из-за повышения пенсионного возраста в 2018 г. прошло 680 акций протеста, главным образом митингов. В сентябре 2018 г. Южно-Уральский машиностроительный завод, на котором трудилось 3000 человек, прекратил выплачивать зарплату и объявил о сокращении 2000 человек. После вмешательства губернатора города (редкий случай) руководство отказалось от планов сокращения. Но ввиду простоя часть людей стала увольняться, не дожидаясь принудительного увольнения.

Можно перечислять сферы деятельности, слои населения и меры поддержки малоимущих, однако надо признать, что реальных сдвигов в стране в сторону улучшения жизни в последние 15–20 лет почти не наблюдается, и это показывают статистические отчёты. Расчёт делается не на рост экономики, а на рост вспомоществований тем, кто оказывается на обочине этого магистрального пути к «недоразвитому» капитализму.

Мои выводы могут показаться необъективными. Тогда обратимся к сведениям, которые публикуют рейтинговые агентства Всемирного банка на сайте https://gtmarket.ru/countries/russia

Как видим, Россия на «почётном» 49 месте. А в советские времена входила в десятку.