Иван Галаев - Мышиная возня. Книга конторских чиновников

У кого бы узнать?

Куда позвонить и спросить такое?

Мы же в структуре власти, где каждый только и думает, как бы ему отвязаться от назойливого коллеги. Даже если представиться самим ми†рополи†ом, умотают со своими переадресациями по всем кругам ада. К тому же вопрос ещё и сформулировать нужно правильно, иначе язык сотрёшь, спрашивая каждого непричастного клерка.

Как и предполагалось, время неумолимо уходило, дела копились, а поддержкой в таком ничтожном пустяке и не пахло. Даже помощники губернатора не припомнили таких писем – всем плевать, видимо, – пиши, а мы будем придираться, и спрашивать: «Почему ты сделал именно так?»

Пойдём другим путём…

А губернатор человек верующий, нет?

Ты пока копай, а я пойду уточню

где нужно копать

/Армейский принцип/

Одному высокопоставленному чиновнику стало неприятно ездить домой через пробки. Своим подчинённым он поручил оптимизировать транспортные потоки и не тянуть кота за хвост. Под этой задачей понималось уменьшение нагрузки на конкретные городские магистрали по пути ежедневного следования его картежа. Эпоха мигалок плавно уходила в прошлое.

За работу Я взялся с превеликой неохотой. Это не есть хорошее начинание доброго вечного. Сознавал, что миссия невыполнима, и что пыхтеть над ней придётся долго да всерьёз. Пока погонщики не устанут – не отделаться. Сразу представил себе горы справок, предложений и расчётов с раскрытием темы на 146%. Надо просчитать каждый из возможных способов решения задачи в свете мировых тенденций, а также с учётом концепции Дао. Всё должно быть простым и наглядным как детский комикс и в то же время всеохватывающим. Окончательных и точных указаний не спущено сверху, поэтому поле деятельности очень велико; нужно уработаться, впихнуть невпихуемое и описать неописуемое. Парадокс: вся эта свора угодников так и не научилась определять пожелания своего преподобного. Своего мнения нет, и угадать не в силах.

Три месяца Я изо дня в день творил и переделывал. Подход к делу меняли в зависимости от лунных фаз и чётности/нечётности дней. Какие только варианты не рассматривались: от полного закрытия улиц до игры на регулировках светофоров. С абсолютной серьёзностью на лицах прорабатывался даже самый абсурдный абсурд: дескать, чтобы пересечь дорогу, водитель должен выйти и нажать специальную кнопку на столбе в коробочке. Позорно-то как, hосподи

Вопрос о ходе исполнения поручения мог быть задан в любой момент, посему красота в слайдах оттачивалась непрерывно. Менялись идеи, цвета линий, размеры схем и их очерёдность. По соображениям эстетики в список запретов попали красный и фиолетовый колеры, а ещё несколько шрифтов. Это как перед экзаменом у прилежной ученицы: ещё чуть-чуть, вот здесь надо уточнить, а вот здесь…. А вот тут? Ооооо! А где же данные о высоте забора напротив Филармонии!? Как же так?! Выяснить! СРОЧНО.

Вместе со мной трудились смежники, отвечающие за транспорт, дороги и БДД. В «дело» было вовлечено 17,5 человек, принимали участие даже представители Полиции и Речного пароходства.

Материал представлял собой 15-40 листов, но он кардинально корректировался при каждой смене курса. Обычно, материалы такого рода состоят из «лицевой» справки с несколькими тезисами и весёлых картинок со всякими расчётами. Второе является как бы приложением для ответов на вопросы.

Дело в том, что в госорганах действия идут не от общего изучения проблемы к выводу (решению), а наоборот, от спонтанной готовой идеи высшего руководства к её обоснованию. Именно из-за отсутствия готового решения каждый день у меня было новое «исследование». Каждый раскладка темы на составляющие порождал свежие мысли и 100 тысяч «почему».

В один прекрасный день директор нашего Департамента устал от комбинаций и сдался. Он решил собрать в своём переговорном зале как можно больше должностных лиц и документом закрепить «коллективное разумное». Оттягивание решения становилось уже небезопасным. К тому же приближалась очередная годовщина инаугурации его сиятельства. По случаю такого праздника (а это безусловный праздник для всех нас – беда тому, кто не радуется) нужно сделать хоть что-то. Взбучку за проволочки в ответ на поздравления никто не отменял.

Помнится, было приглашено «как можно больше» представителей из смежных ведомств: размазать ответственность всегда лучше как можно шире.

От большой концентрации важных персон, вступительное слово никак не хотело сойти с уст «начинающего» скромняги, но оно как никогда требовалось. Побормотав что-то непонятное под нос, потянув галстук и опёршись локтями в стол, он всё же начал:

– Губернатор сказал, хм (в кулак), поручил… поручил разобраться с заторами на улицах от резиденции до здания Правительства…

Немного подумав, добавил:

– Мы все опытные… [пауза с чуть заметными киваниями] и должны понимать, для чего я собрал такой «штаб» (произнесено с оттенками некоего оправдания).

В этом месте он развёл руками, как дед Панас.

«Молодец, донёс как есть – не расплескал», – хотелось мне подтрунить.

Отсылки к «авторитету» было для всех достаточно. Участники «процесса» поняли друг друга на каком-то ином уровне безумия, хоть и оставались внешне холодными и безразличными как рыбы. Возражения были исключены. Если губернатор сказал, то невесть-какие основания уже и не требуются, а если они и понадобятся выскочкам-юристам, то следует постараться их найти самостоятельно и подвести под готовый итог.

Руководство настолько стало номинальным, что готово на перегонки подписывать что угодно, даже если это «что угодно» будет планом сноса микрорайона вместе с родным домом – только дай команду.

Первым слово взял заместитель главы города. Мужик он властный и авторитетный – всё в нём цельно, и даже скандальные сущности пасуют перед ним. Хотя, какая разница? Зачем-то говорил он много и громко, будто речь его на что-то могла повлиять, а тон был таким, как если б тема касалась бомбардировки какой-нибудь Варшавы или захвата Парижа.

Дальше был обмен мнениями (как пишем в протоколе) – долгая и нудная процедура бестолковых бесед. Происходящее было мне не интересно, в голове переливались бесформенные мысли из одного полушария в другое. Пока присутствовал, неспешно нарисовал в своём толстом ежедневнике ушастый Запорожец. У соседей он вызвал более живое внимание, чем тема дня. Даже повеяло какой-то человечинкой. Значит они ещё не мертвецы…

От трёхчасовых «прений» родился ряд решений под протокол. Я, как предусмотрительный Лёша, вёл аудиозапись, чтобы ничего не напутать и правильно учесть высказанные мысли. Оставалось только определить сроки. За датами шеф обернулся на стену где под огромным портретом президента в дубовой раме был криво приклеен на скотч небольшой рекламный календарик. Будучи очень сосредоточенным, он замер. Весь стол участников интуитивно последовал его примеру. Выглядело это так, будто наш директор что-то согласовывает с óбразом. Процессия между тем двигалась к завершению, – и это очень радовало. Меня уже не пугало предстоящее недовольство граждан и собственные неудобства, как рядового водителя.