Владимир Тарасов - Управленческая элита. Как мы ее отбираем и готовим

Эдвард слишком серьезен, но все же иногда шутит. Своим выступлением он выгодно отличался от других – в лучшую сторону. Недостаток же в том, что Эдвард не умеет разрушить «барьер» между аудиторией и собой, он сильно дистанцирован от избирателей.

Ной повторил свои предыдущие недостатки.

А вот Колумб , кстати говоря, одну вещь сказал хорошо, и это сильно повысило его шансы на победу. На сложный вопрос относительно смертной казни ввиду грядущего «Часа Х», в условиях «демократического одурения», когда все люди против смертной казни, он сказал, что если поймает террориста на месте преступления, то, безусловно, предаст казни. Сказал решительно простые и ясные слова, и это сразу прибавило ему шансы, но недостаточно – еще бы два подобных высказывания, и он, может быть, «обошел» бы Эдварда .

– Будет ли РИФ жить самостоятельно и развиваться вне бизнес-лагеря?

– РИФ будет развиваться, но сперва очень робко. Робко в том смысле, что в следующем бизнес-лагере, думаю, малая часть граждан появится, малая часть будет присутствовать на сайте. Всему свое время. Через некоторое время это будет лавинообразный процесс, но не сейчас, потому что это слишком иная реальность, слишком много ментальных перемен.

Кроме того, техническая сторона сегодня несовершенна. Но даже если попытаться сегодня раскрутить это искусственно, то будет громадный труд и маленький эффект. А подождать, и будет маленький труд – большой эффект.

– Что же делать активным гражданам – затаиться в ожидании перемен?

– Наоборот, активные граждане могут заниматься, невзирая на то, что делают неактивные. А неактивных нет смысла «тащить» за собой. РИФ подобен большому составу: когда трогается, то сперва дернет паровоз – остановится, и все стоит, еще раз дернет – немного двинулся… Это слишком серьезная вещь, чтобы ее торопить.

– Кстати, о серьезном. В бизнес-лагере игроки порой рискуют в игровой ситуации реальными владениями – деньгами и имиджем. Я имею в виду «Час Х». Что могли предпринять те, кто до этого часа занимали довольно высокие места в экономическом и политическом рейтингах, а после – потеряли все заработанное за несколько лет?

– Вы спрашиваете, в какой мере «Час Х» справедлив? Но ведь жизнь есть жизнь. Любой руководитель должен уметь себя защищать, защищать свой имидж. В данном случае на «Часе Х» «погибает» имидж. Его необходимо не только наращивать, но и защищать. Быстро наращенный имидж может быть быстро утрачен, надо делать его прочным. Человек на «Часе Х», чтобы не потерять свой имидж, этот же имидж должен окружать таким прочным кольцом, чтобы ни у кого рука не поднялась…

– Плотнее, чем служба безопасности.

– Это будет правильно построенный имидж. Тогда никто не будет уважать человека, который покусится на такой имидж. В этом и заключается важный урок для всех участников: не только человек должен защищать свой имидж, но и имидж должен защищать человека. В таком случае его деньги тоже защищены.

– Какую часть реальности имитирует «Час Х»?

– Есть ненасильственные методы управления развитием общества, когда к противнику применяют не насилие, а моральную силу. Эти методы сегодня, теоретически, в почете. «Час Х» как раз представляет собой противоположное, т. е. насильственные методы управления, которые имеют место в обществе.

Сочетание этих двух методов очень тонкое. Когда я говорю о том, что на «Часе Х» имидж должен защитить, а не охрана, это значит, что насильственным методам нужно противопоставить ненасильственные так, чтобы они победили. Но ненасильственные методы невозможно воспитать в отсутствие насильственных.

«Час Х» как раз и учит подобному тонкому переходу от насильственных методов к ненасильственным.

– А какую часть жизни «Час Х» не имитирует?

– Не возникло судебных процессов впоследствии «Часа Х», а ведь это и есть ответ на вопрос – кто виноват? Надо сказать, что судебная власть работала в бизнес-лагере интересно, однако недостаточно публично.

На одном из заседаний в зале сидела буквально пара человек, а судили не простого человека, судили президента – Эдварда . Судили за то, что он не подал налоговой декларации, а не подал-то потому, что доходов не было.

– У многих игроков возник-таки вопрос относительно целесообразности такого достаточно острого мероприятия, как «Час Х».

– В этом мероприятии участвовали три категории людей. Категория первая: те, кто хотели участвовать и играть в нем активную роль. То есть те, кто подали записки со знаком плюс. Они не могут поставить вопрос относительно целесообразности. Вторая категория: те, кто могли прийти или не прийти. Они знали, что там будет, и это был их выбор. И наконец, третья: участники, которых не спросили, хотят они или не хотят прийти, а их обязали. Правительство, государственные чиновники. Речь идет о том, что человек, получив какое-то право, получает еще и обязанности, от которых иногда невозможно уклониться.

– О чем не знали заранее?

– Они теоретически знали, что любая власть несет с собой не только права, но и обязанности, но, в принципе, можно было ничего не предпринимать. Можно было любыми обязанностями манкировать, а можно было их исполнять. А тут появилась обязанность, которую нельзя было избежать. Жизнь может повернуться таким образом, что ты должен присутствовать, несмотря на то, что это опасно. Этот урок тоже было важно преподать. Теперь посмотрим, какой же тип человека может считать, что «Час Х» нецелесообразен.

– В первую очередь, пострадавшие…

– Кто из пострадавших? Чиновники, «плюсики»? Часто человек недовольство собой скрывает за недовольством правилами. Когда продавец недовесит нам на базаре десять грамм помидоров, мы чувствуем внутри какую-то неприязнь, так, что придя на работу, рассказываем: вот такой-то продавец на базаре так нагло смотрит в глаза и недовешивает… Почему мы говорим другим об этом случае? Потому что мы недовольны собой и ищем подтверждения, что не мы плохие, а продавец плохой. Мы ищем подтверждения у попутчика в поезде, еще у кого-то, чтобы снять внутреннее недовольство. А оно не снимается. Даже если после нашего замечания продавец нам довесит, то все равно плохо, потому что мы сами такие, что нам можно недовесить.

В «Часе Х» то же самое: люди чувствуют, что они не сумели себя повести так, чтобы можно было своим поведением гордиться. Люди не понимают, что для того, чтобы быть честным, быть порядочным, благородным, справедливым, мало одного желания, в конкретных ситуациях надо еще уметь владеть технологиями такого поведения.

У президента и службы безопасности была на «Часе Х» самая сложная ситуация. Надо сказать, что часть людей, осуждавшая их позже, на самом деле через них осуждала себя, пыталась снять свой дискомфорт тем, что обвиняла их, что они, так сказать, неправильно себя вели.