Арчи Браун - Типы лидеров

Монархии, обычно наследные и с самыми разнообразными названиями лидеров – короли, цари, императоры, ханы, вожди, султаны, фараоны, шейхи и пр., – действительно стали архетипическим способом политического руководства на многие тысячелетия [131]. Они были исключительно разнообразны в том, что касалось деспотизма, произвола, уважения к закону и готовности делиться определенной частью власти [132]. До прихода к власти во Франции Наполеона Бонапарта монархи всей Европы (но уже не Великобритании) заявляли о том, что они властвуют по «праву помазанников Божьих». Однако, как заметил С. Э. Файнер: «Сразу по восшествии Наполеона на престол этой убеленной сединами политической формулировке пришлось обороняться. Теперь казалось, что любой встречный и поперечный может явиться ниоткуда и взять власть в государстве, если, конечно, не поленится изобразить это так, будто он сделал это по воле народа» [133].

До девятнадцатого века конституционная монархия и широкие гражданские права были относительно редкими явлениями. Самым ярким исключением была Англия – а впоследствии Великобритания, – представлявшая классический пример крайне постепенной трансформации наследного правления от абсолютной к конституционной монархии, власть которой к двадцатому веку носила уже чисто символический характер. Это называли «демократией в рассрочку», хотя те, кто делал плановые взносы, вряд ли имели в виду достижение полной демократии. Чаще всего, как в случае с принятием британским парламентом законов о расширении избирательного права в девятнадцатом веке, совершая очередной реформаторский шаг, они были уверены, что заходят максимально далеко, и дальнейшее продвижение по этому пути будет чревато попранием личных свобод и верховенства закона [134]. Тем не менее на протяжении нескольких веков в Великобритании происходило сокращение прав монархии при неторопливом возрастании власти парламента и подотчетности политиков все более широким слоям общества.

Однако постепенность преобразований не была гладкой и непрерывной. Наиболее резко она нарушилась в середине семнадцатого века. Гражданская война 1642–1649 гг. закончилась победой сторонников парламента, а король Карл I был обезглавлен на эшафоте. В период 1649–1660 гг. английское государство было республикой. С 1653-го по 1658-й страной правил лорд-протектор Оливер Кромвель, опиравшийся на подчиненную ему «Армию нового образца». Грызня, последовавшая за смертью Кромвеля, привела к появлению в армейских кругах влиятельной группировки, обеспечившей возврат к монархии (в лице Карла II) и постепенности реформ. Но недолговечная Английская революция сильно повлияла на монархию. В споре с Сэмюэлом Джонсоном отец Джеймса Босуэлла лорд Окинлек ответил на вопрос о том, что хорошего было в Кромвеле, так: «Он заставил королей сознавать, что и они способны преклонять голову» [135].

«Славная революция» 1688 года послужила серьезным импульсом к усилению власти парламента. Попытки Карла II, а в особенности его преемника Якова II, принизить роль парламента и не считаться с его существованием имели итогом конец династии Стюартов. Мнение о том, что Яков, будучи католиком, благоволит приверженцам этой конфессии и собирается восстановить католицизм в качестве государственной религии, было лишь одной из причин нарастающего недовольства. Когда влиятельные противники Якова решили предложить престол его дочери – протестантке Марии, ее голландский супруг Вильгельм Оранский настоял на том, чтобы стать равноправным монархом, а не только консортом при королеве. Эту «революцию», которая практически таковой не являлась, назвали «славной», поскольку переход власти в Англии произошел без кровопролития (хотя в Ирландии и Шотландии это было далеко не так). Яков II бежал из страны, его преемниками стали Вильгельм III и Мария. В недолгий период правления королевы Анны, во время которого в 1707 году состоялась уния английского и шотландского парламентов и было образовано союзное государство Великобритания, и при ее преемниках – представителях ганноверской династии – тенденция к усилению власти парламента и увеличению независимости государственного управления от монархии продолжилась. К двадцатому веку развитие конституционной монархии вплотную подошло к тому, чтобы Британию можно было называть «венценосной республикой».

Двумя важнейшими моментами разрыва с монархией в истории государственной власти были Американская революция и Великая французская революция. При всех различиях во взглядах отцов-основателей Соединенных Штатов, подписавших Декларацию независимости 1776 года, и основоположников американской Конституции 1787 года они был практически едины в одном важнейшем вопросе – форме правления, которая должна быть республиканской, а не монархической или аристократической [136]. Они приложили все усилия к закреплению принципа верховенства закона и защиты свобод для граждан страны. Однако американская Конституция и не была демократической, и не должна была быть таковой по мысли большинства основоположников. Она не запрещала рабство и подразумевала отсутствие избирательных прав у более чем половины населения – женщин, афроамериканцев и коренных американцев [137]. (*). Кроме того, в ней постарались оградить институт президентства в равной мере от «народных масс и господства конгресса» [138]. Постепенный переход от коллегии выборщиков, предусмотренной для избрания президента, к фактически всеобщим, хотя и не безупречно демократическим выборам происходил в связи с нарастанием поддержки расширения демократии американским народом, а не благодаря Конституции. Как указывал Роберт А. Даль:

«…коллегия выборщиков все же сохранила черты, явно противоречащие базовым принципам демократии: то, что население различных штатов представлено в ней на неравноправной основе, и то, что кандидат, набравший большинство голосов на прямых выборах, может не стать президентом, если не сможет заручиться большинством голосов выборщиков. То, что это не просто теоретическое допущение, становилось очевидным уже трижды до того, как попало на обозрение мировой общественности в результате выборов 2000 года» [139].

Создавая институт президентства, авторы Конституции задумывали обладателя этого поста воплощением исполнительной власти, каковым он и является в степени, несопоставимой с премьер-министром в парламентской системе правления (хотя многие из обладателей этой должности и их креатуры очень желали бы этого). Так или иначе, но американская Конституция вполне однозначна. Раздел 1 статьи II начинается с предложения: «Исполнительная власть предоставляется Президенту Соединенных Штатов», а первое предложение раздела 2 той же статьи провозглашает президента главнокомандующим армии и флота. Стоит еще раз повторить: в намерения основоположников Конституции не входили прямые выборы президента. Их целью было передать эту задачу в руки людей исключительной мудрости, а не позволить принимать столь судьбоносное решение широким народным массам. При этом они постарались исключить возможность того, чтобы президент превращался в монарха в гражданском обличье. Конституционно закрепив разделение властей и серьезно ограничив возможности президента в части политических решений, они тем самым гарантировали, что последний не приобретет полномочия, эквивалентные королевским (в отличие от первого и последнего республиканского правителя Англии Оливера Кромвеля).