Фонс Тромпенаарс - 100 ключевых моделей и концепций управления

Однако культурное разнообразие — палка о двух концах. Когда мы пытаемся навести мосты с кем-то, будь то другая страна или группа людей, чьи ценности значительно отличаются от наших собственных, у нас резко повышаются шансы открыть для себя новые знания и ресурсы. Но столь же резко растет опасность негативных явлений. На рис. 4.2 упоминаются Опиумные войны 1839–1842 и 1856–1860 годов как пример того, что знакомство с иной культурой может привести к ужасному конфликту при отсутствии должного управления ситуацией.

Рис. 4.2.Опиумные войны — какие негативные последствия могут возникать из-за культурных различий

В конце XVIII века Китай привлекал Англию своим чудесным фарфором, удивительным шелком и вкуснейшим чаем, в то время как Англия была интересна Китаю благодаря новым средствам производства, появившимся в результате английской промышленной революции. Однако сотрудничество с иностранцами означало «ходьбу по канату».

Англия намеревалась торговать с Китаем набивным ситцем, который производили английские мануфактуры. Однако Китаю этот товар был абсолютно неинтересен, и это означало, что Англии нужно было предложить альтернативный предмет торговли. Тогда Англия предложила опиум. Английские корабли доставляли опиум из своих индийских колоний в Китай. В результате в Китае появилось около 20 миллионов опиумных наркоманов, что нанесло огромный удар китайской культуре. В 1839 году китайское правительство арестовало поставщиков опиума и уничтожило их товар, что положило начало Опиумным войнам. Британский флот разгромил китайские джонки, и китайская промышленность «сорвалась с каната». В 1842 году страны заключили мирный договор, согласно которому Китай передал остров Гонконг под управление английской короны. Долгое время китайская нация находилась в унизительном положении. Таким образом, культурное разнообразие, являющееся, с одной стороны, источником инноваций, с другой — может грозить риском значительных потерь, если одна из сторон находится в погоне за значительной выгодой. Фактически культурное разнообразие в бизнесе означает «пан или пропал», поэтому крайне важно научиться выстраивать мосты между разными культурами.

В этой части мы рассмотрим разные модели, способные помочь нам лучше понять явление культурного разнообразия как между группами людей, так и между отдельными личностями. Каждая из этих моделей была разработана, чтобы помочь людям лучше понять друг друга за счет выявления распространенных различий в ценностных системах при взаимоотношениях.

Следует помнить, что, когда приходится искать точки соприкосновения в том, что нас различает, становится чрезвычайно важно, как именно мы применяем доступные нам модели. Риск моделей, построенных на культурном разнообразии, состоит в том, что даже при выявлении различий эти модели могут сделать культурную пропасть еще больше и окончательно разделить людей. Однако если подойти к этим моделям с другой точки зрения и попытаться объединить культурные различия, потенциал использования сильных сторон разных культур значительно повышается.

Ради простоты мы систематизировали разные модели культурного разнообразия по трем направлениям: модели, позволяющие лучше понять разные точки зрения на национальном уровне; модели, позволяющие понять различия на уровне корпоративной культуры; модели для описания поведения отдельных личностей и команд. В каждой из этих областей мы покажем, как стремление найти точки соприкосновения может создать новую перспективу и повлиять на применение модели. Мы начнем с культурного разнообразия на уровне стран, так как этот разрыв наиболее широк и имеет наибольшие последствия. По сравнению с культурными различиями на индивидуальном уровне сложности в понимании на уровне стран могут быть гораздо более серьезными и, возможно даже, обойтись далеко не в один миллион, если их вовремя не разрешить.

Нидерландский социолог Герт Хофстеде — основатель Центра Хофстеде и один из наиболее авторитетных и цитируемых экспертов в области культуры. Самые известные его работы — книги «Последствия культуры» (Culture’s Consequences, 2003) и «Культуры и организации» (Cultures and Organizations: Software of the Mind, 2010).

Исследования Хофстеде, которые он проводил в 1960-х годах, заложили основу исследований организационной культуры. Научная работа Хофстеде началась, когда он получил доступ к базе психологических данных, собранной департаментом по персоналу корпорации IBM на международном уровне. Это была стандартная анкета, которую заполняли сотрудники всех подразделений IBM во всех странах, где действует корпорация. Хофстеде не участвовал в разработке вопросов для анкеты, однако провел статистический анализ данных и выделил кластеры, отражающие полярные показатели четырех разных параметров, так называемые противоположные ценности. Это позволило ему сделать вывод, что ценностные системы во всем мире различаются, и особенно ярко это было видно на примере Северной Америки и Юго-Восточной Азии. Позднее Хофстеде расширил модель и включил в нее параметры долгосрочной ориентации и терпимости против сдержанности. Он провел ранжирование стран по тому, насколько они ориентированы на долгосрочную перспективу, и его результаты оказались тесно связаны с текущим уровнем экономического развития этих стран.

Основную обеспокоенность вызывают линейность и полярность концепции этого исследования. «Мужественность» определяется таким образом, что исключает «женственность», а полярность «индивидуального» и «коллективного» в период холодной войны идет еще дальше — к примеру, утверждается, что коллективизм фактически не способен обеспечить свободу.

Однако истина состоит в том, что культуры не зафиксированы неподвижно на одном из полюсов: они находятся в постоянном движении. Не стоит ожидать от подобных работ, что методология социальной науки сама по себе будет являться выражением культуры. Не существует Олимпа, с которого можно было бы взирать на культуры других народов. Если предположить, что ценности являются неподвижными объектами на разных концах континуума, то это просто культурно закрепленные понятия, а не Богом данные факты. Кроме того, описание параметра изначально определяется культурными нормами. Говоря о параметре Хофстеде, который касается высокой или низкой степени избегания неопределенности, следует помнить, что избегание неопределенности не то же самое, что избегание риска, — оно касается терпимости общества к неоднозначности.