Александр Донской - Продай себя

28 ноября 2007 года официально стартовала предвыборная президентская кампания. На следующий день, желая еще раз акцентировать внимание центра на событиях, развивающихся в Архангельске, прямо из СИЗО я направил на имя председателя Центральной избирательной комиссии Владимира Чурова уведомление о своем желании участвовать в выборах главы государства.

10 декабря 2007 года сразу после объявления Путиным своего преемника я отправил поздравление вице-премьеру Д. В. Медведеву «с оглушительной победой на президентских выборах 2008 года».

Примерно в это время мой пресс-секретарь Олег Григораш написал книгу «Крестовый поход в Президенты». Главная задача этой книги заключалась в том, чтобы наконец-то снять блокаду с упоминаний моего имени в прессе и привлечь внимание федеральных властей к проблемам региона и к личности человека, наивно поверившего в демократию своей страны.

Презентация книги была проведена в Центральном доме журналиста в Москве буквально накануне президентских выборов. Тираж в 2000 экземпляров разлетелся за считаные часы.

Выборы Президента состоялись 2 марта 2008 года.

И 6 марта 2008 года я был освобожден из-под стражи.

Весьма занимательным кажется то, что через какое-то время сняли и губернатора Архангельской области, и Клебанова, который грозился меня угробить. Я не знаю, связано ли это с моей историей, я могу лишь строить предположения.

Если их смещение с должности как-то связано со мной, то, скорее всего, Путин решил, что я, конечно, поступил неправильно, но и они поступили неправильно. Они могли выбрать другие инструменты воздействия, чтобы добиться нужного результата, в конце концов: поговорить, обсудить, найти компромисс. А они с этой задачей не справились.

И возможно, Клебанова наказали за то, что не смог оценить тех отдаленных последствий, которые могут быть вызваны репрессивными мерами в отношении меня, и не смог прервать информационный поток, который я транслировал. Да, он защищал территорию, на которую я вольно или невольно зашел, но если уж он начал это дело, то должен был довести его до логического завершения, чтобы я отошел тихо и без лишнего шума. Может быть, даже его конечной целью не было посадить меня, а всего лишь сделать так, чтобы я не нарушал неписаные политические правила, не создавал прецедента, действовал как все. Но у него это не получилось.

Я прекрасно понимаю, что, возможно, эта история до сих пор еще не закончилась. Потому что, как говорят, месть – это блюдо, которое подают холодным.

Несмотря на то, что прошло уже довольно много лет, периодически кто-то взламывает мою почту. Временами это делается демонстративно. Регулярно кто-то прослушивает мой телефон, я говорю: «Алло, алло…» – а там треск. Иногда создается такое ощущение, что надо мной кто-то издевается, хочет, чтобы я начал нервничать. Исходя из этого я никогда не чувствую себя в безопасности. Я полностью отдаю себе отчет в том, что в любой момент со мной может произойти все что угодно. Я могу с кем-то сидеть в кафе, разговаривать, а туда могут зайти люди и забрать меня. И я, в принципе, не удивлюсь.

И любому человеку, который, может быть, собирается взять с меня пример, нужно понимать, что, если некто, находящийся в столь же высокой должности, как Клебанов, сказал однажды: «Мы поломаем тебе жизнь!» – это значит, что мучить вас могут бесконечно долго.

И дело тут вовсе не в нашем президенте, не в губернаторе и не в чьей-то личности вообще. Дело в Системе. Если ты несистемный человек, любая Система тебя не примет: ни старая, ни новая. И эти проблемы действительно могут остаться с тобой уже навсегда.

1. Защищая себя и свои интересы, стучись во все двери: ты не знаешь, какая из них откроется.

2. Находясь в тюрьме, ежедневно пиши огромное количество писем всем, кто может принять участие в твоей судьбе. Не все из них дойдут до адресатов, не все адресаты ответят, но ты продолжай писать каждый день, потому что иного выхода у тебя все равно нет.

О том, кому, когда и под каким предлогом имеет смысл делать политическую карьеру, а также почему я больше никогда не пойду в политику

Что дает человеку ограничение свободы? Начинаешь ее ценить. Когда выходишь из камеры, рождается ощущение, что жизнь прекрасна. Прекрасно просто наслаждаться свободой. Ты можешь быть без денег, без хорошей одежды, без друзей, без чего угодно! Но ты можешь видеть небо, и ничто другое не сравнится с этой возможностью.

В своем последнем слове я сказал, что морально устал и в будущем не намерен больше заниматься политикой. Это была правда.

Были такие, кто говорил, что с самого начала я повел себя неправильно. Надо было, дескать, отсидеться годика четыре в депутатах, осмотреться, обзавестись связями, и только потом, используя собственную харизму, молодость и напор, выдвигаться в мэры, затем в Думу – и все, жизнь удалась!

Были такие, кто ждал, что я перебешусь и стану таким, как все прочие «государственники»: толстым, жирным самодовольным политиком, который, добившись власти, старается всеми правдами и неправдами ее удержать.

Некоторые эксперты провели аналогию между губернаторской предвыборной кампанией, после которой я победил в выборах мэра, и президентской кампанией, после которой я якобы собирался занять кресло губернатора Архангельской области. Все они были одинаково далеки от истины.

Здесь я хочу привести самую лучшую статью, написанную обо мне в тот период. Лучшую не с точки зрения хороших слов, а с точки зрения глубины понимания всего происшедшего.

Дмитрий Зиновьев: «Донской, которого я знаю».

Такие люди выигрывали войны, грабили корабли, захватывали острова и открывали континенты. И всегда ориентировались только на один ориентир – свое наитие.

Чтобы понять, нужно учесть все. Детство, опыт выживания в торговых войнах, реализация формулы «умри или обогатись» в своей жизни, несистемное образование, амбиции государственного деятеля, не подкрепленные навыками жизни в вековом опыте российских чиновников, апелляции к импортным схемам управления, напрочь ломающимся в постсоветских буднях… Нужно вспомнить о книгах и людях, которые были поводырями, – причудливая смесь из бизнес-школ и политических мудрецов. Нужно, обязательно нужно учесть «девиз» над входом в кабинет.

И совершенно нельзя игнорировать носорога. Который фиксирует цель небольшими глазами, наливается боевой яростью и бежит, сопит, фыркает, отмахивается от наседающих противников, прядает ушами, в которые сложно что-то нашептать, но если уж это произойдет, то выбить невозможно. Остановить его может только стена или полная аннигиляция – физическое, подчеркиваю, физическое уничтожение. Ошибочно думать, что носорог – глупое животное. Он прекрасно ориентируется на местности, обладает хорошим слухом, смышлен и обладает прекрасной памятью. Но упрямство, защищенное природной броней, огромной мышечной силой, – поводырь носорога. И поэтому, когда охотник с вертолета всаживает ему пулю за пулей под лопатку – носорог останавливается только потому, что упал.