Владислав Крапивин - Стеклянные тайны Симки Зуйка

Тетя Нора шагнула следом.

– Подожди-ка. Я принесла тебе костюмчик, примерь. Если окажется не по размеру, можно будет обменять…

– Зачем? Вы и так на меня столько тратите, – насупился Симка.

– Какие пустяки. Я хочу, чтобы мой племянник выглядел более цивилизованно. По-европейски… – И зашуршала оберточной бумагой.

В свертке оказался серовато-коричневый пиджачок и такие же брючки.

Сразу стало ясно, что обменивать не придется, все в самый раз. Только…

– Чё они такие… – Симка опасливо продергал кромки штанишек. – Совсем куцые…

– Во-первых, не «чё», а «что», дорогой мой. А во вторых… Ты же бегаешь по Турени в трусиках и маечке и не стесняешься, а тут вдруг…

Она не понимала. Пацаненок в трусах и майке на туреньских улицах был как рыбка в воде. В своей стихии. Вполне «вписывался» в окружающую среду и привлекал внимание не больше, чем растрепанный одуванчик у края тротуара. А здесь было что-то непонятное. Пиджачок взрослого покроя, на штанах тоже всякие хлястики и карманы, как у настоящих брюк, но длина (вернее, «короткость») такая, что из-под подола торчат лишь краешки. Будто у брюк в наказание за что-то взяли и до отказа обрезали штанины.

– Ноги все наружу по самый корешок, – сумрачно сообщил Симка.

Нора Аркадьевна сделала вид, что приглядывается:

– По-моему, ты не прав. Никакого корешка не видно.

Симка покраснел. Он совсем не это имел в виду! Просто не так выразился. А тетя Нора тоже хороша! Где-то вся ужасно воспитанная, а где-то возьмет и ляпнет такое, что дым из ушей. Как, например, вчера, когда стояли в очереди за билетами на речной трамвай. Какой-то вертлявый парень в стиляжьей рубахе и брюках-дудочках начал было втираться впереди тети Норы. Она ласково сказала:

– Сударь, оставьте ваши попытки. «Вас здесь не стояло».

Тот, однако, продолжал пристраиваться.

– Я предупреждаю последний раз, – прежним тоном проговорила Нора Аркадьевна.

– А что будет дальше? – нахально поинтересовался стиляга.

– Будет крепкий пинок по вашей тощей заднице.

Парень отскочил на три шага. Подумал, сказал с укоризной:

– А с виду вроде бы культурная женщина.

– Голубчик, истинная культура предполагает поведение и поступки, адекватные обстоятельствам, – охотно отозвалась Нора Аркадьевна.

Стиляга подумал и пошел в конец очереди.

Симке было неловко за тетю Нору. Эта неловкость не оставила его даже на палубе. И, чтобы сгладить неприятное ощущение, Симка спросил:

– Тетя Нора, а что такое «адекватное»?

– Это значит «наиболее подходящее к данному случаю»… Например, однажды, когда Шурочке было тринадцать лет, он пришел от приятелей с бледным лицом и запахом пива. Я велела ему вытащить из петель на брюках ремень и сказала, что сейчас он получит адекватно своему безобразному поступку. Он ощутил эту адекватность и не спорил.

– И вы его отлупили?! – выговорил Симка сокрушенно и с некоторой опаской на свой счет.

– Конечно, нет! Я была тогда еще слабовата характером и разревелась, как дура. Он, кстати, тоже. А когда мы кончили реветь, он поклялся, что не будет пить ничего крепкого, пока не вырастет.

– И не пил?

– Пока не стал ходить в экспедиции. Там без спирта не обойтись…

Сейчас Симка вспомнил этот разговор и понял, что надо вести себя адекватно обстоятельствам. То есть покориться судьбе. Тетя Нора старалась, покупала, и было бы свинством дальше капризничать и упрямиться. В конце концов, за радости путешествия надо чем-то платить…

Чтобы сохранить хоть капельку достоинства, Симка выдернул из старых потертых штанов школьный ремень с форменной пряжкой и продернул его в новые, костюмные. Тетя Нора не возражала. Наблюдая за Симкиными стараниями, она разъяснила:

– Это чехословацкий фасон, швейная фабрика в Праге, на подкладке есть ярлычок. Сейчас такая мода у мальчиков во всех европейских странах. И наше министерство просвещения собирается ввести форму подобного образца в начальной школе, я видела статью и фотографии в «Огоньке».

«Этого еще не хватало!»

Первые полчаса на улице Симка чувствовал себя очень неуютно. В витринах отражался голенастый пацаненок с тонкой шеей, розовыми ушами и промытыми, тщательно расчесанными тетей Норой волосами, которые все равно лохматились. В нелепой одежонке иностранного фасона. «Пиджак на тросточках…» В добавление к костюму тетя Нора дала Симке светлые короткие чулочки, которые называются «гольфы». Но толку-то от них! Еще более девчоночий вид… Симка казалось, что все прохожие смотрят на него с тайной ухмылкой и думают о крапиве.

Но скоро все эти ощущения и опасливость растаяли в Симке. Во-первых, он увидел, что среди прохожих немало мальчишек в таком же наряде и они чувствуют себя бодро и независимо. Во-вторых, костюмчик, хотя и купленный без примерки, пришелся в самую-самую пору, словно сшитый по заказу у лучшего пражского портного. Пиджачок оказался легоньким, в нем было совсем не жарко, хотя июньское солнце пекло с такой силой, что размягчался асфальт и новенькие Симкины сандалии отпечатывались на нем, как на глине.

Скоро Симка стал ощущать себя в костюме так, будто носил его всю жизнь. А в широких магазинных стеклах теперь отражался аккуратный московский (или даже «европейский») мальчик с любопытными глазами. Да и до костюмных ли тревог было, когда наваливалось столько всего !

Сперва Кремль, потом Третьяковская галерея, где Симка увидел множество знакомых по журналам и учебникам картин (хотя и знакомые, а на самом деле оказались в тыщу раз лучше!). Потом зашли на Главный почтамт и получили мамину телеграмму, что дома все в порядке и что «мы с Андрюшкой желаем счастливой поездки». От этого Симкино настроение подпрыгнуло, как столбик уличного термометра на солнцепеке. И сам Симка тоже радостно подпрыгнул, когда после обеда в маленьком кафе (рассольник, сосиски и мороженое) тетя Нора предложила:

– А не попытаться ли нам проникнуть на выставку стекла? В Москве ты побываешь еще много раз, успеешь посмотреть все достопримечательности. А этой выставки уже не будет…

Выставка располагалась недалеко от Кремля, в длинном старинном здании, которое называлось Манеж (раньше там дворяне учились ездить на лошадях).

Перед кассами стояла очередища, люди в ней ни на что не надеялись, потому что билеты были проданы на несколько дней вперед. Но тетя Нора оставила Симку недалеко от входа («Только умоляю: не сходи с места») и куда-то удалилась. И возвратилась, когда верный клятве Симка не покидал свой пост, но уже изнемогал от беспокойства.

– Вот! – она показала два билета. Оказалось, что у Норы Аркадьевны было удостоверение внештатного корреспондента «Туреньской правды». Авторитет этой неизвестной в столице газеты почему-то оказал воздействие на утомленного администратора. Он велел кассиру выдать билет.