Энид Блайтон - Вредная девчонка – староста

Первые десять минут урока были посвящены устным заданиям. Потом Мадемуазель велела всем достать учебники. Элизабет взяла свой и раскрыла.

Порошок сразу начал действовать. Когда Элизабет перелистывала страницы, лёгкие частички, взлетая, попадали ей в нос. Девочка почувствовала, что вот-вот чихнёт и достала носовой платок.

– Апчхи!

Учительница не обратила на это внимания.

И тут снова раздалось:

– А-ап-чхи! – Элизабет, чихнув ещё раз, даже испугалась: уж не простудилась ли она?

Мадемуазель подняла глаза. Элизабет попыталась сдержаться. Это ей удалось, но ненадолго. Дженни продолжала громко читать вслух текст из учебника. Она дошла до конца страницы и перевернула на следующую. Все ученики сделали то же самое.

Элизабет тоже перевернула страницу, и в нос ей влетела новая порция порошка. Девочка почувствовала новый приступ чиха и поспешно поднесла к лицу платок, но сдержаться не смогла.

– А-А-АП-ЧХИ-И-И!

Звук получился такой громкий, что заглушил чтение Дженни. Некоторые дети стали украдкой посмеиваться. Они ждали продолжения. На этот раз Элизабет чихнула так громко, что Мадемуазель подскочила на месте.

– Хватит, Элизабет! – рассердилась учительница. – Прекрати чихать! Ты мешаешь занятиям.

– Я не могу – ап-пчхи! – сдержаться, – пролепетала Элизабет, по щекам у которой текли слёзы. Порошок оказался очень сильным. – А-а-а-ап-п-чхи!

Тут уж Мадемуазель разозлилась не на шутку.

– В чём дело, Элизабет? На прошлой неделе тебе вода капала на голову, а теперь вот чих напал?! Я этого не потреплю!

А в ответ раздавалось:

– А-а-ап-чхи!

Весь класс покатился со смеху. Учительница в гневе стукнула по парте:

– Элизабет! Стыдись, а ещё староста! Немедленно прекрати чихать!

– А-а-ап-чхи! – отозвалась Элизабет.

У детей от смеха уже текли слёзы по щекам. Такой потехи они никогда прежде не видывали.

– Выйди из класса и не возвращайся! – велела Мадемуазель. – Не желаю больше тебя видеть на моём уроке.

– Но, Мадемуазель, пожалуйста – чхи-чхи-чхи! – пожалуйста, – взмолилась Элизабет.

Но учительница подошла к ней, схватила за плечи и вывела за дверь.

Захлопнув за Элизабет дверь и повернувшись к классу, она строго на всех посмотрела.

– Это совсем не смешно, – сказала она. – Совсем не смешно.

Однако мальчики и девочки думали иначе. Они изо всех сил пытались подавить улыбки, но время от времени кто-нибудь всё-таки прыскал в кулак, и тогда весь класс заходился от смеха.

Мадемуазель страшно рассердилась. В наказание она велела ученикам переписать вечером стихотворение из учебника, но даже это не заставило их остановиться.

Расстроенная, Элизабет стояла за дверью и недоумевала: «С чего это я вдруг так расчихалась? Может, у меня начинается простуда? В классе я чихала без остановки, а теперь-то всё прошло. Всё-таки Мадемуазель поступила неправильно, выгнав меня».

И тут, к ужасу Элизабет, в коридоре вместе с учителем музыки мистером Льюисом появился Уильям, председатель школы. Элизабет захотелось провалиться на месте. Уильям сразу догадался, в чём дело.

– Элизабет! Неужели тебя снова выгнали из класса? – спросил он. – Рита мне рассказывала, что так уже было на прошлой неделе. Ты что, забыла: ты же староста!

– Не забыла, – пролепетала Элизабет. – Мадемуазель выгнала меня за то, что я не могла перестать чихать. Но я это не нарочно, Уильям! Правда.

– Но сейчас же ты не чихаешь.

– Да. Я перестала, как только вышла из класса.

Уильям пошёл дальше, решив, что Элизабет просто его разыгрывает. «Надо обсудить это с Ритой, – подумал он. – Не годится, чтобы старосту выгоняли из класса за недостойное поведение. Она не должна подавать плохой пример».

Элизабет не догадывалась, что это Джулиан так подшутил над ней. Она подумала, что чихала потому, что и в самом деле простудилась. И очень удивилась, когда так и не заболела.

«Что ж, расскажу обо всём на собрании, – решила она. – И поделом Джулиану: пусть все узнают о его проделках. Я знаю, мне поверят, ведь я староста».

В тот вечер ученики собрались в большом зале на очередном школьном собрании.

Элизабет очень волновалась. Ей хотелось, чтобы собрание поскорей закончилось и всё разрешилось.

– Кто-нибудь хочет сдать деньги? – спросил, как обычно, Уильям.

Мальчик, получивший почтовый перевод от дяди, положил десять фунтов. Арабелла – два, из своих денег на день рождения. Она помнила полученный урок и не хотела, чтобы её снова обвинили в том, что она утаивает деньги.

Всем раздали по два фунта. Потом Рита и Уильям стали обсуждать заявки на дополнительные расходы. Элизабет едва могла усидеть на месте. Она очень нервничала. Девочка покосилась на Джулиана. Тот сидел на скамейке как ни в чём не бывало. Прядь волос упала ему на глаза, он нетерпеливо отбросил её.

– Есть жалобы? – задал Уильям свой обычный вопрос.

Какой-то маленький мальчик вскочил, прежде чем Элизабет успела заговорить.

– Уильям, одноклассники дразнят меня тупицей, потому что я отстающий. Но это нечестно.

– А ты обращался к своему старосте? – спросил Уильям. – Кто он?

Встал мальчик постарше.

– Да, одноклассники дразнят Джеймса. Он болел и пропустил много уроков, вот и отстал. Но я разговаривал с учительницей, и она сказала, что Джеймсу следует учиться прилежнее, потому что мозги у него хорошие. Он недолго будет в отстающих.

– Спасибо, – кивнул Уильям.

Староста сел на место.

– Что ж, Джеймс, ты слышал, что сказал твой староста. Ты сам можешь положить этому конец. Возьмись за ум, и перестанешь быть отстающим. Возможно, ты просто привык плестись в хвосте и не догадываешься, что способен всё изменить. Но это в твоих силах!

– Ох, – проговорил Джеймс обрадованно и немного смущённо и плюхнулся на место. Одноклассники поглядывали на него, не зная – сердиться им или радоваться. Они вдруг стали пихать друг дружку и усмехаться. Джеймс, улыбаясь, обвёл их всех взглядом.

– Есть ещё жалобы? – спросила Рита.

– Да! – отозвалась Элизабет и так поспешно вскочила с места, что едва не опрокинула стул. – У меня есть очень серьёзное сообщение.

Ученики зашептались. Все насторожились. Что скажет Элизабет? Арабелла побледнела. Не станет же Элизабет снова на неё жаловаться? Джулиан метнул на Элизабет колючий взгляд. Уж на него-то она жаловаться не посмеет!

Но именно это она и сделала.

– Рита, Уильям, я хочу рассказать о Джулиане, – начала Элизабет. – С недавних пор я стала подозревать, что он берёт чужие вещи, а вчера поймала его с поличным. Буквально за руку. Когда он доставал пакет из старого ящика для игр.