Леонид Ипатов - Он рядом

Утро. Тихо. Белая комната; белые стены, белый пол, белый потолок. Мелкой паутинкой трещинки вскрывают белую оболочку безжизненной комнаты. Влажный угол, серым пятном-заплаткой нависает над гнетущей обстановкой. Щуплый, с потухшим взглядом мальчик, лежит в кровати. Белое покрывало, белая простыня, белая подушка, белая пижама, он смотрит в небольшое окно. Окно без рамы и стекла. За окном открывается унылый пейзаж, безжизненными, тусклыми красками напоминающий безумную мазню больного художника. Ни шелеста листьев, ни пенья птиц, ничто не нарушает этот скованный серый свет. Всматриваясь в горизонт, он вдруг замечает серо-зеленую еле заметную точку, которая с каждым вздохом все ближе и ближе приближается. Сердце начинает судорожно биться, сбиваясь с ритма. Ужас и паника сковывает дыхание, он уже отчетливо видит кисть руки с жабьей кожей, тянущеюся к шее, ее зеленая пупырчатая кожа источает зловонный запах болота. Слизь с глухим чавканьем шлепается об пол. Он не может шевелиться. Надо бы встать и убежать, но нет сил, да и есть ли в этом смысл, комната без дверей. Хочет залезть под одеяло, но руки не слушаются. Одеяло свинцовой плиткой придавило к кровати. Все труднее и труднее дышать. Жабья рука все сильнее и сильнее сжимает горло. Он кричит, но звука нет, голос, где-то там внутри, затерялся в лабиринтах тела. Выхода нет, прощай жизнь… Воздуха…, Дышать…

Денис открывает глаза, холодный пот утренней росой выступает на лбу. Сильная одышка разрывает грудь. Опять ужасный запах проникает через щели оконной рамы. Ветер изменил свое направление, и со стороны завода, который видно с любой точки Братска, потянуло смрадом, вызывая обострения всевозможных болезней у горожан. Денис с трудом наполнил легкие едким воздухом, сел и привычным движением вставив в рот ингалятор, брызнул дозу лекарства. Приступы астмы преследуют его ровно столько, сколько он себя помнит. Так наступило последнее утро очередного учебного года. Денис обычный мальчик, 12 лет, высокий, с болезненно бледным лицом. Веснушки украшали его тонкий заостренный нос. За волосами он не любил ухаживать, поэтому они торчали во все стороны.

— Денис! — это кричит его мама у которой как всегда на кухне все шипит и пениться — Дени-ис. Иди быстренько умывайся и чисти зубы. Денисом назвали его в честь дедушки, он ветеран Великой Отечественной Войны. И ДЕНИС ИМ ОЧЕНЬ ГОРДИТСЯ, правда, он его совсем не помнит, дедушка умер очень давно.

— И давай садись завтракать. За тобой уже зашли, — с ноткой укора продолжила мама. — И друг пусть проходит, перекусит за компанию.

Сгорбленный силуэт в майке проскользнул в ванную комнату, на ходу кинув «Hi» своему другу Олегу, стоящему в коридоре. Долговязый Олег с копной непричесанных волос смешно маячил в глубине прихожей. За его фигуру его прозвали Стручком. Обидное конечно прозвище, но что поделать, в школе все имели свои клички. Дениса, дразнили Плоскомордым но он не обращал внимания. На обиженных воду возят, учил его отец и с ним было трудно не согласиться.

Ну, ты как всегда, — покачал головой Олег, — Давай скорей. Опоздаем.

— I moment, — ответило лицо в мыле.

Денис и Олег — одноклассники и живут поблизости. Каждое утро, Олегу приходиться ждать постоянно торопящегося и почему-то, постоянно опаздывающего друга, и это будет продолжаться вечно «по крайней мере, он так думал».

На столе, как впрочем и всегда, было много всяких вкусных штучек. Мама Дениса нравилась всем его друзьям за ее гостеприимность и доброту. Голодным ни кто из гостей не мог выскользнуть из ее дома. Ей всегда казалось, что все не доедают и всех обделяют добротой, и только она и не кто другой может восполнить этот дефицит человеческого тепла.

— Кушайте поплотнее, на голодный желудок думается хуже.

— Не мам, если я переем, то на уроках так спать хочется, хоть спички в глаза вставляй.

— Ты сейчас наговоришь, ешь, давай лучше, без слез на тебя смотреть не возможно. А ты, Олег, я погляжу вообще, наверное, не питаешься. Не кормят что ли? Скоро ветром будет качать. Смотри унесет в страну Оз. Организм у вас растущий нужен материал для его формирования. Пища это кирпичики.

— Ага мам, есть у нас один такой в классе, жир-трест, строй материала не на одну стройку хватит.

— И не на один десяток холодца — поддакнул Олег.

— Разве можно так говорить о людях, он же не виноват, что такой.

— Ну ладно мам, я сейчас лопну, живот как у бегемота, все я готов.

— Я тоже уже объелся, спасибо тетя Тоня.

— На здоровье. Чтоб не одной тройки. Ясно?

— Какое ясно, все небо в облаках. Пасмурно.

— Я тебе дам пасмурно.

— Наша учесть, уже предрешена. Сегодня же последний день мучений.

— Ах да. Бегите уже, профессора.

Побросав в рот остатки завтрака, жуя, и на ходу натянув кроссовки, они помчались в школу, морщась от невыносимого запаха окутавшего город.

Время в школе пролетело незаметно. Мы попрощались до осени с Еленой Михайловной, нашей классной руководительницей. Она очень добрая женщина невысокого роста, с маленьким курносым носиком с которого вечно спадали огромные очки. С виду, она, беззащитный слабый человек, но это мнение ошибочное, за себя она постоять умела и могла приструнить даже самых отпетых хулиганов. Все ее очень уважали и на ее уроки, английского языка, вели себя смирно.

— I wish to you well to have a rest! (желаю вам хорошенько отдохнуть) — c безукоризненным произношением сказала она всему классу, — Набирайтесь сил, не хулиганьте, а осенью с новыми силами возьмемся за учебу, by!

— Good by! Елена Михайловна, — в разнобой проблеял весь класс.

Денис с Олегом схватили дневники полные троек, и самые первые выскочили в коридор. Счастье захлестнуло их потоком, подхватило ветром, закружило в водовороте, подхватило под руки и понесло вниз по лестнице к свободе, к солнцу. Как это прекрасно забросить все проблемы и окунуться в лето. Но как бы не было хорошо, всегда найдется тот, кто все испортит, так случилось и на этот раз. У каждого есть свой злой гений, был он и у них. В фойе перед выходом стоял Гончик — Виталя Гончаров. Он учился в 8 классе и был настоящим бедствием для тех, кто слабее и помладше. Неоднократно оставаясь на второй год, он становился все старше и старше своего окружения, и это было ему на руку. Гончик стоял с видом самодовольного индюка, облокотившись спиной об стенку, скрестив ноги, и о чем-то весело говорил с двумя девчонками. Барышни сияли, и их счастью не было конца, с ними говорил он — крутой парень. Друзьям ничего не оставалось, как проскользнуть мимо него. Но не тут то было, их остановил окрик.