Владислав Крапивин - Семь фунтов брамсельного ветра [litres]

— Кто там?

— Женечка, это я, Галина Андреевна. Я хотела кое-что спросить. Открой, пожалуйста…

— Одну минуту, я не одета…

Вернулась к Илье.

— Галинушка из десятой квартиры. Чего-то хочет…

— Это плохо… Подожди… — Илья два раза нажал клавишу на «мышке». Строчки на экране окрасились черным. Илья даванул на клавиатуре кнопку «Delete», экран опустел.

— Зачем?! — взвыла я.

— Надо… Иди открой.

Я пошла. Открыла.

Пожилая Галина Андреевна прижимала к цветастому переднику на груди пухлые кисти рук.

— Женечка, я… меня… — По сторонам от нее стояли двое. Один — высокий, темноволосый, в отглаженном костюме. Другой — низкорослый, с гладкой белобрысой прической, в желтой рубахе навыпуск. Я их сразу хорошо разглядела — из лестничного окна светило солнце.

Низкорослый как-то неуловимо скользнул от соседки ко мне и оказался рядом, на пороге.

— В чем дело? — сказал у меня за спиной брат. Я оглянулась. Илья колюче смотрел через очки. Опять было заметно, что левый глаз у него поврежден.

— Это ведь квартира Мезенцевых, не так ли? — спросил высокий (и длинноносый). Я поняла на кого он похож: на артиста по фамилии Тарапунька из фильмов середины прошлого века. Так и казалось, что начнет изъясняться по-украински. Но он говорил очень по-русски, как-то подчеркнуто правильно…

— Допустим. И все же в чем дело? — опять сказал Илья. Вполне спокойно.

— Дело в том, что мы к вам, — излишне весело сообщил маленький. Он стоял вплотную ко мне, так, что дверь теперь было не закрыть. Лицо — очень близко. Фигурой он похож был на подростка, а лицо пожилое и немножко бабье. Так бывает у лилипутов.

Высокий сказал соседке:

— Галина Андреевна, благодарим вас, вы больше не нужны… — Та, не опуская рук, попятилась к своей двери, надавила ее спиной и скрылась.

— И зачем же вы к нам ? — спросил Илья. Теперь я понимала, что он ждал такого визита.

— Есть небольшой разговор, — ласково сообщил маленький. Илья светски улыбнулся:

— Хорошо. Вас не затруднит шагнуть с порога наружу. Пусть разговор состоится на площадке. У нас в квартире… не прибрано.

— Это ничего… — и маленький шагнул не наружу, а в прихожую. Высокий за ним.

— Вам не кажется, что это напоминает вторжение? — сказал Илья. Внешне он был по-прежнему хладнокровен, только левое веко подрагивало за стеклом.

— Ну что вы, молодой человек! — добродушно удивился высокий. — Надеюсь, вы догадались, что мы не грабители и не рэкетиры…

— Мы догадались, — кивнул Илья. — Как раз потому, что манеры ваши мало чем отличаются…

Гости не обиделись. Маленький сказал:

— Чтобы ваши догадки укрепились, вот, пожалуйста… — Оба ловким одинаковым движением извлекли и раскрыли корочки-удостоверения. С фото и печатями, с грифом МВД. Маленький — перед Ильей, «Тарапунька» передо мной. Фамилию я не разобрала, длинная какая-то, а имя «классическое» — Иван Петрович.

— Вы мне кого-то напоминаете, Глеб Олегович, — с утонченной вежливостью сказал Илья. Я поняла: чтобы мне стало известно имя маленького («Гле-Гле» тут же мысленно окрестила я его). — Доцент Василюхин на кафедре психологии не ваш родственник?

— К сожалению, нет…

— Отчего же «к сожалению», — усмехнулся Илья. — Весьма вредный доцент…

— Вы позволите нам пройти? — осведомился высокий.

— Иван Петрович , если не позволим, вы ведь все равно пройдете. Вы все делаете без разрешения, — сказала я и глянула на Илью: правильно ли себя держу. А Илья смотрел на меня с затвердевшим лицом. Глазами двинул в сторону туалетной двери. «Ох я растяпа!..»

— Позвольте… — Я шагнула мимо Гле-Гле. Он не позволил:

— Девочка, ты куда?

— С вашего позволения, в туалет. Или в клозет, если так понятнее…

— Это… обязательно?

— Представьте себе, да! Иногда у людей возникает такая потребность. Особенно при неожиданных визитах… — Меня уже «заносило». — Возможно, такого не бывает с сотрудниками охраны порядка, но с простыми смертными случается. Или вы боитесь, что я просочусь куда-то через канализацию, как некий Кристобаль Хунта, персонаж книги братьев Стругацких? Стругацие это известные писатели, такая профессия. А книга — это…

— Не надо, — невозмутимо отозвался Иван Петрович. — Мы знаем, кто Стругацкие и что такое книга… Глеб Олегович, не мешай Жене Мезенцевой.

— Благодарю! — Я нырнула за дверь. И сказала уже оттуда, щелкнув задвижкой: — Не надо стоять рядом и подслушивать. Я не стану беседовать через унитаз с сообщниками. Это умел только майор Пронин…

Кажется, они коротко посмеялись и, судя по шагам, отошли.

Тогда я схватила с полочки за полотенцем телефон.

Нажала кнопки.

— Да! — откликнулся веселый полузнакомый голос.

Я сказала сдавленно:

— Передайте, пожалуйста, Борису…

— Да-да! Я Борис…

— Они уже здесь!

Борис отозвался без всякого драматизма:

— Ну и прекрасненько. Это Женя?.. Женя, вы и Ильей постарайтесь подольше их там поразвлекать беседой. Минут пятнадцать хотя бы…

— Ладно.

— И вот еще… Если можешь, отопри незаметно входную дверь.

— Постараюсь.

— Ну, будь молодцом… — И запикало в пространстве.

И я поняла, что буду молодцом.

С постным лицом я пришла в большую комнату. Все посмотрели на меня, а потом Иван Петрович и Гле-Гле снова повернулись к Илье. Тогда я поймала его взгляд. Качнула часиками и трижды растопырила пятерню. Он опустил ресницы: понятно, мол. И продолжил разговор:

— Я все же не понимаю, господа. Вы, по сути дела, вторглись в чужое жилище. Ваши удостоверения не дают такого права. Нужен ордер…

— Не обязательно, — веско сообщил усатый Иван Петрович. — В некоторых случаях не нужен…

— И сейчас такой случай?

— Но Илья… Сергеевич! — тонко воскликнул Гле-Гле. — Мы же просто хотим побеседовать! Лучше ли будет, если вас вызовут повесткой и станут допрашивать по всем правилам, с ведением протокола?

— Конечно, лучше! Во-первых, протокол это документ. Во-вторых я тут же потребую адвоката.

— У вас есть личный адвокат? — сказал невозмутимый Иван Петрович.

— Есть, — веско сообщил Илья.

— Но он совсем не нужен, — вмешался опять Гле-Гле. — И протокол тоже! Мы хотим, чтобы состоялся неофициальный, добрый разговор. Так сказать, по-человечески.

— Так сказать, этого недостаточно для разговора.

— Чего? — мигнул Гле-Гле.

— Вашего желания. Надо, чтобы и мы хотели этого. Я и сестра.

— А почему вы не хотите-то? — добродушно удивился Иван Петрович и опять стал похож на Тарапуньку. Сейчас скажет: «О це чудное дило, нэ маю понятия…»

— А почему мы должны хотеть? — спросил Илья.

— Да хотя бы из соображений общей пользы! — Иван Петрович оглянулся, нашел глазами стул и присел, поддернув на коленях отглаженные брюки. — Подполковник Будимов, был уверен, что вы окажете содействие, когда советовал обратиться к вам.