Петр Северов - Легенда о черном алмазе

Емелька нахмурился:

- Не дури.

Веселая, вся в зыбком свете от ряби волн, Анка протянула к нему руку, раскрыв ладошку:

- А вот посмотри-ка, Старшой!

Он медленно повернул голову:

- Вижу… Два камешка… И что?

- Ничего особенного,- сказала Анка.- Эти камешки из той самой сумки.

Емелька словно задохнулся и стал заикаться:

- Зна… зна… значит, ты про… пробралась во времянку? И не побоялась? Ну, а ес-сли бы Тит подкараулил тебя?

Он очень рассердился, даже (что иногда с ним случалось во гневе) скрипнул зубами. Однако больше, чем на Анку, он рассердился на себя: только подумать, пока они с Костиком ломали голову, как незаметно для Смехача проникнуть в его берлогу и заглянуть в таинственную сумку, отчаянная девчонка сама, на собственный страх и риск, «провернула» опасную операцию!

Он осторожно взял с ее ладошки два серых камешка с маленькими бумажными наклейками. Если присмотреться к наклейкам - на них можно различить какие-то номера. И Старшой догадался, что эти еле заметные номера и были «адресами» камешков, а записал их тот приветливый Михей Степаныч.

Емелька ласково посмотрел па Анку:

- Ты молодчина, Кудряшка. Признаться, иногда я… ну, как тебе сказать… недооценивал тебя, что ли… А ты, оказывается, смелая.- И развел руками, вздохнув: - Одного не возьму в толк: зачем Титу эти камешки, зачем он украл их?

Костик горячо возразил:

- Нищему не нужны камешки - нужна сумка. Вот и весь секрет. А камушки он где-нибудь выбросит.

Шлепая босыми ногами по отмели, Анка пошла на берег и заявила решительно:

- Я думаю, нам срочно нужно идти на Старую криницу. Может, разыщем дяденьку Михея… Если разыщем - спросим, где его сумка.

Костик прищурил глаз, размышляя, и засомневался:

- Ладно, пойдем. Что нам стоит километров пятнадцать-двадцать отмахать? Но встретим ли Михея Степановича? Разве он сказал, что будет ждать нас? И потом: допустим, мы его встретим. Ты сразу же к нему, Кудряшка, с вопросом: где ваша сумочка, дяденька Михей? А дяденька пошарит в землянке и скажет: вот она!

И тут на помощь Кудряшке пришел Старшой.

- А тогда, Костя Котиков,- произнес он почему-то строго,- мы успокоимся. Нет пропажи? Вот и хорошо.

Сборы в дорогу были недолгими. Дед Митрофан еще % кряхтел на своем топчане, когда дружная тройка отыскала в густых зарослях осоки толстое, замеченное ранее бревно, вытолкала на чистую воду, оседлала и, гребя то палками, то ладонями, переплыла на левый берег Донца. И до чего же это было интересно: распластаться на бревне и, почти касаясь лицом воды, наблюдать в ней собственное отражение, погружать руки в свежую, прохладную глубину, работая ими, будто веслами…

Под округлым боком бревна захрустел песок отмели, и ребята быстро высадились на берег.

Остались позади невысокий слоеный обрыв берега и верболоз, полоска жесткой чаполочи и белой полыни, цепочка заросших пыреем окопов, частый кустарник, а дальше - зеленая сутемь леса, всегда немного таинственная и манящая.

Емелька шел впереди, заранее рассчитав маршрут к Старой кринице, где им уже довелось побывать, когда разыскивали беглого каурого жеребенка. Старшой почему-то испытывал в этой затаенной чаще чувство опасения и тревоги. Где-то похрустывал сухой валежник - и казалось, что кто-то крадется вблизи тропинки; тихо шелестела листва - и эти смутные звуки были похожи то на вздохи, то на шепот; серебряный луч солнца пронзал густую крону дуба и сверкал на его стволе, словно кинжал; а на малой полянке из-под куста боярышника выглядывал пень - ну в точности волчья морда! Каждую минуту Емелька помнил, что он пример для Анки и Костика. Стоит ему испугаться шороха или тени - и его авторитет смельчака пошатнется. Но одно дело - смотреть в глаза опасности, и совсем другое - когда опасность подкрадывается неожиданно.

Такое и случилось в тот день в лесу: едва лишь Емелька ступил под низкую ветвь дуба, как с той разлапистой ветви с криком сорвалось что-то живое, лохматое, черное, и Старшой невольно метнулся в сторону, а Костя в испуге бросился в траву.

Больше удивившись, чем испугавшись, Анка проследила глазами за полетом всполошенной птицы и прокричала ей вслед:

- Ну, ворона, что так раскаркалась? Может, опять обронила свой кусочек сыра?..

И тут она увидела Емельку: он застыл неподвижно, крепко обняв дерево, будто собираясь взбираться на него.

- Ты что, Старшой? - весело спросила Лика.- Хочешь дуб свалить?

Емелька с трудом оторвался от могучего ствола.

- Дубы, Кудряшка, разные бывают. Если старый - в нем обязательно есть дупло. А дупло, сама понимаешь, очень удобное место, чтобы что-то спрятать…

- Так ты осматриваешь дупло?

- Конечно.

- И что-нибудь нашел?

Емелька неторопливо вернулся на тропинку, скрывая смущение, заговорил:

- Знаешь Высокий лес за Лисичанском? Заметил я как-то там дупло, взобрался на дерево, уселся поудобней и запустил руку. Чувствую пальцами что-то гладкое и округлое, вроде гусиного яйца. Вытаскиваю, смотрю… Батюшки мои! Бомба-лимонка у меня на ладони. Я обратно ее, осторожненько, очень осторожненько, а сам кувырком с ветки и дра-ла-ла! - Он поискал глазами Костика и, заметив его в траве, засмеялся: - Ты от кого прячешься, от вороны?

Медленно вставая с земли, Костик уплетал за обе щеки пучок какой-то зелени, причмокивая от удовольствия.

- Я на этой полянке воробьиный щавель нашел… Что за вкуснятина!

Вскоре они вышли из леса прямо к тому зеленому от камышей и тины озеру, на котором недавно происходила жаркая схватка деда Митрофана с железнодорожной шпалой. Все здесь было ярко-зеленое: и огромные круглые листья водяной лилии, и заросли рогоза вдоль берега, и махровые ленты водорослей, и сама вода, и лягушка, дремавшая на пне, и даже стрекозы, скользившие над зеркальной гладью.

- Хорошо! - глубоко вздохнув, сказал Старшой, и Анка тотчас же подхватила:

- Очень хорошо!

Костик спросил насмешливо:

- Вы о чем?

- Разве не понимаешь? - удивилась Анка.- Небо вон какое! И озеро, и этот лес, и солнце, и тени…

Емелька ничего не сказал, только благодарно взглянул на Анку.

Они шли самым краем берега, и Пугач рассуждал вслух:

- Все на свете имеет свое название: каждое дерево, травиночка, даже каждая звездочка в небе. Почему это озеро без названия? Было бы правильно дать ему имя деда Митрофана. Озеро Митрофана - хорошо звучит?

Анка по привычке подняла руку:

- А может быть, озеро Старой Щуки? Вон той, что там, в камыше, лежит?..

- Годится,- охотно согласился Старшой.- Значит, озеро Старой Щуки. Только не той, что дедушка выловил, а той, про которую рассказывал.

Костик пробежал вперед и остановился на взгорке, с которого они вдвоем с Емелей сбросили шпалу в камыши.

- Что за чудо?! - закричал он издали и даже тревожно свистнул на двух пальцах.- Смотрите, кто-то вытащил нашу находку на самый бугорок!.. Вот и еще одна загадка: кто и зачем?