Екатерина Сургутская - Двадцать дней на борту корабля Очарование

— Но у меня же оно есть! И у тебя тоже.

— Видишь ли, эти свидетельства утратили силу, они восьмилетней давности, а тогда были другие нормы.

— Какая глупость! К нашим теоретическим знаниям приплюсовалась восьмилетняя практика на реке. Они обязаны продлить свидетельства, и только! — возмущался дедушка.

Орлан потопал в переднюю, постукивая когтями о паркет. Он не переносил громких разговоров.

— Сейчас нам требуется решить, кто из нас должен идти пересдавать… Вероятно, этим делом придётся заняться мне?

Бабушка Наташа всегда ищет возможности, чтобы заменить в какой-нибудь работе дедушку. Но она такая добрая только к нему. Мне, например, она не подумает решить ни единой задачки, как бы я её ни упрашивал. Вот бабушка Настя добряк. Она даже как-то втайне от всех мне сочинение о весне накатала. Правда, мне за него учительница влепила трояк, сказала, что я сбился со своего стиля изложения. Но это враки, бабушка Настя изо всех сил старалась подделаться под мой стиль.

На следующий день сразу после завтрака бабушка Наташа поехала узнавать, как и где можно получить это самое свидетельство. Вернулась она в плохом настроении. Оказывается, на Подоле есть большущее серое здание с колоннами, в котором, как бабушка Наташа сказала, решаются человеческие судьбы. Люди там переживают что-то страшное: седеют, лысеют. Бояться, что бабушка Наташа полысеет, нечего, женщины редко бывают лысыми. А вот интересно, пойдут ли ей седые волосы?

И на следующий день дедушка был всё таким же мрачным. Плохо, без аппетита позавтракал и куда-то ушёл. Бабушка Наташа поставила на газовые горелки обед и села готовиться к экзамену. Сидела тихо, пока не сварился суп, а потом отбросила

В сторону толстую тетрадку с чьими-то записями и воскликнула:

— Это невозможно! Мой склеротический мозг не в состоянии впитать в себя такую уйму материала. Ты понимаешь, — обратилась она ко мне, — надо ответить на девяносто три вопроса!

— Понимаю! Учиться очень трудно, но что поделаешь! — Я широко развёл руками и пожал плечами, точь-в-точь как дедушка.

Бабушка Наташа улыбнулась, потом тяжело вздохнула и снова взяла тетрадку.

Постепенно и я начал волноваться: ведь если бабушка завалится, тогда всё пропало, путешествие сорвётся. Я то и дело заходил на кухню и прислушивался, как она зубрит. И представьте: я скоро сделался её помощником. Уже наизусть знал, что рекой называется лентообразный поток пресной воды, перемещающийся по уклону местности под действием силы тяжести; что река делится на три участка: верхний, средний и нижний. Например, верхний участок Днепра тянется от начала Днепра до Киева, средний — от Киева до Днепропетровска, нижний — от Днепропетровска до Херсона. Длина Днепра 2200 километров. Площадь бассейна Днепра 519000 квадратных километров. Знал, что называется речной системой, истоком, устьем, поймой… Честное слово, в мои мозги быстро врезались ответы на все 93 вопроса. Но вот что делать со склеротическим мозгом моей бабушки? Как я ей ни подсказывал, она всё время что-нибудь да перепутает. Например, форштевень с ахтерштевнем, кильсон с бимсом… По устройству мотора её, конечно, не поймаешь, но вот звуковая сигнализация… Надо было послушать, как она отвечает! Вот такой вопрос: какие надо давать гудки, когда человек за бортом? Надо дать три коротких гудка, а она гудит два коротких, что значит: «Не согласен с выбором курса». Или: какие надо давать гудки при подходе к мосту? Надо дать три длинных, а бабушка Наташа гудит длинный — короткий— длинный, то есть вызывает с берега бакенщика. И вот всё так!

Целых два дня я ходил и гудел. Так гудел, что даже охрип. И бабушка Наташа со мной гудела и тоже охрипла. И всё-таки путаница из её мозгов никак не выходила. Мне хотелось посоветовать ей наделать шпаргалок, но я боялся. Она у нас всегда горячо боролась за справедливость, за честность, а тут вдруг её подбивают на обман! Да ещё кто? Её любимый внучок!

Пять дней и пять ночей бабушка отчаянно занималась зубрёжкой, а на шестой… Вижу, она втайне от меня и от дедушки строчит мелким почерком на длинных полосах бумаги ответы на вопросы, а потом эти полоски складывает в гармошку. Я хотел ей напомнить, что она всегда была против шпаргалок, но потом передумал. Ничего не поделаешь — утопающий за соломинку хватается! А тут ещё дедушка мне совершенно серьёзно сказал, что получить свидетельство судоводителя-любителя в судоходной инспекции Днепровского бассейна куда труднее, чем выучиться на капитана и плавать по океанам.

И вот закрылась за бабушкой Наташей дверь— бабушка пошла на экзамен. Я посмотрел на встревоженного дедушку и сразу вспомнил, что у него — сердце! Как ближайший родственник я обязан ограждать его от всяких душевных переживаний, и поэтому мне ничего не оставалось, как решительно предложить ему пойти на Владимирскую горку в кино. Там показывали кинофильм «Человек-амфибия». Дедушка по достоинству оценил моё предложение, и мы пошли.

До начала сеанса пришлось ждать целый час. Мы долго прохаживались по асфальтированным дорожкам на склонах Днепра. Здесь гуляло много народу, особенно детей младшего возраста. Одни держались за руки своих мам и пап, бабушек или тётушек, другие — за головы пап, так так сидели верхом на их плечах.

Странные эти взрослые! Увидят собаку — и сейчас же своего малыша к ней! «Посмотри, какая собачка! Гав-гав-гав!» Ребёночек тоже начинает лаять. Сначала плохо, а потом совсем хорошо. Родители радуются. Ах, какой у них понятливый ребёночек! А когда ребёночек вырастает, то ему сердито говорят: «Ну что ты лаешь как собака!»

Дедушка всё время был каким-то задумчивым и совсем перестал улыбаться. Я был уверен, что он переживает за бабушку Наташу, и, чтобы его отвлечь, болтал без умолку.

— Ты ведь довольно крупный гидротехник на Украине, правда, дедушка?

— Не уверен.

— Но ты же сам рассказывал, что консультировал строительство гидростанций в Каховке, в Кременчуге, в Днепродзержинске, и сейчас помогаешь проектировщикам гидростанций под Киевом и в Каневе. И ещё занимаешься волнами…

— Всё это — в прошлом.

— Но ты же мечтал прибрать к рукам весь Днепр и все его притоки?

— Сделает это кто-нибудь другой. Пойдём-ка лучше, а то опоздаем на сеанс.

Фильм оказался запоминающимся. Я вышел из кино под большим впечатлением. Правда, дедушка меня немного расхолодил. Сказал, что человек-амфибия плавал совсем недалеко от берега. Большие же глубины океанов и морей для человека пока ещё недоступны. О них мы знаем меньше, чем, например, о луне.

Когда мы вернулись из кино, бабушка Наташа была уже дома. Я сразу уставился на её волосы. Как были чёрные, так и есть, ни одного седого волоса! Я закрутился юлой и начал от радости выкрикивать: