Николай Блинов - Флаг на грот-мачте (Художник С. Рязанцев)

— Ты, кажется, говоришь ерунду. Этого не может быть.

— Спроси сама, — пожал плечами Костя, продолжая есть.

— Ну и спрошу. Только не сейчас.

Никита был занят едой и не очень прислушивался, что о нем говорят. К еде он привык относиться серьезно.

— Ох, и люблю же я торт, — сказал Тодик, глотая слюну. — С кремом!

Костя ухмыльнулся и шепнул что-то ему на ухо.

Тодик вдруг побледнел, положил нож и вилку.

— Что же не кушаешь, Тодик? — спросила Эрна.

— У него живот болит, не обращайте внимания, — сказал Костя и засмеялся.

После угощения перешли в гостиную, и Эрна затеяла игру в фанты. Девчонки отдавали ей кто носовой платочек, кто брошку, снятую с кофты. Когда очередь дошла до Никиты, он пошарил в карманах и бросил в шляпу пуговицу не то от рубашки, не то от штанов. Девчонки зафыркали.

Потом на стул посреди комнаты усадили Костю. Эрна подошла к нему сзади и стала вытаскивать из шляпы фанты. Она подымала их над головой, чтобы все видели, а Костя не видел, и спрашивала:

— Что этому фанту делать?

Костя оказался на высоте. Он отвечал не задумываясь и всякий раз очень удачно, вызывая общее оживление.

Только Тодик обиделся. Когда Эрна подняла над головой его перочинный ножик и спросила, что этому фанту делать, Костя прикрыл глаза, как бы раздумывая, и произнес:

— Исполнить арию «На земле весь род людской…»

— Это он нарочно, — зашептал Тодик на ухо Никите, пока смеялись девочки. — Думаешь, он не знает, чей фант? Ему в зеркале на стене видно. Заметил, как он глаза закатывает, чтобы в зеркало посмотреть?

Ликиному фанту-платочку досталось «исповедовать грешников». Никитиной пуговице — проделать цирковой номер. Никита подумал, что Тодик, кажется, прав.

Потом все исполняли свои номера. Тодик оказался хитрее, чем о нем думали. Когда подошла его очередь, он попросил Эрну аккомпанировать на пианино, вышел на середину комнаты, поднял руку к потолку и, то широко открывая рот, то раздувая щеки, исполнил арию без единого звука.

Пока хлопали его находчивости, Лика переглянулась с Костей и вышла в переднюю.

— Что значит «исповедовать грешников»? — спросил Никита у Эрны.

— А вот вызовет тебя Лика, тогда узнаешь, — засмеялась Эрна.

Как будто в ответ на ее слова от дверей, за которыми скрылась Лика, окликнули Никиту:

— Тебя вызывают исповедоваться!

Эрна прикусила губу, удивленно посмотрела на Никиту: Никита пожал плечами и направился к двери. В дверях он оглянулся и увидел, что из столовой вышла мать Эрны. В это время его потянули за руку, и дверь за ним закрылась. В полумраке прихожей он с трудом различил лицо девушки.

Перед самым лицом блеснули ее глаза.

— Я хотела у тебя спросить одну вещь.

— Ну? — сказал Никита, чувствуя, как его охватывает непонятное волнение.

— У вас в комсомольском клубе бывают девушки-комсомолки?

— Ну, бывают.

— А это правда, что вы остаетесь с ними в клубе ночевать?

Никита сначала не понял, что она спрашивает. А потом до него дошло. С его губ готово было сорваться ругательство, но он сдержался и крикнул только:

— Дура!

Нащупав дверную ручку, он выскочил из передней, чуть не сбив с ног Эрну и ее маму. Обе смотрели на него одинаковыми круглыми глазами.

— Я же говорила, с ним будет трудно. Апаш, беспризорник. Его нельзя оставлять вдвоем с порядочной девушкой, — сказала мама и строго спросила: — Что у вас происходит, мальчик?

Никита замешкался с ответом. Он просто не знал, что отвечать.

Из дверей, за его спиной, вышла Лика. Лицо ее пылало, она прижимала ладони к щекам.

«Ну их всех к черту», — подумал Никита и сразу успокоился.

— Ты молчишь, мальчик? — строго сказала мать Эрны.

— Спросите у нее, — крикнул Никита и кивнул на Лику. Он окинул взглядом притихших девочек, заметил недоуменно вытянувшееся лицо Тодика. Подумал, без особого интереса, куда девался Костя? Последнее, что успел заметить, — удивленный и страдальческий взгляд Эрны.

— Гудбай, ауфвидерзеен! — произнес он как мог насмешливо. Не торопясь вышел, а очутившись за дверью, стремительно бросился вниз по лестнице.

Внизу он увидел Костю. Похоже, тот ждал кого-то.

— Ты что? — спросил Костя. — Ха, ха! Понимаю. Девочка оскорбила пролетарскую честь. Пролетарии не понимают юмора.

Никита ошалело смотрел на Костю. Так вот в чем дело! Вот почему удивилась она за столом, а потом решила спросить.

— Ты, фрайер! — сказал Никита. — Я с тобой еще поквитаюсь!

Он что есть силы хлопнул дверью.

— Попробуй! — крикнул Костя ему вдогонку.

Видно, таким уж выдался этот день для Никиты, что его злоключения еще не кончились. Он выбежал за калитку и с разбегу налетел на Леньку. Рядом с озабоченным видом прохаживался Карпа.

— Ты что летишь как бешеный? — рассердился Ленька.

— Это его из гостей выбросили. Со второго этажа, — объяснил Карпа. Они на именинах были. — Опустив руки и умиленно кланяясь, Карпа дурным голосом добавил: — С благополучным вас возвращеньицем, господин Лепехин!

Никите сразу стало легче.

Друзья шагали в ногу по звонким мосткам. Ленька изредка поглядывал на Никиту справа. Карпа, мурлыча под нос какой-то мотивчик, поглядывал слева.

— Идем ко мне, — сказал Никита. — Батя уехал в Заостровье попов разоблачать. У нас поговорим.

— Идем, — обрадовался Карпа. Он хотел еще что-то сказать, но Ленька грозно глянул на него.

— Помолчи! Пусть он сначала расскажет, а потом мы ему выложим.

Первое, что сделал Никита, когда они вошли в комнату, сорвал с ног опостылевшие башмаки, швырнул их под вешалку и с наслаждением потопал босыми ногами по чисто вымытому полу.

Друзья улеглись животами на расстеленное одеяло.

— Ну давай, выкладывай! — распорядился Ленька.

Никита рассказал.

Карпа сочувственно засопел, а Ленька сказал:

— Азбука коммунизма. Чего еще от буржуев недорезанных ждать?!

Он стукнул кулаком по одеялу.

— Конечно! В три шеи разгоним буржуйских деточек!

— Сегодня получено сообщение из ЦК… — не вытерпел и ввернул Карпа.

— В РСФСР создана детская пролетарская организация, — продолжал Ленька. — В губкоме выбрали оргбюро по подготовке пионерского движения. Володя сказал, что завтра нас вызывают в оргбюро, там будет решаться судьба дружины бойскаутов и вопрос о создании отряда юных пионеров…

— Кого, кого? — спросил Никита.

— Юных пионеров Российской Советской Федеративной Социалистической Республики, — торжественно повторил Ленька.

— Даешь юных пионеров! — заорал во весь голос Карпа и, перевернувшись на спину, потряс в воздухе ногами.