Дмитрий Емец - Бунт пупсиков

Дядя Бубубу прожил у Гавриловых неделю, после чего не выдержал шума и снял комнату у старушки, которая жила у моря в доме дореволюционной постройки. Эту старушку затопила старушка с верхнего этажа, и она желала написать такую бумагу, чтобы в суде аж прослезились. Дядя Бубубу, потерев ладони, пообещал, что в суде прослезятся, и покатил к старушке свой чемоданчик на колесиках.

Теперь дядя Бубубу вечером и ночью ваял нетленку. Утром он загорал на пляже, обливаясь из детского ведерка, затем спал, вкусно обедал и сочинял хозяйке слезоточивый иск с душераздирающими подробностями, как старушка сверху в ответ на вежливую просьбу принять меры по прекращению заливания злодейски захохотала, в результате чего нижняя старушка получила еще и моральную травму.

Петя несколько раз ходил к дяде Бубубу в гости после школы, потому что старушка, у которой тот жил, пекла замечательные шарлотки.

Однажды Петя вернулся из гостей и с порога возбужденно крикнул:

– Знаете, а дядя Бубубу переселился к старушке сверху!

– Как? Почему? – удивилась мама.

– А, не знаю! Кажется, сочиняет иск на старушку снизу!.. Старушка сверху тоже ничего. Хорошо готовит мясо, а вот блины у нее подгорают! И телевизор у нее огромный, на стене висит, а у той, первой, на столе стоял и принимал только сорок каналов.

Мама посмотрела на Петю озабоченно. У самих Гавриловых телевизора не было уже лет пятнадцать, но его, к сожалению, с успехом заменял компьютер.

Через несколько дней после этого Алена прибежала из школы в большом волнении, размахивая яркими листовками.

– К нам в класс приходила тетя из цирка! Приглашала всех в цирк! Вот посмотрите! Три плюс один равняется трем! – закричала она.

Петя с подозрением стал изучать листовки.

– « При покупке трех билетов четвертый бесплатно. Дети до шести лет бесплатно!» – прочитал он и начал считать.

Петя – раз, Вика – два, Катя – три, Алена – четыре. Рита, Костя и Саша еще маленькие, их и так пустят. Получается, покупаешь три билета, а в цирк попадают семь человек. Хм… Хм… Арифметика! На всякий случай Петя несколько раз повторил, что, конечно, бесплатно никого не пропустят, но после отправился советоваться к папе. Папе он еще раз озвучил свои сомнения в честности рекламщиков и только после этого вручил ему листовку.

Папа позвонил по телефону и подтвердил, что да, он говорил с кассиром и все верно. Четвертый билет бесплатно, и дети младше шести бесплатно, если идут с человеком, имеющим билет, а так как трое билет иметь будут, то получается, что все в порядке.

– Ну тогда, значит, цирк дрянь, раз туда так просто попасть! Я не пойду!.. – заявил Петя.

Представление начиналось в 18:00. До пяти часов дети решали, кто пойдет в цирк, а кто не пойдет. Младшие хотели идти все, а старшие каждые полчаса передумывали, а потом, видя, что их не уговаривают, снова загорались. Вику и Петю больше всего смущало, что придется идти с малышами и все станут говорить, что вот – ха-ха! – демонстрация какая-то, а старушки будут бросаться на Костю и подтягивать ему штаны.

– А самим штаны ему подтянуть слабо́?

– Они все равно падают. Он выбирает самые большие, чтобы быть как Саша! – возмутилась Катя.

– Сегодня не упадут! Мы снабдим Костю подтяжками! – пообещала мама.

В цирк папа повез детей на автобусе, не забыв рассадить их в шахматном порядке, чтобы все было мирно и в дороге обошлось без ссор. Почему-то всегда так бывало: соседние по возрасту ссорятся, а через одного дружат. Дети ехали на представление серьезные, как на войну. Катя отобрала у всех телефоны и оставила их в машине.

– Читали, что на афише написано? Снимать на видео нельзя! Кто будет снимать, у того отнимут телефон! А всякие там точно будут снимать! – сказала она и строго посмотрела на Алену, главную мишень своего воспитательства.

– Я не буду! – возмутилась Алена.

– Тогда ты свой телефон вообще потеряешь. Ты уже теряла!

– А ты два утопила! – пискнула Алена.

– Утопить – это не потерять! – отрезала Катя, голосом показывая, что всякое сравнение тут неуместно.

Потом Катя переключилась на Сашу и стала учить его говорить, что ему пять лет.

– Мне семь летом исполнилось! – заупрямился Саша.

– Только проколись, что тебе семь! Хочешь, чтобы папа платил за билет? Хочешь? У нас лишние деньги есть? – накинулась на него Катя.

– Деньги есть! Тут! Тут! – стала кричать Рита, показывая на папину сумку.

– Ябеда! – сказал папа.

Шатер цирка был раскинут в городском парке рядом с низкой каменной оградой. У шатра стояли несколько цирковых фургонов, две легковые машины с рупорами на крышах и переделанный в кассу автоприцеп.

У шатра собралась толпа, и два мускулистых гимнаста, временно ставших билетерами, по очереди пропускали всех внутрь. Папа купил три билета и, вооружив ими свое семейство, двинул его вперед. Сам он остался снаружи, у натянутой веревки, потому что если бы прошел за нее, не смог бы протолкаться назад. Он видел, как один из гимнастов, взяв билеты, долго разглядывал их, а потом начал считать детей, показывая на каждого пальцем.

Наконец он присел перед Сашей на корточки и строго спросил:

– Мальчик! Сколько тебе лет?

– Восемь! – с перепугу выпалил Саша.

– Сколько-сколько?

– Пять! – зашипела Катя, дергая его за руку.

– Десять! – повторил Саша.

– Так-так! – сказал гимнаст и, начиная тотально подозревать всех подряд, перевел взгляд на Костю.

– А тебе?

– Десять десять десять! – выпалил Костя, не желавший смиряться, что Саша старше.

– Ему четыре! Вы что, не видите, что он совсем карапуз? – закричала Катя. – Может, вы еще скажете, что ей сорок? – и она показала на Риту, которая меланхолично ела яблоко.

Гимнаст внимательно посмотрел на Риту и осмыслил, что ей не сорок, а, возможно, только тридцать пять с половиной.

– А где твои родители, девочка? – спросил он у Риты.

Рита довольно метко показала пальцем на папу, но в той же стороне находился и Петя, и получилось, что она показала на Петю. Гимнаст озадаченно посмотрел на юного отца шестерых детей, который, не снимая темных очков, мафиозно гонял во рту спичку, и, отчаявшись что-то понять, махнул рукой:

– Все! Идите, папа! Малышей возьмете на колени! А если будут свободные места, посадите так!

Дети пошли в цирк. Внутри шатра было темновато, особенно для Пети, который упорно не желал снимать очки.