Дмитрий Емец - Бунт пупсиков

– Как у нас будет «кошка»? – спросила Вика.

– Пшыгль! – сказала Катя.

– Почему «пшыгль»?

– А почему нет?

Примерно так же были наречены имена и всему прочему – живому и неживому, что обитало или просто случайно оказалось в доме Гавриловых. Сложность состояла в том, что эти новые слова, конечно, были сразу забыты и, чтобы разговаривать, приходилось то и дело заглядывать в тетрадь, а потом передавать ее другому, с кем ты только что беседовал. Он брал тетрадь, а ты начинал показывать пальцем, какие слова только что сказал.

Теперь главная забота состояла в том, чтобы спрятать эту тетрадь от остальных четырех детей, которым было интересно ее выкрасть. Поначалу Катя, Вика и Алена прятали тетрадь по очереди, а потом уже прятала одна Вика, обладавшая даром расположить предмет на самом видном месте так, что его трудно было обнаружить. Например, между двумя вставленными одна в другую кастрюлями или прямо у себя в ящике, обернув его в обложку школьного дневника, который, разумеется, сразу сбрасывался со счетов, потому что все видели, что это же дневник.

Больше всего в поисках усердствовал Петя. Он буквально весь дом перерывал, подозревая, что надпись, появившаяся на дверях его комнаты – «ЭННЕЙ И УРЛИНКЛЬ!», – означает «Петя дурак». Наконец Кате это надоело.

– Нет, – сказала Катя. – «Урлинкль» – это другое. Из рук вырывать не будешь? Честное слово? Нет, я твоему честному слову не верю! Ты скажешь, что давал честное слово не вырывать из рук, а вырвал из одной руки! Или из пальцев! Ведь ты так хотел сказать, да?

Петя запыхтел, потому что Катя, разумеется, угадала.

– И как теперь быть? – спросил он.

– А никак! Мы тебя привяжем!

Петя охотно согласился, и три девочки тщательно примотали его веревками к стулу. Петя втайне ухмылялся, потому что напряг правую руку так, что легко мог ее вытащить.

– Готово! Тогда смотри! – Катя старательно закрыла страницу пальцами, оставив единственную строчку. – Вот! Дурак – это «шмурк»!..

– А «урлинкль» – осел? Покажи «урлинкля»! – и освобожденная рука вцепилась в тетрадь.

– Ай! Ты обещал не вырывать! Отбирайте у него!

Три девочки вцепились в одну часть тетради, а Петина рука в другую. Девочки, пыхтя, тянули к себе, а Алена даже пыталась напугать Петю клацаньем зубов рядом с его рукой, но Петя все равно победил бы, но тут у мамы телефон сыграл военный марш.

Мама никак на него не прореагировала, потому что не поняла, что это ее телефон. Звонки ей вечно менял Петя, считавший остроумным, когда телефон мамы начинал то грохотать как трактор, то визжать, то стрелять одиночными со звуком откатывающейся гильзы.

– Телефон! Ты что, не слышишь? – закричал Петя и, отпустив тетрадь, вместе со стулом запрыгал передавать маме трубку.

– Алло! Добрый вечер! – осторожно сказала мама. Она всегда откликалась по телефону очень ласково, особенно когда звонили с незнакомых номеров.

– Когда ты так отвечаешь, можно подумать, что ты очень добрая! – говорил Петя.

– А я что, не добрая?

– Я же не спорю! Я говорю: можно подумать, что ты очень добрая!

Однако сегодня ласковый голос сохранился у мамы куда дольше первых двух фраз. Он сохранился даже тогда, когда лицо у мамы совсем вытянулось, а щеки побледнели.

Дети прыгали рядом, стараясь понять, с кем мама может говорить с таким лицом, а мама, чтобы они не мешали, забралась с ногами на стул. Тогда дети притащили другие стулья и влезли на них, чтобы быть повыше и опять-таки лезть ушами в телефонную трубку.

– Кто это был? – спросил Петя, когда мама наконец отключилась.

– Тетя Света купила новую симку! – сказала мама, все еще сохраняя на лице виноватую улыбку.

– Тетя Света? Где она? – напрягся папа.

– Говорит, с местной симки звонить дешевле. Но это и правда дешевле, – продолжала мама, уклоняясь от прямого ответа.

– ГДЕ ОНА??!

– Ну… э-э… тетя Света прилетела на самолете, потом пересела на автобус и теперь идет к нам с автовокзала!

– Комбинирующая тетя! – разом выдохнули папа и Петя.

– Кто-кто? – спросила мама.

– Ты что, забыла? Та самая тетя, которая сдает фольгу из шоколадок в металлолом и мотает нервы тем, кто так не делает! – напомнил Петя, и папа, хмыкнув, дернул его за рукав.

Двадцать минут спустя кто-то позвонил в домофон. Загрохотали ворота. На крыльце появилась маленькая хрупкая женщина в бейсболке, повернутой козырьком назад. В руках у нее был прозрачный пакет с желтыми тюбиками.

– Дети, привет! Аня, привет! Всем привет! Кстати, Николай, ты мне должен четыреста рублей, и лучше сразу, потому что потом мы забудем! – сказала она папе.

– За что? – напрягся папа.

– Я купила вам по дороге крем от загара!

– В конце сентября?

– Да! Но я купила четыре крема по цене двух. Там распродажа! А крем вам пригодится и на будущий год!

Маленькая женщина прошла на кухню и деловито осмотрелась.

– Неплохо! – одобрила она. – Простенько, но просторно! Есть поле для деятельности. Это что у вас?

– Холодильник, – сказал Петя.

– Умница! Все знаешь! – похвалила тетя Света. – Но почему он стоит здесь? На него падает солнце из окна. На холодильник не должно падать солнце! Срочно убираем его отсюда!

Тетя Света налегла плечом на холодильник и, надрываясь, стала его раскачивать. Папа и мама переглянулись. Они не собирались трогать чужой холодильник, стоявший тут явно лет сто, – но что сделаешь, когда у тебя на глазах хрупкая женщина вот-вот заработает позвоночную грыжу, причем явно из лучших побуждений.

Папа и Петя вдвоем навалились на холодильник и сдвинули его на метр в сторону. При этом они случайно забыли вытащить шнур, и от стены отлетела розетка. Кроме того, за холодильником не оказалось кафеля, а была просто крашеная стена.

– Это мелочи! Кафель, не кафель! Мы здесь все переделаем! – утешила папу тетя Света. – И вообще для такой большой семьи этот холодильник слишком маленький и слишком шумный! Я предлагаю вот что… Мы его продадим, выбросим или отнесем в подвал! А вам я недорого, за чисто символические деньги отдам свой черный. Пришлю из Москвы контейнером.

– В черном-черном доме стоял черный-черный холодильник… – тихо сказал папа.

– Ты не понимаешь! Мой холодильник – профессиональный! – обиделась комбинирующая тетя. – Не холодильник, а громадная морозильная камера! Туда можно затолкать половину коровьей туши! Вы согласны?

Папа осторожно заметил, что они не покупают коров тушами.

– А вот это напрасно! Тушами много дешевле, а у тебя большая семья. Кроме того, можно заморозить много овощей и фруктов и есть их зимой! – сказала тетя Света.