Марк Харитонов - Учитель вранья

«Самый лучший конь. У меня был самый лучший конь, самый красивый. В яблоках. Яблоки я выбрал самые спелые, самые румяные. Некоторые были даже с листиками. Этот конь мчался так быстро, что иногда у него вместо четырёх ног становилось восемь. А однажды он разогнался до того, что обогнал собственную тень».

Ещё было несколько разных сочинений про самый сильный холод. В одном рассказывалось, как Снежная королева загорала под северным сиянием и ела мороженое, потому что на самом деле ей было слишком жарко и хотелось немного прохладиться. Ведь её собственная температура была минус сто сорок градусов. Поэтому оценка за сочинение была снижена до тройки и красными чернилами написано: «Не совсем по теме. Это не про холод, а про жару».

В другом была история, как однажды в очень холодный день из фонтана вместо воды стали брызгать градины, а потом посыпался снег как из снегоочистителя.

Ещё в одном рассказывалось про такой сильный холод, что от него сваренные вкрутую яйца становились снова сырыми.

Но самую большую пятёрку учитель поставил за сочинение, в котором рассказывалось про холодный огонь: когда на него ставили кастрюлю с водой, вода превращалась в лёд.

Таська всё это слушала и про себя удивлялась: ну и враньё! Она подумала, как интересно учиться в школе, где бывают такие уроки. А у Тима уже немного заплетался язык: он чувствовал, что его иногда чуть-чуть клонит в сон. Всё-таки не надо забывать, что они всю эту ночь, вместо того чтобы нормально спать, бродили по Аристани и переживали всякие приключения. К тому же день был жаркий. Золотые пятнышки перебегали по траве в тени дуба, мелькали в глазах.

Самое странное началось, когда Тим стал читать длинное сочинение под заглавием «История без конца». В нём рассказывалось про мальчика, который в такой же вот жаркий день пошёл ловить рыбу. Забросил удочку, поставил рядом железное ведёрко, ждёт. Вдруг поплавок – дёрг. Мальчик потянул. Высунулось из воды чудище с усатым носом. Из пасти леска торчит. Улыбается чудище, дожёвывает крючок и даже причмокивает, так ему нравится. «Ты кто?» – удивился мальчик. «Не видишь, чудище. Маша меня зовут…»

Вот тут Таська, тоже немного разомлевшая от жары, подала голос.

– Чудищ так не называют, – сказала она.

Но в этом ещё не было ничего странного. Странным и даже удивительным было то, что чудище ей ответило прямо из тетрадки, где письменными буквами оказалось написано:

– А как их, по-твоему, называют?

– Не знаю, – сказала Таська.

– Тогда не мешай нам, – сказало чудище и вновь обратилось к мальчику из сочинения: – Между прочим, имей в виду, я люблю крючки без гарнира. Червяки, там, хлеб и прочая слякоть – это для меня лишнее. И желательно, чтоб еда была не слишком острая. У меня желудочная болезнь… Гастрит, кажется, так она называется. Или гастроном… Не помню точно… Пуговицы у тебя есть металлические?

– Нет, – сказал мальчик из сочинения. – Только пластмассовые.

– Жаль. Я люблю всё металлическое. Ну, может, хоть ножик какой-нибудь есть?

– Ой… Я его дома забыл, – соврал мальчик из сочинения.

– Тогда сажай меня в своё ведёрко и неси домой. Не видишь, я проголодалась. Разве крючок – еда для взрослого чудища? Только налей сначала в ведёрко воды.

Что делать? Налил рыбак в ведёрко воды, посадил туда чудище Машу с усатым носом и понёс. Несёт и думает: что теперь от дома останется? Все ножи и вилки, замки и ключи, оконные петли, железные пуговицы и застёжки-молнии – всё пожрёт голодное чудище. Как быть? Что теперь делать?..

Тим замолчал.

– А дальше что? – спросила Таська.

– Не знаю, – ответил Тим озадаченно. – Дальше здесь ничего не написано. У этого сочинения нет конца.

– А я сама догадалась! – сказала вдруг Таська. – Ведёрко у мальчика было железное, так? Чудище по дороге не выдержало, стало грызть ведёрко и само выпало в дырку.

– Правильно! – послышалось неизвестно откуда.

И Тим с изумлением увидел, как Таськины слова сами собой записались в конце сочинения, а внизу красными буквами появилось: «Правильно!» и отметка – 5. Он не понимал, как это могло получиться, но теперь сочинение было закончено.

Кис Кисыч тоже как будто почуял что-то необычное. Он вдруг насторожился и тихонько заурчал.

– Ты слышишь? – сказала Таська. – Там кто-то есть, за забором.

– Ничего не слышу, – прислушался Тим.

– Есть, есть. Я моложе тебя, у меня уши чутче.

Тут Кис Кисыч вырвался у неё из рук и с тявканьем понёсся к забору. Над забором возвышался по пояс Маленький Великан.

Он осторожно перенёс через забор Фонтана, перелез сам. И тут же с другой стороны открылась калитка – появился учитель вранья.

Музыканты выглядели очень усталыми. Таське показалось, что они с прошлого раза ещё чуть-чуть постарели. Наверно, много ходили по Аристани.

– Ну как, нашли вы эту Гадалку? – сразу спросил Учитель Вранья.

– Нашли-то нашли, – ответил Маленький Великан. – Но она спросила нас, какое мы хотим гадание: простое или научное, чтобы уж наверняка? Мы подумали и сказали, что лучше научное. А она сказала, что для этого ей нужна вся история в письменном виде. Тогда её можно заложить в предсказательную машину, и она выдаст ответ. Мы решили с вами посоветоваться.

– Вообще-то у меня всё начало уже записано, – задумчиво сказал учитель вранья. – И даже середина. Сходить, что ли, вместе с вами с этой Гадалке?

– Ой, а можно нам тоже? – сразу встрепенулась Таська.

– По-моему, вам пора домой, – с сомнением сказал учитель. – Вас скоро начнут искать.

– Да никто и не успеет заметить, – успокоил Фонтан. – Это совсем недалеко. Два марша, один вальс и ещё чижик-пыжик.

– Так мы меряем расстояния, когда идём по дороге, – объяснил Маленький Великан. – Под быструю музыку проходим побольше, под медленную – поменьше. У нас есть даже колыбельная – под неё можно спать на ходу.

– Что ж, пошли, – сказал учитель вранья. – Только быстро, туда и обратно. Не забыть тетрадку с историей. И двухмильные шлёпанцы на всякий случай… Нет, не сюда. – Он увидел, что Тим и Таська уже устремились к калитке. – В другую сторону.

И они пошли к лесной опушке, которая была не огорожена забором.