Ю Несбё - Доктор Проктор и его машина времени

— И вы следили за нами.

— Именно так. Я высматривала вас около пансиона «Пом фри». А когда я увидела, как девчонка входит с этой мерзкой бабой…

— Это Жюльет-то Маргарин — мерзкая баба?!

— Не произноси при мне этого имени! — взвизгнула Распа. — Они поднялись в номер, и я решила, что вы там все четверо. Я постучала…

— Мы думали, это Гиппопотамы, — сказал Булле.

Вода постепенно набиралась, но даже самому сильному ливню нужно время, чтобы заполнить целую ванну времени.

— Я попробовала взломать дверь, но ничего не вышло. Тогда я спустилась вниз и обратилась к заморышу за стойкой с вежливой просьбой дать мне ключ от номера.

— И он так просто дал его? — недоверчиво спросил Булле.

— Я попросила очень вежливо, — сказала Распа. — И вдобавок показала ему пистолет.

— Ах вот оно что, — сказал Булле. — Хорошая мысль.

— Но когда я вошла в номер, там уже не было ни Проктора, ни всех остальных, — вздохнула Распа. — Я все перевернула вверх дном. Ни одной живой души. Только безмозглый паук с семью ногами. Семью ногами! Я могла бы подумать, что это семиногий перувианский паук-упырь, если бы не знала, что их вообще не существует.

Булле промолчал.

— Тогда я догадалась, что вы смылись через ванну времени. И стала искать следы по мылу.

— А вы можете определить следы по мылу?

— Ну конечно, — раздраженно сказала Распа. Под дождем ее подводка вокруг глаз потекла по щекам черными ручьями. — Это же я изобрела мыло. И знаю о нем ВСЕ! Проблема в том, что следов было многовато и вели они в разные места. Мне пришлось выбирать. И выбранный след привел меня сюда. Я заглянула в кафе и увидела тебя по телевизору. Как мило было с твоей стороны рассказать, где ты находишься. А теперь будет очень мило с твоей стороны привести меня к Проктору. Отправляйся в путь и даже не думай слинять. Я найду твой след и тут же настигну.

— Но я ведь… — Булле засунул указательный палец в ухо и покрутил.

— В путь! — скомандовала Распа, вскинув пистолет. Из дула текла вода. — Вынь палец из уха!

Еще раз прогремел гром, так сильно, что затряслась земля.

— С-с-слушаюсь! — вздрогнул Булле, и когда палец выскочил из уха, прозвучал звук «чпок!».

Но испугался Булле не из-за пистолета. И не из-за воды. И не из-за безумного плана, который появился в его голове при звуке «чпок». Булле испугался, потому что понял, что гром, от которого дрожит земля, идет не с неба. Источник грохота находился за спиной Распы. К ним приближался огромный черный свирепый бык.

— Ну, я пошел, — сказал Булле и нырнул в ванну.

Он затаил дыхание и сосредоточился. Сосредоточился на том, что недавно рассказывал Эдди. Так было нужно по его новорожденному плану. Булле не был уверен, что план уж очень хорош. Но подумал он об одном месте рядом с велосипедной мастерской в Бельгии. Город назывался Ватерлоо. Дата — 18 июля 1815 года. Место — спальня Наполеона Бонапарта. Вот о чем думал Булле.

Когда он встал в ванне, то решил, что у него ничего не получилось, потому что продолжал греметь гром. Но затем он увидел, что вокруг полутьма, а он находится в шатре. И понял, что грохочет не гроза и не бык, а прерывистый храп среди ночи. Булле оказался в Ватерлоо накануне битвы, самой знаменитой битвы в мировой истории. И скромных знаний по истории ему как раз хватило, чтобы сообразить: он попал на ту воюющую сторону, которая потерпит поражение, будет разбита в пух и прах и обращена в бегство.

Короче говоря, если раньше Булле сомневался, то теперь он был абсолютно уверен, что задуманный им план не очень-то хорош.

Булле моргал в темноте. Он был весь мокрый, испуганный и голодный — он ведь так и не позавтракал. Короче говоря, день начинался далеко не лучшим образом. И к тому же этот день станет худшим днем в военной истории французов, когда им зададут трепку чертовы англичане и не менее чертовы немцы.

Когда глаза Булле привыкли к темноте, он понял, что громкий храп исходит от кровати посреди шатра. На стуле рядом с кроватью аккуратно висела военная форма. Булле трясся от холода. Форма наверняка окажется ему великовата, зато она, по крайней мере, сухая. Он вылез из ванны, подошел к стулу, стянул с себя мокрую одежду и надел лосины и мундир. И — подумать только! — они оказались ему впору! Булле посмотрел сверху вниз на человека, который храпел, лежа на спине и широко открыв рот. Неужели это великий полководец и диктатор Наполеон Бонапарт? Спящий был одного роста с Булле! Времени на раздумья не было. Булле поспешно застегнул все сверкающие пуговицы, надел пояс с блестящей саблей (ножны свисали до самой земли), взял странную треугольную шляпу, лежавшую на сиденье стула. Интересно, где у нее перед, а где зад? Думать об этом тоже было некогда, ведь Распа вскоре найдет след по мылу времени и появится здесь. Булле нахлобучил шляпу как попало и вынул из кармана своих мокрых брюк банку с порошком ветронавтов. И тут же заметался, услышав, как кто-то чихнул. Но это была не Распа. Чихали рядом с палаткой.

— Будь здоров! — сказал кто-то снаружи.

Булле вздохнул с облегчением, открыл пакетик, прицелился и высыпал порошок ветронавтов в широко открытый рот храпящего генерала. Но тот издал хриплый звук и выдохнул весь порошок прямо в лицо Булле. У Булле на глазах появились слезы, нос покрылся порошком, и он, не удержавшись, чихнул. Открыв глаза, он увидел, что лицо императора покрыто мокрым порошком ветронавтов. Булле затаил дыхание.

— Ты тоже будь здоров, — услышал он другой голос у палатки.

Потом все звуки перекрыл громкий храп Наполеона. Булле поторопился использовать эту возможность и высыпал порошок ему в открытый рот. Храп тут же прекратился, и сердце Булле тоже остановилось. Несколько долгих секунд тишину нарушал лишь стрекот кузнечика за стеной палатки, потом генерал снова захрапел, а сердце Булле снова забилось. Теперь оставалось только ждать и вести отсчет времени. Булле забрался вглубь шатра, закрыл глаза, заткнул уши и стал про себя считать: «Шесть, пять, четыре, три, два, один…»

БАБАХ!

Снаружи у палатки генератора Наполеона стояли два его личных телохранителя. Оба дремали и почти ничего не слышали — за долгую солдатскую жизнь их уши привыкли к грому канонады. Но от колоссального взрыва оба мигом проснулись.

— Чего это тут было такое-этакое? — спросил один, скинул с плеча ружье и фыркнул в свои торчащие вверх усы.

— А я, понимашь, подумал, это ты чихнул, — сказал другой, скинул ружье с плеча и фыркнул в свои свисающие усы.

— Глянь-ка, — сказал Усы-Вверх и показал на небо.

На фоне большой желтой луны виднелось какое-то удаляющееся облако, которое исчезло в темноте по ту сторону дороги в Брюссель, там, где англичане разбили на ночь свой лагерь.