Джоанн Роулинг - Гарри Поттер и Кубок огня

– Дэннис! Дэннис! Видишь вон того мальчика? Того, с чёрными волосами и в очках? Видишь его? Знаешь, кто это, Деннис?

Гарри торопливо отвернулся и принялся старательно наблюдать, как Шляпа разбирается с Эммой Ноббс.

Распределение продолжалось. Мальчики и девочки, с большим или меньшим страхом на лицах, один за другим подходили к трёхногой табуретке; очередь сокращалась медленно, и пока что профессор МакГонагалл перебралась через букву «О».

– Ох, да скорее же, – вздыхал Рон, массируя себе желудок.

– Ну, Рон, распределение гораздо важнее еды, – попробовал поспорить Почти Безголовый Ник.

– Конечно, если ты уже умер, – огрызнулся Рон.

– Я очень надеюсь, что пополнение Гриффиндора этого года проявит себя достойно, – заметил Почти Безголовый Ник, аплодируя, когда «Макдональд, Натали» присоединилась к гриффиндорскому столу. – Мы же не хотим прервать нашу победную серию?

Гриффиндор побеждал в межфакультетском соревновании уже третий год подряд.

– Причард, Грэхэм!

– Слизерин!

– Свирк, Орла!

– Когтевран!

И, наконец, на «Уитби, Кевин!» («Пуффендуй!») Распределение завершилось. Профессор МакГонагалл унесла и Шляпу, и табуретку.

– Самое время, – пробурчал Рон, схватив нож и вилку и с нетерпением уставившись в золотую тарелку.

Поднялся профессор Дамблдор. Он улыбнулся всем студентам, приветственно раскинув руки.

– Скажу вам только одно, – произнёс он, и его звучный голос эхом прокатился по всему залу. – Ешьте.

– Верно, верно! – с неподдельным чувством закричали Рон и Гарри, и в это время стоявшие перед ними блюда волшебным образом наполнились.

Почти Безголовый Ник со скорбным видом наблюдал, как Гарри, Рон и Гермиона нагружают свои тарелки.

– А-а-а, от эфо лушше, – пробормотал Рон со ртом, набитым картофельным пюре.

– Вам повезло, что банкет поздно вечером, знаете ли, – продолжил беседу Почти Безголовый Ник. – Тут немного раньше на кухне были неприятности.

– Пошшему? Чшо слушшилось? – поинтересовался Гарри сквозь изрядный ломоть бифштекса.

– Разумеется, дело в Пивзе. – Ник сокрушённо покачал головой, и та опасно заколебалась. Он осторожно передвинул воротник чуть повыше. – Обычная склока, легко можно представить. Пивз выразил желание присутствовать на банкете – тут всё ясно, вы его прекрасно знаете – совершеннейший дикарь, не может смотреть на тарелку с едой без того, чтобы не швырнуть ею куда-нибудь. Мы собрали Совет призраков – Толстый Монах был за то, чтобы предоставить ему шанс – хотя, на мой взгляд, куда более мудрой была позиция Кровавого Барона – тот решительно воспротивился.

Кровавый Барон – это слизеринское привидение, долговязый молчаливый фантом, покрытый серебрящимися пятнами крови. В Хогвартсе он был единственным, кого по-настоящему боялся Пивз.

– Мы так и поняли, что Пивз чего-то переел, – мрачно отозвался Рон. – И что же он натворил на кухне?

– О, всё как обычно, – пожал плечами Почти Безголовый Ник. – Учинил разгром и скандал. Повсюду раскиданы горшки и кастрюли. Всё плавает в супе. Домашние эльфы чуть с ума от страха не посходили.

Блямс! Гермиона опрокинула свой золотой кубок, тыквенный сок разлился по скатерти, сделав несколько футов белого льняного полотна жёлтым, но Гермиона даже не обратила внимания.

– Здесь есть домашние эльфы? – Она ошеломлённо уставилась на Ника. – Здесь, в Хогвартсе?

– Разумеется. – Почти Безголовый Ник был порядком удивлён её реакцией. – Одна из самых больших общин в Британии – около сотни.

– Но я никогда ни одного не видела! – поразилась Гермиона.

– Вероятно, потому, что днём они почти не покидают кухни, – ответил Ник – Они выходят только ночью, для уборки… присмотреть за факелами, то да сё… Я хочу сказать, вы и не должны их видеть… Это ведь и есть признак хорошего домашнего эльфа – что вы его не замечаете, не так ли?

Гермиона вперила в него негодующий взгляд:

– Но им платят? У них есть выходные? А отпуска по болезни, пенсии и всё такое?

Почти Безголовый Ник фыркнул с таким изумлением, что его воротник соскользнул и голова свалилась, повиснув на том дюйме призрачной кожи, что всё ещё удерживал её на шее.

– Отпуска и пенсии? – переспросил он, водружая голову обратно на плечи и ещё раз подпирая её воротником. – Но домовики вовсе не желают получать отпуска и пенсии!

Гермиона посмотрела на свою тарелку с едой, к которой едва успела притронуться, и отодвинула её от себя, положив нож и вилку.

– О-м-м, фы фаешь, Эммиончик, – Рон, по-прежнему с набитым ртом, окатил Гарри брызгами йоркширского пудинга. – О-о, ишвини, Арри. – Он сделал могучее глотательное движение. – Гермиона, ты не предоставишь им отпусков, если уморишь себя голодом!

– Рабский труд. – Гермиона буквально задохнулась от гнева. – Вот что создало этот ужин – рабский труд.

И она больше не взяла в рот ни кусочка.

Дождь по-прежнему с силой барабанил в высокие тёмные окна. От очередного удара грома задребезжали стёкла и на грозовом потолке полыхнула вспышка, озарившая золотые тарелки, исчезнувшие на мгновенье с остатками первых блюд и немедленно вернувшиеся с пирогами.

– Пирог с патокой, Гермиона! – Рон специально помахал над блюдом так, чтобы соблазнительный запах достиг ноздрей Гермионы. – А вот, смотри-ка, пудинг с изюмом! Шоколадное печенье!

Но ответный взгляд Гермионы до того напомнил ему профессора МакГонагалл, что Рон умолк.

Когда были уничтожены и пироги, а со вновь заблестевших тарелок пропали последние крошки, Альбус Дамблдор снова поднялся со своего места. Гудение разговоров, наполнявшее Большой зал, сразу же прекратилось, так что стало слышно лишь завывание ветра и стук дождя.

– Итак, – заговорил, улыбаясь Дамблдор. – Теперь, когда мы все наелись и напились («Хм!» – с сомнением произнесла Гермиона), я должен ещё раз попросить вашего внимания, чтобы сделать несколько объявлений. Мистер Филч, наш завхоз, просил меня поставить вас в известность, что список предметов, запрещённых в стенах замка, в этом году расширен и теперь включает в себя Визжащие игрушки йо-йо, Клыкастые фрисби и Безостановочно-расшибальные бумеранги. Полный список состоит из четырёхсот тридцати семи пунктов, и с ним можно ознакомиться в кабинете мистера Филча, если, конечно, кто-то пожелает.

Едва заметно усмехнувшись в усы, Дамблдор продолжил:

– Как и всегда, мне хотелось бы напомнить, что Запретный лес является для студентов запретной территорией, равно как и деревня Хогсмид – её не разрешается посещать тем, кто младше третьего курса.

Также для меня является неприятной обязанностью сообщить вам, что межфакультетского чемпионата по квиддичу в этом году не будет.