Джоанн Роулинг - Гарри Поттер и Кубок огня

– Сегодня как будто неплохо… всё утро на улице. – Палец Рона скользил по колонке уроков на понедельник. – Травология с пуффендуйцами… и уход за магическими существами… а, чёрт, это у нас со слизеринцами.

– А днём сдвоенное предсказание, – тяжко вздохнул Гарри, посмотрев в конец списка. Предсказание, вслед за зельями, было одним из его самых нелюбимых предметов. Профессор Трелони упорно предрекала смерть Гарри, что ему уже порядком надоело.

– А ты не можешь отказаться от неё, как я? – бодро спросила Гермиона, намазывая тост маслом. – Ты бы выбрал что-нибудь более разумное, типа нумерологии.

– Я смотрю, ты снова ешь, – заметил Рон, глядя, как Гермиона щедро добавляет джема к намазанному маслом тосту.

– Я нашла лучший способ отстаивать права эльфов, – с вызовом ответила Гермиона.

– Ну да… и к тому же проголодалась, – усмехнулся Рон.

Над ними послышался шорох многочисленных крыльев, и в открытые окна с утренней почтой влетело не меньше сотни сов. Гарри машинально поднял голову, но ни одного белого пера не промелькнуло в лавине серого и коричневого. Совы кружили над столами, высматривая адресатов писем и посылок. Большая рыже-коричневая сова слетела к Невиллу Долгопупсу и положила ему на колени пакет – Невилл вечно что-то забывал. На другом краю зала филин Драко Малфоя сел на его плечо с обычной, судя по всему, порцией конфет и печенья из дома. Стараясь не замечать переполнившего его разочарования, Гарри вернулся к своей овсянке. Может быть, что-то случилось с Буклей и Сириус даже не получил его письмо?

Он был поглощён этими мыслями всю дорогу по раскисшей от дождя тропинке, которая привела их к третьей оранжерее, но тут профессор Стебль отвлекла его, продемонстрировав классу самые уродливые растения, какие Гарри только приходилось видеть. На самом деле они выглядели скорее даже не как растения, а как гигантские чёрные слизни, вертикально торчащие из почвы. Каждый слегка извивался и был усеян множеством блестящих припухлостей, наполненных какой-то жидкостью.

– Бубонтюберы, – жизнерадостно сказала профессор Стебль. – Их нужно выжимать – будете собирать гной.

– Собирать что? – с отвращением переспросил Симус Финниган.

– Гной, Финниган, гной, – повторила профессор Стебль. – И учтите, он чрезвычайно ценен, так что постарайтесь не пролить ни капли. Собирать будете вот в эти бутылочки. И наденьте перчатки из драконьей шкуры – неразбавленный гной бубонтюбера способен причинить коже разные неприятности.

Выдавливание бубонтюберов оказалось делом неприятным, но, как ни странно, приносящим удовлетворение. Когда очередной пупырышек лопался, наружу выбрызгивалось немалое количество густой желтовато-зелёной жидкости с сильным запахом бензина. Они аккуратно собирали её в указанные профессором Стебль склянки, так что к концу занятия набралось несколько пинт.

– Мадам Помфри будет счастлива, – заметила профессор Стебль, затыкая пробкой последнюю бутылку. – Гной бубонтюбера – великолепное средство от самых тяжёлых форм угреватости, так что студентам не надо будет прибегать ко всяким отчаянным способам, чтобы избавиться от угрей.

– Как бедняжка Элоиза Миджен, – тихо сказала Ханна Эббот из Пуффендуя. – Она свои попыталась свести заклятием.

– Глупышка, – покачала головой профессор Стебль. – Но мадам Помфри в конце концов прикрепила ей нос на место.

Удар колокола в замке, прокатившийся над сырыми полями, возвестил окончание урока, и класс разделился – пуффендуйцы отправились в замок, на трансфигурацию, а гриффиндорцы пошли в противоположном направлении – вниз по склону луга к маленькой бревенчатой хижине Хагрида на опушке Запретного леса.

Хагрид стоял возле своей избушки, держа за ошейник громадного чёрного волкодава Клыка. Перед ними на земле стояли несколько корзин, и Клык поскуливал и тянул ошейник, сгорая от желания поближе познакомиться с содержимым. Когда все подошли ближе, до их ушей донёсся странный рокочущий шум, перемежающийся негромкими взрывами.

– Привет! – сказал Хагрид, улыбаясь Гарри, Рону и Гермионе. – Постоим, ну, то есть… ждём слизеринцев – им-то точно… ну, не захотят пропустить такое – соплохвосты!

– Кто-кто? – спросил Рон.

Хагрид в ответ лишь указал на корзины.

– Ф-е-е! – взвизгнула Лаванда Браун, отпрыгивая назад.

«Ф-е-е», на взгляд Гарри, было почти всё, что можно сказать о соплохвостах. Они походили на уродливых, лишённых панциря омаров, омерзительно-бледных и скользких на вид, ноги их торчали из самых странных мест, а где голова, вообще было невозможно разобрать. В корзинах их было примерно по сотне, каждый дюймов шести в длину. Они ползали друг по другу и слепо стукались о стенки корзин; от них изрядно разило тухлой рыбой. Время от времени из конца тела какого-нибудь соплохвоста вылетали искры, и с негромким «пафф!» его бросало вперёд на несколько дюймов.

– Они… ну, это… только что вылупились, – с гордостью сказал Хагрид. – Так что вы, того, словом, сможете вырастить их сами! Можем даже этот… проект насчёт этого составить…

– А с какой стати мы должны хотеть выращивать их? – раздался холодный голос.

Это подошли слизеринцы, и говорил, естественно, Драко Малфой, а Крэбб и Гойл тут же понимающе загоготали при этих словах.

Хагрид был озадачен подобным вопросом.

– Я имею в виду, что они делают? – уточнил Малфой. – Зачем они нужны?

Хагрид даже приоткрыл рот, напряжённо размышляя, и после затянувшейся паузы с нарочитой небрежностью произнёс:

– Это… э-э-э… потом… на следующем уроке, Малфой. Сегодня вам их… ну, надо просто накормить. Ну, мы… нам… попробовать несколько других… словом, разных вещей… Я никогда их раньше… ну, дела не имел, и не уверен, как их… что у них пойдёт… так что приготовил муравьиные яйца, и… эту… лягушачью печень… ну, и кусок ужа… просто их… дайте им всего понемногу.

– Так, сначала гной, теперь вот это, – проворчал Симус.

Лишь глубокая симпатия к Хагриду могла заставить Гарри, Рона и Гермиону набрать в горсти хлюпающую лягушачью печень и опустить в корзины, пытаясь соблазнить ею соплохвостов. Вдобавок Гарри был не в силах отогнать подозрения, что вся эта затея совершенно бессмысленна, поскольку у соплохвостов, очевидно, не было ртов.

– Ух ты! – закричал Дин Томас минут через десять. – Он меня шибанул!

Хагрид с беспокойством поспешил к нему.

– Он с того конца взрывается! – сердито сообщил Дин, показывая Хагриду ожог на руке.

– А, да… это такое случается, когда они… ну, взлетают, – кивнул Хагрид.

– Ой! – снова вскрикнула Лаванда Браун. – Ой, Хагрид, а что это за острая штука на нём?

– Ага, у некоторых… ну, из них… короче, есть жало, – с воодушевлением пояснил Хагрид (Лаванда поспешно выдернула руку из корзины). Думаю, это… в общем, самцы. У самок что-то на манер этих… присосок на животе… они вроде того… могут пить кровь.