Алан Чароит - Ведьма Дивнозёрья

Радмила перелетела с Тайкиного плеча на потемневший от дождей ствол дерева и принялась важно по нему расхаживать.

— Значит, так. Ты должна собрать росу, чтобы дно котелка покрыло, а лучше больше. Срезать пять разных трав, которые я укажу. А потом поймать в котелке отражение падающей звезды и успеть сказать верное слово. Тогда роса станет звездной водой, которая может разрушить любые злые чары, кроме сонных и смертных. Я ее выпью и снова стану человеком. Видишь, как все просто.

Ага, «просто», как же. А вы пробовали когда-нибудь собирать полуночную росу в котелок? Зря Тайка думала, что ей будет холодно в поле ночью. Спустя час она расстегнула куртку, еще через два у нее заболела поясница — шутка ли, нагибаться за каждой капелькой, когда те так и норовят соскользнуть с листка.

Когда дело было сделано, она водрузила котелок на старый пень и вытерла рукавом лоб.

— Уф! Вот.

— Прекрасно, — горлица перепорхнула на край котелка и, балансируя, заглянула внутрь. — Теперь травы. Их надо непременно срезать.

— Ладно, — Тайка достала перочинный ножик.

Хорошо еще, что догадалась захватить, — ведь Радмила ни о чем таком не упоминала.

— Этот не подойдет, — горлица глянула на нож с сомнением.

— Хм… А для грибов был в самый раз.

— Это не нож, а смешная тыкалка. Ты должна понимать, ты же воительница.

— Э-э-э… вообще-то нет. С чего ты взяла? — Тайка захлопала глазами.

Признаться, она испугалась: аж ладони похолодели. Неужели все было зря? Если для ритуала нужна настоящая воительница, в Дивнозёрье такую днем с огнем не сыщешь. Сама Тайка только в детстве с палкой на бой против соседского индюка ходила — не победа, а так, смех один.

Почему-то ей не пришло в голову, что она ведь уже встречала противников пострашнее: и упыря, и подколодных змеищ, и даже лихо одноглазое… Но запомнился почему-то индюк.

— Я чую в тебе воинский дух, — Радмила приподняла брови. — Неужели ты не проходила посвящение?

— Не-а.

— Ну и ладно. Когда я шла на свою первую битву, то была еще моложе, чем ты. Ну, по дивьим меркам. И у меня тоже не было посвящения. На этот случай есть особая воинская клятва, просто повторяй за мной: под солнцем и под звездами…

— Погоди-погоди, — Тайка замахала руками. — Я уже и так ведьма, зачем мне быть еще и воительницей?

— Одно другому не мешает, — Радмила нетерпеливо хлопнула крыльями. — Ты сможешь стать намного сильнее. Я вот, например, и воительница, и чародейка. И, знаешь ли, не жалуюсь.

— И что же, любой может вот так повторить слова и — оп-па — готово? Не слишком ли просто?

— Любой может повторить, да не у любого сработает. Сердце для этого нужно честное, пламенное и бесстрашное. И чтобы мир захотел тебя услышать.

Тайка повесила нос, почти уверенная, что ничего не выйдет. Бесстрашное сердце, ха! Да она та еще трусиха! В детстве вон темноты боялась. А когда они с Пушком в заброшенный дом впервые шли, у нее поджилки тряслись. И того парня по прозвищу Лис она испугалась, когда подумала, что тот может маньяком оказаться. Нет, не бывать ей воительницей…

Она покачала головой:

— Нет, ничего не получится. Я же… ну, обычная.

— Это ты-то?! — фыркнула Радмила. — Самая обычная ведьма-хранительница Дивнозёрья? Да ты Яромира наслушалась! Плюнь и разотри. Он никогда не бывает доволен. Считает, что всегда есть куда расти. К себе требовательный и другим жить не дает. Оттого и страдает постоянно. Ты хорошая ведьма, Таисья. Не очень опытная, да. Но этот недостаток с возрастом проходит. Не мне тебя за это упрекать и не Яромиру. Уверена, ты будешь доброй воительницей. Вот, например, ты же собираешься с Лютогором сразиться?

— Ну, да, — Тайка кивнула. — Нечего ему в нашем Дивнозёрье хозяйничать!

— И тебе страшно. Можешь не отвечать, я знаю, что это так. Но ты переступаешь через этот страх, чтобы защитить родные края и всех, кто тебе дорог. Потому что это важнее жизни. Понимаешь, к чему я клоню?

Тайка мотнула головой и сжала зубы, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы. И откуда они только взялись, глупые? Нет же причины плакать, ну?

— Знаешь, мне тоже бывает страшно, — горлица вздохнула. — Но ничего не боятся только дураки. Зато в твоем сердце есть кое-что посильнее любого страха. Ты любишь эту землю, своих друзей и всегда защищаешь слабых. Тебе не все равно, если случается несправедливость или кто-то попадает в беду. Выходит, ты уже воительница — не по посвящению, но по духу. Так что дело за малым.

Тайке хотелось верить, но все равно не верилось. Где-то в душе она все еще оставалась маленькой девочкой, которая сомневалась в своих силах. Но за попытку же, в конце концов, бить не будут? А, была не была!

Она сжала кулаки и торжественно, без запинок, повторила за Радмилой слово в слово:

— Под солнцем и под звездами, в мире потустороннем и проявленном клянусь бороться за справедливость, вставать на защиту обездоленных и невинных, не проходить мимо нуждающегося, держать данное слово и дарить свет тем, кто не заслуживает тьмы.

Едва она закончила говорить, в лицо ударил порыв ветра. Резинка на хвосте лопнула, и длинные волосы упали на плечи. Старенькая куртка развевалась за спиной, будто плащ. Что-то менялось вокруг, но что — так с ходу и не разберешь. Как будто кто-то большой и древний, ворочаясь, просыпался, чтобы услышать именно ее, Тайку, маленькую ведьму Дивнозёрья…

Ей показалось, будто невидимая рука коснулась ее лба и заботливо пригладила волосы. Сердце вмиг успокоилось, по всему телу разлилось блаженное тепло.

Но стоило лишь немного расслабиться, в глазах вдруг потемнело и резкая боль пронзила большой палец ноги, а рядом шмякнулось что-то большое и увесистое.

Тайка взвыла, прыгая на одной ножке:

— А-яй!

И обомлела: на покрытой росой траве прямо перед ней лежал дивной красоты меч.

Радмила вскрикнула почти одновременно с Тайкой:

— Не может быть! — Ее большие глаза расширились так, что чуть не вылезли из орбит.

Внезапно появившийся из воздуха меч был большим и красивым — глаз не оторвать. Рукоять сияла красными и синими каменьями, выложенными вокруг одной капельки чистейшего хрусталя. Хм… Кажется, Тайка уже где-то видела этот узор. Вот только никак не могла припомнить, где именно.

— Кладенец! Мой меч! — Подлетев, Радмила ухватилась за рукоять птичьими лапами, но вдруг вскрикнула и отпрянула, как от огня.

Она выдала в воздух пару крепких словечек, не очень-то приличествующих девице. Но воительницы, наверное, и не такое в пылу сражения сказать могут?

— Ты чего орешь? — Тайка захлопала глазами.