Диана Покормяк - Катькино лето

– Да нет, всего лишь полчаса ходьбы! – пояснила Катька. Она с воодушевлением шла вперед, в то время как ее подружка заметно отставала. Вика не привыкла ходить быстро и далеко, в отличие от нее.

– Катя, я за тобой не поспеваю! – запыхавшись, жаловалась она, останавливаясь и показывая пальцем на свои распухшие от мозолей ноги.

На ее вспотевшем лице отпечаталась усталость и легкое недомогание.

Катька нехотя убавила скорость, деловито посоветовав:

– Сними свои сандалии! Без обуви будет гораздо легче, вот увидишь!

Вика замотала головой и, брезгливо глянув на дорогу, ответила:

– Ты что! Я же потом пятки не отмою от этой пыли!

Катька махнула рукой. Спорить с Викой было бесполезно, она была еще той неженкой.

Наконец, спустя десяток улиц и сотни домов, они вышли к крохотной речушке, возле которой раскинулась ивовая роща. У самого ручья из-под камня бил источник, и девочки присосались к нему так, словно год бродили по жаркой пустыне без припасов воды. Утолив жажду, Катька указала пальцем в сторону небольшой улочки, которая вырисовывалась на ближайшей равнине и утопала в зелени фруктовых деревьев.

– Вот это место! Пошли скорее! – она перепрыгнула через узкий ручеек, словно кузнечик и терпеливо ждала, пока Вика, примеряя шаг, последует ее примеру.

Спустя пять минут девочки уже стояли у заветной черешни. Они предусмотрительно осмотрелись вокруг: никого не было видно. Чуть дальше по улице прогуливалась стая уток, щипая траву, а около дома, где росла черешня, у деревянной калитки, выкрашенной в зеленый цвет, находилась большая будка. Катька стукнула по ней кулаком и отошла на пару шагов назад. Никто не появился: сторожка была пуста. Подружки с жадностью накинулись на дерево. Одной рукой они запихивали черешню себе в рот, другой набивали плодами свои карманы. Пока девочки висли на нижних ветвях, вверху дерево оккупировали скворцы. Они клевали черешню, переговаривались между собой на своем птичьем языке и не обращали на девочек никакого внимания. В них они видели скорее сообщников, чем какую-либо угрозу.

За поеданием черешни, подружки не заметили, как через поломанную створку забора пролезло огромное черное чудище. Оно тут же, с громким лаем, набросилось на них. Испугавшись, они бросились бежать в сторону ручья, забыв обо всем на свете. Собака догнала Катьку и уцепилась клыками за подол ее платья.

– Отставь! Оставь меня в покое! – кричала Катька, пытаясь отпихнуть от себя недружелюбного и свирепого зверя.

Оторвав кусок оборки от Катькиного платья, собака переключилась на Вику и повисла у нее на рукаве, дергая его из стороны в сторону. Девочка начала истошно рыдать и, спотыкнувшись о камень, развалилась беспомощно на траве. Катька схватила лежащую поблизости палку и сумела отогнать назойливую дворняжку.

– Она тебя хоть не укусила? – спросила Катька, помогая Вике подняться с земли.

– Нет! – рассматривая уныло свой порванный рукав, ответила Вика. – А тебя?

Катька замотала головой:

– Да все в порядке! Пошли отсюда поскорее, пока эта псина не вернулась! – опасливо шепнула она и потащила подругу к ручью.

Девочки поспешили перейти ручей, прошли ивовую рощу и вскоре вышли в суетливый и шумный центр города. Собачий лай еще долго звенел у них в ушах, и они все время оглядывались назад, но собака больше их не преследовала.

– Послушай… я еще никогда не приходила домой в таком виде! – призналась Вика, рассматривая порванный рукав и красные пятна на карманах, из которых торчала черешня.

– Попадет тебе дома? – обеспокоенно спросила Катька. За себя и свой вид она никогда не переживала, ведь выговоры от бабушки были для нее как дополнительное блюдо к ужину.

– Конечно! – кивнула головой Вика и вздохнула.

– А знаешь что! Пошли ко мне домой! – предложила Катька. – Я аккуратно пришью рукав обратно, а после мы застираем пятна! Платье высохнет, и твоя мама ни о чем не узнает! – весело хлопнула в ладоши она.

– Хорошо! – обрадовалась подружка.

Дома девочки вытащили из своих карманов черешню, и Катька сложила ее в глубокую пиалу. Потом она наскоро пришила манжету, отметив про себя, что у нее неплохо получилось, и устроила грандиозную стирку. Высыпав в большой тазик пол пачки стирального порошка, она вместе с Викиным платьем постирала и свое. После стирки Катька развесила одежду на бельевой верёвке и со спокойной душой поставила чайник на газовую плиту. Нацепив на себя фартук, она достала из буфета вазу с печеньем, извлекла из холодильника колбасу и сыр и сделала два огромных бутерброда.

– Иди, пока включи телевизор! – сказала она Вике, снимая с плиты чайник.

Девочка пошла в зал и нашла канал, где показывали очередную серию мексиканского сериала. Благодаря ему во дворе каждый вечер становилось неестественно тихо и пустынно. Даже дети бросали свои лопатки в песочнице и бежали наперегонки с родителями к телевизору. Только Катьку сериал оставил равнодушной. Ей не нравилось то, что в этой мыльной опере вечно плакали, с большой периодичностью падали с лестницы, постоянно попадали в больницы и почти что умирали чуть ли не каждую серию, но в следующем выпуске вдруг каким-то немыслимым образом снова оживали. Вечерами Катькина бабушка тоже смотрела этот фильм. «Они своими слезами затопят нам телевизор!» – возмущалась девочка, глядя на бабушку и надеясь найти в ней отклик. Но она, уставившись, не моргая на экран, не обращала на внучку никакого внимания. Единственное, что Катьке нравилось в мексиканских сериалах, так это то, что благодаря им вечером все разбегались по домам, забирая с собой суету и шум. Тогда Катька обходила весь двор, представляя себе, что это ее владения и чувствовала себя полноправной хозяйкой на своей улице. Катькин обход непременно заканчивался у ее любимой яблони и она, перед тем, как уйти домой, обнимала ее, прощаясь с ней до следующего дня.

Заварив чай, Катька притащила к телевизору табуретку и соорудила из нее подобие стола, на который выложила пиалу с черешней, бутерброды, печенье и две чашки с чаем. Увидев на экране очередное заплаканное лицо, она возмутилась:

– Давай переключим на другой канал! Неохота на это нытье глазеть!

Но Вика вдруг заупрямилась. Она со своей матерью тоже каждый день смотрела этот сериал у себя дома.

– Какая она все-таки красивая! – сказала восторженно она, когда в следующей сцене появилась главная героиня. – И платья у нее такие изумительные! Я бы тоже хотела носить такие, когда вырасту! – с воодушевлением добавила она.

Катька равнодушно взглянула на шикарно одетую актрису и перевела взгляд на угол экрана, где на заднем плане, на столе стояла фруктовая ваза с большими апельсинами и ананасами. У нее загорелись глаза. «Вот бы это все сюда!» – мечтательно подумала она, сглотнув слюну.