Алексей Овчинников - Тайны чёрного спелеолога

– Красивая? – улыбаясь, спросила Женька.

– Да… красивая… ты… очень… – практически прошептал мальчик.

Девочка от неожиданности широко раскрыла глаза, а потом улыбнулась:

– Дурак, я про ромашку, – она посмотрела через Сашкино плечо. – Смотри: река. Побежали к запруде, у меня есть идея!

Она выхватила у Сашки свою доску, обогнула его и побежала по отходящей в сторону от главной дороги улице с новостройками домов дачников. Сашка бросился за ней.

Нагнав девочку, он взял её за руку, и они пошли быстрым шагом. Продолжать историю о «Книго-Видео-Чите» не было возможности, так как Женька начала рассказ о том, как прошлым летом её троюродная сестра с тётей Фаей ходила за ягодами и встретила медведя. А тётя Фая так завизжала, что медведь умер от разрыва сердца. Рассказ был в лицах. Девочка с усердием и явным удовольствием изображала по очереди сестру, тётю, медведя. К концу рассказа Сашка запутался, кто есть кто: так быстро сменялись персонажи. Женька расставила в стороны руки и ноги, набычила взгляд и заревела низким басом, потом округлила глаза, завизжала и как бухнулась в сугроб! Над забором у ближайшего дома вынырнула собачья морда и озлобленно залаяла на ребят. Сашка запустил в пса снежком.

Мимо них проехал легковой автомобиль с семьёй туристов. Из заднего окна выглядывал мальчик. Он с интересом осмотрел ребят и помахал им рукой.

«А когда медведя нашли мужики, оказалось, что у него сердце разорвалось потому, что тётя Фая кричала на частоте его сердца, и они вошли в резонанс», – окончила Женька, вставая из сугроба. Довольная своей финальной пантомимой девочка тоже запустила в пса снежком.

Нужно сказать, что, когда Женька и Сашка встречались, трещали они без умолку. Это была их особенность. Всегда было о чём рассказать и что обсудить. Сашке нравилось делиться своими идеями, которые, кроме Женьки, никто не слушал. А Женька любила произвести впечатление рассказом, ошеломить и запутать. Сашка был очень впечатлительным и принимал всё на веру. А Женька часто переигрывала. Обоим детям было по двенадцать лет, и учились они в одном классе. На каникулах они ездили в Екатеринбург и только вчера вернулись. Ездили всем классом в школьном автобусе. За время экскурсии ребята узнали много интересного об этом городе, родном крае и Урале в целом. Кроме того, было весело. Они ходили в зоопарк с бегемотами, звонили в колокола в Храме на Крови, поднимались на стовосьмидесятиметровую высоту небоскрёба «Высоцкий» (шутка ли, пятьдесят второй этаж!). Впечатлений набрались надолго! Поэтому постепенно с медведей разговор ушёл на увиденных в зоопарке животных. Сашка поделился идеей автоматической подметалки в клетках. Потом поговорили про цирк, потом про вкусный лимонад, про продавцов в кондитерском магазине, про лучшую профессию. И побежал ручеёк разговора перекатываться с темы на тему и весело журчать в беззаботных детских голосах, с наивностью и искренностью огибая препятствия времени и расстояний.

Через несколько минут ходьбы деревенская улица распахнулась в разные стороны, и дети оказались на заснеженном, поросшем столетними деревьями берегу реки. Запахи жилья, топящихся бань и коровников разбегались на просторе, сменяясь чем-то свежим и еле уловимым. Здесь сильно чувствовался запах зимы, как мороженого, которое ешь прямо грудью.

В конце деревни в речку впадал ручей, и на нём высилась запруда мини-ГЭС. Несколько лет назад люди обуздали этот горный ручей, построили плотинку и поставили электростанцию. Теперь он покорно вращал лопасти турбинки, а та давала электричество на всю деревню. Вода была ледяная, но из-за близости источника не покрывалась льдом. С обеих сторон ручья, выходившего из плотинки, образовались наклонные спуски с резкими обрывами. Получалось нечто вроде трамплинов. К ним и устремились ребята. Женька предложила «дропнуть», что означало прыгнуть на сноубордах с них. Прыгать с этих трамплинов было опасно, ведь вода в устье ручья не покрывалась льдом. Была лишь неширокая полоска у берега. Если неправильно рассчитать, можно было угодить в воду. Но разве об этом сейчас думать? Из целостной картины мира Женька и Сашка выделили только кусочек ожидаемого счастья от спуска с горки. Ребята взобрались на парапет и, продолжая болтать, начали прилаживать снаряжение.

Со стороны леса снова показалась легковушка. Это была та самая машина, которая обогнала их раньше. Видимо, туристы прокатились до голубого озера, укрывшегося за холмом, полюбовались ледяным водопадом. А теперь ехали обратно.

Сашка и Женька поспешно скинули сноуборды: взрослые бы не одобрили их выдумки.

Объезжая ребят, машина одним боком сошла с дороги. На обочине снег был рыхлым, слипшимся и водянистым. Переднее колесо попало в полынью и забуксовало. Автомобиль дёрнулся вперёд-назад и уже совсем плотно сел днищем. Дверца машины открылась, и вышел мужчина в красной горнолыжной куртке.

– Что же вы как истуканы стоите? Могли же с дороги отойти! – посетовал он. – Витька, садись за руль. Я попробую толкнуть.

Мальчик, которого и звали Витя, пересел за руль. Он с важным видом ощупал рычаг переключения скоростей, покрутил руль из стороны в сторону и произнёс с торжественным видом: «Я готов, папа». Сашка умел водить трёхколёсный мотороллер «Муравей», а Женька ничем, кроме велосипеда, в своей жизни не управляла, и умение управлять машиной производило впечатление.

Вите на вид было лет двенадцать. Сашка и Женька были всего на год старше. Короткие прямые волосы, светящийся интересом ко всему взгляд чёрных глаз и спокойная уверенность во внешнем виде и в движениях. Опрятный коричневый пуховик и вязанные бабушкой или мамой варежки как бы намекали на покладистый и домовитый характер. Но свежая дырка на локте с торчащими из неё перьями и ещё блестящее тёмное солидоловое пятно на брюках выдавали в нём человека, лезущего куда не следует и куда большинству людей неинтересно. Вите было же интересно, как всё устроено. Он обожал разные механические приборы: любил разбирать и собирать их, читать книжки по механике и физике. Будучи помладше, он разобрал дома и у бабушки все будильники и механические часы. В семь лет в деревне он нашёл в бане керосиновую лампу и досконально изучил принцип её работы. Делал он это тайком в темноте сеней бани. Разлил весь керосин и чуть не устроил пожар. Как ни мыли полы, в бане из-за запаха ещё месяц никто не мылся. И это был не единичный случай, когда его желание докопаться до сути приводило к дискомфорту для окружающих. Ещё он любил и умел слушать, его тянуло к природе и приключениям. Он мог подолгу пропадать в зарослях кустарника, строя штаб или рассматривая муравьёв. Но был он также очень обязательным, отчего не доставлял особых хлопот родителям. Если мама говорила вернуться с прогулки на ужин в семь, то она была абсолютно уверена, что в семь он будет сидеть и ужинать. Так было до этого года.