Евгений Данилкин - По пути Ориона

— Вода замерзает! — Выкрикнул Ентри, только что сбросив очередную порцию пауков.

Только теперь, матросы заметили, что их корабль стоит, словно на мели. Ветер надувал полные паруса, но судно не двинулось не на метр. Выглянув за борт, Одрилон с ужасом узрел лед, сковавший его корабль. Пауки, попавшие за борт, заморозили воду, а новые выброшенные с корабля, упрямо возвращались на него и сейчас все борта галеона побелели от них.

Оборонявшиеся отступили за грот-мачту, на ахтердек. Сдерживать натиск стало легче. Здесь ещё пауки не лезли через люки, которые плотно задраили, оставив открытый на квартердеке. Защитники нижних палуб, героически сдерживали наступление пауков, но постепенно отступали к корме.

— Троог* сюда! — Закричал капитан и из трюма появились несколько вёдер со смесью. — Троог в воду! Поджигай!

Густая, темная жидкость, разлитая по льду, вспыхнула жёлто-алым пламенем. Раздались громкие щёлканья и лёд стал растапливаться. Пропитанные троогом стрелы, запускали подальше вперёд и это дало свои плоды: корабль, медленно, но двинулся вперёд.

Из люка на квартердеке появились измождённые защитники трюмов. Это был сигнал к отступлению на верхнюю пристройку. Из более сотни обороняющихся, оставалось не больше пятидесяти, в первых рядах которых, вместе с капитаном стояли Дик, Элифер, Ентри и Мариа.

Рядовые матросы не раз высказывали предложения выдать пассажиров паукам, но капитан твёрдо отвечал отказом, утверждая, что пауки не отступят, а отважных защитников просто так терять им нельзя. На лицах матросов читалось обречённость, но Одрилон, своими призывами сохранял в них веру. Он снова и снова своими кличами, возвращал в строй того или иного моряка, готового сдаться и вдыхал в него новую веру.

Тем временем, корабль вышел из ледяных владений. Пауков уже за борт не выбрасывали, дабы те не сковали корабль вновь. Их просто сбрасывали на нижние палубы, но те, выползая из всех щелей, захватывали всё новые и новые жертвы, превращая их в ледяные статуи, облачённые в белую паутину.

— Покинуть корабль! — Приказал Одрилон.

Пауки ползли отовсюду, занимая каждый клочок тросов, каждую выбленку, каждый сантиметр парусов. Главная палуба и бак уже полностью были белы, без единого темного пятнышка. Белые

*Троог- смесь из смолы, серы и нефти, горящий даже в воде. Греческий огонь

захватчики, ползя, друг по другу, волной набрасывались на квартердек, спускались по паутине с бизань-мачты прямо на головы защитникам. Корабль был обречён, это понимал каждый, но продолжал сопротивляться.

— Нам нужны шлюпки! Отходите к ним, кто может! — Кричал Одрилон, из последних сил отбивая атаки пауков. Он уже не чувствовал пальцев рук, его тело покрылось лёгким инеем, но злость, ярость не давала ему отступить.

Часть команды стали пробираться к шлюпкам, что находились по бортам галеона. Окунув мечи в тоог, Элифер, подожгла их и с десятком матросов стала пробираться к правому борту. Дик со скрученной, горящей, пропитанной тоогом парусиной, вёл за собой Ентри и Мариа. Добравшись до тросов держащих шлюпки, Сараллон перерезал их и одна шлюпка шлёпнулась в воду. В неё тут же полетели стрелы и горящие предметы, дабы умертвить пауков, кишащих в ней. Как только огонь перешёл на дерево, Дик не долго думая, сиганул в воду и стал пушить пожар. Ещё пятеро смелых, последовали за ним. Элифер, у другого борта, расчищала коридор к лодке с большими потерями в отряде. Пауки спускались к ним на головы и пронзающие, душераздирающие крики замерзающих, наполняли квартердек. Наконец и она достигла шлюпки и оставшись втроём: она, Марип и ещё один пожилой, разукрашенный наколками моряк, нырнули в шлюпку, наполненную белыми, мохнатыми насекомыми. Со стороны это казалось безумством, самовольно пойти в самую гущу нападавших, но, топча с противным треском и обжигая огнём, под щёлканья и шипение пауков, они постепенно освободили шлюпку и обрезав тросы держащие её, прыгнули в воду. Через секунды на чёрную, водную гладь упала и шлюпка.

— Всем покинуть корабль! — Приказал Одрилон и оставшиеся защитника бросились за борт. С капитаном осталось только пару матросов и Лаварион, который удерживал свободный коридор, расчищая его огнём. — Уходите! — Крикнул Одрилон оставшимся. Корабль был уже полностью под властью пауков. Свободным оставался только узкий коридорчик, который удерживал Семион.

— А вы? — Отбрасывая всё новые и новые волны захватчиков, спросил Лаварион.

— Я останусь на корабле! Уходите! — Капитан с матросами стояли спина к спине, с замершими руками, потеряв какую либо надежду на спасение корабля, но не потеряв честь.

— Одрилон! Корабль не спасти! — Крикнул Лаварион, видя, как уменьшается удерживаемый им коридор.

— Я не покину свой корабль! К тому же у меня свои счёты с ними! Они умрут вместе со мной!

Он толкнул, по колено захваченной пауками ногой, бочку с оставшимся в ней тоогом и разбил масляный фонарь на корме.

— Идите, больше ждать нельзя!

Остававшиеся с ним матросы, уже обездвижено стояли, окутанные белой паутиной. Лаварион видел, как один из них, жадно глотал воздух, уже не способный издать звук. Ужас в его глазах заставила Семиона отвернуться. Почувствовав, как по его ноге поползли захватчика, а до волос прикоснулось что-то холодное, он заставил себя перевалиться через борт и упасть в воду. Капитан, смотрел, как по нему ползут мохнатые пауки, заплетая его ноги своей паутиной. Нестерпимая, колющая тысячами иголок боль, пронзила его тело. Он стиснул зубы и выронил фонарь. Палуба взялась огнём.

Оказавшийся в холодной воде Лаварион быстро направился к ближайшей шлюпке Элифер. Он боялся, что пауки поспешат за ним, но к счастью, насекомые добровольно в воду не лезли. Попав в неё, они просто превращались в кристаллик льда и плавали без каких-то направленных движений. Этих кристалликов Семион заметил слишком много, некоторые из них превращались в куски льда, но, оттолкнув от себя несколько льдин, он понял, что они, кроме обжигающего холода, ничего в себе не таят. Наконец, он добрался до шлюпки и как только его затащили внутрь, матросы стали интенсивно грести от горящего галеона, назад, где горел тоог на воде, дабы оградить себя огнём от пауков. Шлюпка Сараллона двигалась туда же.

Огонь на корабле перебросился на мачты. Со шлюпок, выжившие видели стоящего у вант бизань- мачты, заточённого в белую паутину, Одрилона. Он, гордо подняв голову, смотрел им вслед, а огонь за его спиной съедал корабль, а вместе с ним и его захватчиков. Те оглушительно клацали, щёлкали, испаряясь в пламени. Через минуту лицо капитана, скрылось в белой, ледяной паутине.

Огонь перешёл на нижние палубы, где раздался ещё сильнее.