Сергей Давыдов - Санаторий доктора Волкова

В ШКОЛЕ ЕГО ЗВАЛИ ДОКТОР

— Тону-уу-у! Ой, тону! — неслось над Финским заливом. — Спа-сите-е!

Лениво подняв голову, Олег поглядел в сторону тонущего Андрея Горикина и снова прижался к горячему песку. Шевелиться не хотелось. Два тайма в нападении без замены отыграл, четыре гола забил и еще три забиты с его подачи. Может он отдохнуть?

— Вправду тону-уу...

— А если и верно тонет? — обеспокоился Генка, лучший вратарь всех пионерских лагерей. Он приподнялся на локте, чтобы лучше видеть, что там с Горикиным.

— Да ну... — сказал Олег. — Такой толстый разве потонет... Главный болельщик команды! Вот мяч порвем, можно им играть! Ну, что ты орешь? — крикнул Олег, наконец поднявшись и подходя к воде. — Что надрываешься?

— Я то-тону, — отдуваясь, заявил Горикин. Он отчаянно барахтался, поднимая брызги.

— А ты не тони. Перестань, — пожал плечами Олег.

— Издеваешься? Спасать должен! Обязан!

— Встань на ноги, пловец. Здесь же мелко. Да не бойся, вставай.

Горикин встал. Вода оказалась ему до пупка. Все футболисты рассмеялись. Олег громче всех.

— Подумаешь! Смеется над людьми, а самого без няни даже в лагерь не отпускают! — окрысился Горикин.

Это он намекал на Нину Эдгаровну, которая слишком часто приходит навещать Олега.

— Зачем она копну на голове носит? Твоя няня!

Шляпа Нины Эдгаровны вызывала удивление всего лагеря. Она была сделана из желтой соломы и напоминала птичье гнездо.

— Французской шляпы не видал, что ли?

— Каждый день проверяет, — не унимался Андрей, явно завидующий громкой футбольной славе Олега. — Французская шляпка!

— А тебя слюнявый Барбос навещает? — Олег снова улегся на песок. Отец Андрея приезжал в лагерь на гоночном велосипеде. И всегда с Мезоном на поводке.

— Да хватит вам спорить, — сказал Генка. — Такой матч выиграли. Здорово ты с углового забил!

— Случайно, — нахально заявил Горикин, выбираясь на берег. — Случайно забил. — Он подошел к своей одежде, достал из брюк большой коричневый бублик и с аппетитом набросился на него. — А ты знаешь, что с твоим котом? — спросил он Олега. — «Брак природы» исчез! А по-моему, твоя мамаша его выбросила или продала.

— Гешка исчез? Откуда ты знаешь?

— А ты не знал? Мне отец уже давно сказал.

— Это он без меня не может, — сказал Олег. — Всегда убегает, когда меня долго нет.

— Ты еще скажи, что он тебя ищет! — фыркнул Горикин и, подавившись бубликом, закашлялся. — По следу твоему и... идет!

Вечером Олега разыскал дежурный и сказал, что его срочно вызывает начальник лагеря.

Начальник лагеря — преподаватель физкультуры из школы, где учился Олег, возился с мотоциклом у своей палатки.

— Кислицын! В город со мной поедешь? Отец твой позвонил. В двадцать три у него самолет. Просил передать тебе.

— Уже восемь. Успеем ли? — заволновался Олег.

Ему так захотелось увидеть отца! Перед отъездом в лагерь они снова поспорили из-за Волкова. Отец каким-то образом узнал, что Олег был у Айболита. И конечно, сильно рассердился. Он даже не поехал на вокзал проводить Олега в лагерь. Только один раз приехал в родительский день, но все время старался или купаться, или искать грибы — словом, сторонился Олега.

— А когда он звонил?

— Да уже минут сорок. Нам до города всего час езды. Только «Ява» моя не в форме. Как назло, когда срочно надо...

Если бы «Ява» была «в форме», если бы их не задержали на шоссе дружинники за превышение скорости, если бы на перекрестке, как назло, не загорались так часто красные огни, то, возможно, и удалось бы застать отца дома.

Но дома никого не оказалось. И даже Гешка не выскочил навстречу, не прыгнул с урчанием на плечо.

В кухне на серванте лежала записка. От мамы.

Ему приказывалось, если он приедет и не застанет никого дома, немедленно сходить в парикмахерскую постричься, потом как следует вымыться в ванной и ждать маму.

От отца ни слова. Даже не приписал ничего после мамы. Может, рассчитывал, что Олег успеет все же его проводить. Надо было прямо на аэродром ехать...

Олег пошел в свою комнату и горестно повалился на тахту. Напротив тахты у письменного стола висело большое зеркало. Вон он как похудел за эту неделю в лагере. Все из-за футбола. Каждый день — игра. Сейчас мама даст головомойку за это. И волосы пора постричь, отросли. Но сегодня уже поздно тащиться в парикмахерскую. А вот ванну он примет.

Встав с тахты, он еще раз оглядел себя в зеркало. Кажется, еще подрос. И загар ему идет. Девчонки все время зовут на танцы. Любят они эти танцы просто безумно. Весь день только и ждут их. Вчера во время танцев одна из второго отряда все время приглашала его, потом сказала, что он красивый. Смешно!

Налив полную ванну воды, он уже хотел залезть в нее, но в дверь позвонили. Это не мама. Она всегда звонит, будто за ней гонятся. Жмет на кнопку что есть силы.

Олег открыл дверь.

— Ленка? Тебе чего? — удивился он. — Сейчас я воду закрою.

— Купается, — сказала Ленка. — Он купается, а жизнь бедного голодного Гешки его не интересует! Бедный умирающий котенок никому не нужен!

— Где он?! — закричал Олег. — У тебя? Покормить не можешь, да?

— Да не ест он ничего! — тоже закричала Ленка. — И не у меня он. Никому в руки не дается.

— Так где он?

— Не ори! Идем, покажу!

И Олег помчался за ней, забыв, что ванна уже полная и вода все льется. Дверь он тоже забыл закрыть. Когда мама пришла домой, а это случилось минут через двадцать, она сперва сильно перепугалась, потому что квартира была открыта, но, переступив порог и увидев, как по квартире плавают тапочки, веник и всякие способные держаться на воде предметы домашнего обихода, мама чуть не упала в обморок. А снизу уже бежали соседи, грозя срочно позвонить в милицию. К ним в комнаты просочилась вода...

В скверике возле дома высился огромный вяз. Широко раскинувшиеся ветви давали тень всему скверику. Под вязом были расставлены скамейки и врыт в землю стол. Каждый вечер здесь играли в домино. С вяза прямо на стол и на головы играющих падали толстые шершавые гусеницы.

— Во-он он, — показала Аленка рукой на самую вершину вяза. — Сидит там уже два дня. Я его зову-зову. Не идет. И молоко ему под дерево ставлю, все равно не слезает. Ненормальный какой-то! — Она громко позвала: — Кис-кис-кис! Даже не смотрит. Дурачок...

Не могла она знать, что Гешка никогда не откликался на это традиционное «кис-кис».

— Сейчас... — Олег посвистал особым способом и позвал: — Гешка, тс-тс!

Сразу же узнав его голос, Гешка закричал. Сиамские коты не мяукают, а кричат.

— Давай слезай! — Олег опять стал свистать. Но Гешка только прижался к ветке, продолжая отчаянно кричать. Видно, он очень ослаб и был напуган.

— Придется лезть за ним, — махнул рукой Олег. — Только бы мама не явилась. Вот крику будет! Высоко все же...