Александр Куликов - Инсуху - маралья вода

Во многих сибирских пещерах исследователи находили посуду, рисунки доисторического человека. Пещеры служили ему убежищем, часто постоянным жилищем. При исследовании многих приенисейских пещер были найдены костяные, железные, деревянные предметы, керамика, китайские монеты XIII и XIV веков…

Но стальная пластинка, найденная Костей, была самым обыкновенным кресалом, которым и сейчас еще пользуются охотники для добывания огня. Видимо, в зимнюю пору, пещера послужила какому-то охотнику случайным приютом.

Костя с зажженным факелом дошел до конца зала, в котором он провел ночь. Оказывается, пещера имела два хода. Левый - широкий, но низкий, расположенный наклонно, - уходил вниз. Оттуда доносился глухой шум, тянуло сыростью. Стены были мокрые и скользкие.

Костя лег, приложил ухо к каменному полу. Где-то падала с высоты вода: кап-пп, дзинь, кап-пп, диньзинь, кап, дзинь… "Сквозная пещера или нет?" -прислушиваясь к равномерному размеренному звону капель, думал он, не решаясь двигаться дальше. Пламя поднятого факела длинным языком протянулось по стене правого хода. Костя остановился: идти вперед или вернуться на берег. Ведь он же не хотел один, без ребят, исследовать пещеру. "Вот пройду немного этим ходом, и все", - он решительно двинулся вперед.

Вскоре узкий, но высокий ход стал заметно подниматься, постепенно расширяться, светлеть и привел в просторный круглый зал. В глубине его виднелось овальное отверстие. В нем, как в темной раме, вырисовывалась зубчатая линия горных кряжей. Синела вдали река. Приметной высокой скалы с одиноким кедром видно не было. Костя понял, что через узкий коридор, соединяющий два зала, он вышел на западную сторону отрога.

Из отверстия в потолке падали в зал веселым потоком солнечные лучи, освещая стену, возле которой стоял Костя.

Воздух был сухой и свежий. Пахло хвоей, разогретой дневным зноем. Надо было возвращаться на берег. В пещере неожиданно потемнело: облако заслонило солнце. Оно не показывалось долго. Стало неуютно, стены словно сдвинулись. Но вот снова яркий луч резко упал на стену. Костя взглянул на светлое пятно и заметил полустершиеся надписи, выбитые чем-то острым.

Он прочитал вслух:

- Здесь жили партизаны отряда "Горные орлы". За власть Советов сражались Тимофей Васильев, Ивачев Степан, Егор…

Возле надписей Костя увидел едва заметную стрелку, направленную острием в глубь пещеры. Из написанного на стене, кроме трех имен, он смог разобрать только одно слово: "погибли".

Неожиданное открытие заставило забыть Костю о решении вернуться на берег. Он осмотрел остальные стены пещеры, возвратился к надписям, сбросив курточку, протер ею стену, "Сражались за власть Советов…". Он вспомнил картину сибирского художника, виденную им на выставке. Через горный перевал, засыпанный снегом, идя партизанский отряд. Партизаны несут на носилках раненых товарищей… Другая картина всплыла в памяти. Она висит у них дома. Ее подарил отцу знакомый художник. По реке, усеянной камнями, несколько партизан спускаются на плоту. От снежных вершин, кажется, веет холодом. Река стремительно несет небольшой плотик. На нем развевается красный флажок. За кормовым веслом стоит молодой партизан. Его голова в белой повязке. Через повязку просочилась кровь. Это - отец…

Шум, внезапно возникший у расщелины, вывел Костю из раздумья, заставил насторожиться. Ему показалось, что кто-то поднимается от подножия скалы по щебнистой россыпи.

Он взглянул вниз.

Никого.

"Но что означает стрела? - думал он, продолжая внимательно осматривать стену. - Вот еще одна, чуть заметная, в темном углу. Ее острие указывает вниз, на пол. Что там?.."

На полу полузасыпанный мелким щебнем камень.

На противоположной стене надписей и стрел не было. Луч солнца переместился по стене, четко выделил стрелу. Костя вспомнил, как в пионерские годы увлекательная игра "по стрелам" всегда приносила много неожиданного.

А если отодвинуть камень? Ну-ка, рр-а-з, еще. Ага… Подался. Еще раз.

Костя вытер выступивший на лбу пот.

Под камнем ничего не оказалось. Пол засыпан мелкими осколками, щебнем. Плитки известняка легко вынимаются. Пол испещрен трещинами. Они расходятся в разных направлениях. Факел уже давно погас. В углу - полумрак.

Вынута одна плитка, другая и третья…

Нет ничего. "Может быть бросить, вернуться на берег?.. Но зачем же тогда стрелы?"

Плитки известняка отлетают в сторону. Одна за другой.

Ничего нет. "Но что означают стрелы? Почему они указывают в угол…"

Костя резко отдернул руку. Она наткнулась на что-то гладкое и холодное.

Это толстая, зеленого стекла бутылка.

Костя выбежал на свет. В бутылке лежала свернутая в трубочку бумага…

Алексей Иванович Сыркашев поднялся на высокий перевал "Куломыс".

Со "Лба жеребенка", как звали перевал охотники, шло много звериных троп в глубину "Кедровой пади", лежащей вдоль перевального хребта. Падь начиналась от берега Инсуху.

Ничего не нашел Сыркашев на берегу. Никаких признаков человека.

Не доезжая до конца Большого порога, Сыркашеву пришлось свернуть на перевальную тропу. Вдоль порога только горные козлы отваживались бродить по головокружительным карнизам над рекой.

Всякий раз, поднимаясь на перевал, Сыркашев, дав отдых коню, закуривал трубку и бросал взгляд на родные горы. Сияли вечными снегами вершины водораздельного хребта, слегка прикрытые маревом, тянулись темно-зеленые отроги, синие ленты рек, озера заросшие чернью развалы. Иногда горные вершины, словно острова, плавали в клубящемся белесом тумане.

Сегодня Алексей Иванович спешил и не намеревался долго задерживаться на перевале.

Не слезая с коня, он всматривался вдаль.

Темный клуб дыма в стороне гольца Огудун, невдалеке от Инсуху, Сыркашев заметил сразу.

"Время не промысловое. Какие могут быть сейчас в горах охотники? -размышлял старик. - Да и зачем разжигать такой костер. Разве мало, в тайге сухого леса. Сухие дрова не дымят".

А когда недалеко от первого дыма появился второй, затем третий, а через некоторое время вдали от них поднялось над горами еще три, старик даже несколько растерялся. Он было уже понужнул коня, поехав, но снова остановился и продолжительное время в раздумье смотрел вдаль, пытаясь разгадать причину столь странных и так неожиданно возникших густых дымов.

Потом поспешно тронул коня, свернул на пробитую зверями тропу, идущую к "Кедровой пади", еле приметную в густом разнотравье. По речке Айзас он решил проехать к Инсуху, осмотреть берег, подняться до того места, где ночью он увидел плывшую лодку. Найти людей, чьи костры горят невдалеке от Огудуна.