Георгий Свиридов - Вовка - сын командира, или необыкновенные приключения в тылу врага

Вовка и Санька вспоминали о зиме, о доме, о школе, о товарищах. Но, словно по уговору, не говорили о родителях, хотя каждый в эту минуту думал о них.

Ночь наступила как–то сразу. В лесной чаще захлопала спросонья крыльями птица, послышался какой–то писк, тонкий и жалобный.

Вовка долго не спал, прислушивался, ворочался, ощупывал лежащую рядом винтовку, на всякий случай открыл кобуру пистолета. Встреча с медведицей все еще стояла у него в глазах. Он от души позавидовал посапывающему рядом Саньке. «Ему не привыкать, — думал Вовка, переворачиваясь на другой бок, — он в лесу, как дома».

С утра Вовка занимался стрелковым делом; заряжал и разряжал винтовку, щелкал затворами, целился в пролетавших птиц. Потом Вовка строгим тоном учителя объяснил брату устройство браунинга и, к великой радости Саньки, дал ему «поклацать».

— Я тоже себе такой найду, — мечтательно говорил Санька, возвращая оружие.

Ребята так увлеклись, что не заметили, как из лесной чащи вышли два человека. Вовка и Санька опомнились, когда услышали шаги совсем рядом.

— Прячь оружие, — шепнул Санька, засовывая винтовку в сено.

Но незнакомцы уже подходили к ним.

— Вы чьи? Откуда? — спросил один из них сиплым, простуженным голосом. На нем были рваная красноармейская гимнастерка и штатские брюки. Длинный рубчатый шрам, пересекавший лицо от виска до подбородка, придавал ему жесткое выражение.

Его товарищ был выше ростом, с добрым, простодушным лицом. Он придерживал на правом плече грязную, в кровавых пятнах повязку.

Вовка и Санька настороженно, исподлобья смотрели на незнакомцев. Удирать было поздно: их сейчас же догнали бы. Поэтому они молча сидели у стога, незаметно заталкивая подальше торчащие приклады винтовок.

Человек со шрамом повторил свой вопрос.

— А вы кто такие будете? — осмелел Вовка.

— Не твоего ума дело! — оборвал он Вовку. — Отвечай, когда старшие спрашивают.

— Мы? Мы детдомовские, — соврал Вовка.

— Из детдома имени Горького, — поспешно добавил Санька.

— А когда вы попали в детдом? — поинтересовался раненый.

— Давно, — ответил Вовка, — с детства.

— С самого раннего, — подтвердил Санька.

Человек со шрамом усмехнулся и подошел к Саньке.

— Что прячешь? Тебя спрашиваю, что в сено заталкивал?

— Нет… ничего, — залепетал Санька.

— Я тебе дам ничего! А ну, достань!

Санька дрогнувшими руками вытащил винтовку и протянул незнакомцу. Тот с жадностью ухватился за нее.

— Ишь, какая штука! — Он быстро проверил затвор. — Прямо хоть в бой иди.

Его товарищ погладил ствол.

— Наша, красноармейская. Где взяли?

— Нашли, — ответил Вовка.

— У тебя тоже есть? — человек со шрамом посмотрел на Вовку. — Доставай!

Вовка вытащил свою винтовку. Немного подумал, нагнулся и вытянул подсумок с патронами.

— И это берите. Без патронов не стрельнешь.

— Еще есть? — спросил раненый.

— У него тоже патроны. — Вовка кивнул на Саньку.

Санька отдал свою сумку и облегченно вздохнул.

— Все? — спросил человек со шрамом.

— Все, — ответил Вовка.

— А это что?

Вовка оглянулся. Из копны выглядывал конец ремня.

— Ремень, — как можно равнодушнее сказал Вовка.

— Вот что, сорванцы! — человек со шрамом погрозил пальцем. — Разоружайтесь до конца.

К ремню были прикреплены кобура с браунингом и немецкий тесак. Расставаться с ним Вовке не хотелось. Он сел, закрывая торчащий из стога ремень.

— Больше ничего не получите. — Вовка хмуро посмотрел на них. — Свои винтовки небось побросали, а теперь у детей отбираете.

Раненый отвел взгляд, а второй вспыхнул и больно потянул Вовку за руку.

— А ну, вставай! И поговори у меня еще!

Вовка стиснул зубы, чтобы не заплакать. Но он все же заплакал, не от боли, а от обиды, когда увидел, как человек со шрамом вытащил из стога ремень, а вместе с ним браунинг, тесак с ножнами и кожаный планшет с картой и компасом.

— Ты посмотри, Григорий, тут полная экипировка! — обрадовался он.

Василий, так звали того, со шрамом, торопливо раскрыл планшет и, увидев карту и компас, как–то сразу подобрел.

— Вот, Григорий, чего нам не хватало! Теперь мы спасены. Карта — это, дружище, жизнь!

Забыв о существовании ребят, молча сидевших у стога, они развернули карту и стали изучать ее.

— Как ваша деревня называется? — спросил ребят Григорий.

— Не знаем!

— Хватит дурачиться. Отвечайте, когда спрашивают!

— Мы не дурачимся, — буркнул Вовка, — просто не знаем — и все тут.

Василий посмотрел на Вовку, потом на Саньку прищуренным понимающим взглядом, усмехнулся.

— Ну как хотите, голубчики. Мы не собираемся идти в вашу деревню и сообщать родителям. Они и без нас разыщут вас и зададут порку. — Он закрыл планшет и повесил его себе на плечо. — А только насчет детского дома больше никому не врите. Одежда на вас не детдомовская, там такую не носили, это раз. И стригли там всех под нулевку, наголо, это два. А в-третьих, я сам работал, к вашему сведению, в этом самом детдоме имени Максима Горького и оттуда в позапрошлую осень пошел служить в армию, а вас там и не видел.

Вовка и Санька слушали понурив головы. Щеки и уши их пылали.

— А за оружие спасибо. Теперь мы наверняка пробьемся к своим, — неожиданно мягко закончил Василий.

— Молодцы, хлопцы! — добавил раненый. — Выручили нас!

— Что ж, пожалуйста, — грустно сказал Санька.

Вовка вытер кулаком слезы.

— Возьмите нас с собой! — В его заплаканных глазах заблестела надежда. — Мы тоже хотим добраться до Красной Армии!

— Возьмите, дяденьки! — умоляюще вторил Санька. — Мы стрелять умеем! Я из винтовки, а вот Вовка из самой настоящей пушки стрелял, когда мы на танке мчались. Мы даже освободили лагерь, где наши пленные были, — хвастливо закончил Санька.

Василий как–то странно вскинул брови и посмотрел на товарища.

— И эти уже слышали о танке! Уж не четыреста тринадцать, а?

— Он самый, дяденька! — ответили мальчишки.

Василий в сердцах сплюнул.

— Пропащие вы, пацаны! За один раз столько наврать.

— Да не врем мы! Честное пионерское!

Красноармейцы смотрели на ребят осуждающим взглядом. От такого взгляда Вовке и Саньке стало не по себе. Им самим даже показалось, что они врут и что никакого танка вовсе не было.

— И как брешут! — удивленно сказал раненый и поудобнее взялся за винтовку. — Пошли, Василий!

Они зашагали к лесу. Вовка и Санька молча смотрели им вслед: браунинг, подсумки с патронами, винтовки, планшет и даже восторженное воспоминание о своем боевом походе на танке — все унесли эти двое, так неожиданно появившиеся на их пути.

Вовка сидел, опустив голову, а Саньке вспомнились дом и мамка, такой, какой она бывала в самые хорошие минуты, — ласковой и доброй.