Катерина Кингорд - Опасная миссия

По правде говоря, внутри у него клокотало раздражение – этот Куддар промариновал их больше часа! А с уборкой – так и вовсе часа два. Уже и обед прошел, давно свободное время началось, а он тут все заседает! От этой мысли Белова снова охватило раздражение.

А магистр положил ему руку на плечо.

– Ну, тебя-то я не виню, сын мой. Понимаю, что Нефлинг и Гунтас пытались достать тебя. Бедные мальчики, – вздохнул он.

И Лекс вытаращился на него:

«Ничего себе, бедные! Ладно бы еще про Абио и Гудиана сказал, но толстяки?!»

А Куддар несколько секунд задумчиво смотрел вдаль, где раскинулись поля. И Саня уже нетерпеливо заерзал на пеньке, когда бородач наконец-то выпал из прострации.

– Понимаешь, мой мальчик, вражда между послушниками не кончится добром. Ведь вы – молодая поросль нашего ордена, надежда Агнеуса Солнцеликого, – завел он печальную волынку. – Именно из таких юнцов выбираются чистые сердцем Посвященные, которые в будущем станут магами, верными служителями Солнечного братства…

Лекс вздохнул: «Вот черт, теперь точно на обед не успею! Небось Джер с Талком меня уже ищут…»

Он раздраженно покосился на Куддара, который продолжал вещать про юных рыцарей Света и Добра, в душах которых темный бог Гаурт пытается посеять ростки зависти, вражды и вероломства.

Саня снова принялся сверлить мага выразительным взглядом – закруглялся бы он, что ли!

Но магистр, поймав его сердитый взгляд, лишь улыбнулся:

– Не волнуйся, сынок, теперь все будет хорошо.

– Как это хорошо? – не понял Лекс. – Разве Нефлинг и Гунтас успокоятся?

Куддар положил тяжелую ладонь ему на голову:

– Конечно, успокоятся. Я побеседовал с ними, и ребята пообещали больше не досаждать тебе.

– Правда? – Лекс изумленно поднял глаза на грузного мага, почувствовав неподдельную благодарность к нему. Парню даже стыдно стало, что он хотел поскорее сбежать на обед. Губы его сами собой разъехались в улыбке.

– Спасибо… спасибо, магистр! – с жаром воскликнул он.

– Что ты, сынок, – улыбнулся Куддар. – Здесь не во мне дело – Нефлинг и Гунтас искренне раскаялись в содеянном. Теперь и ты, надеюсь, их простишь. Ведь только светлые сердцем умеют прощать своих врагов! – с чувством молвил бородач.

«То, что они раскаялись, – это чушь, конечно, – мелькнуло в голове у Лекса. – Но если толстяки из страха перед Куддаром от меня отстанут – это будет красота, факт! Эх, жаль, что Киган-навозник вряд ли успокоится после такого позора…»

– …Значит, Куддар их отчитал? – весело говорил Джертон, когда друзья сидели в келье у Амикара.

Его сосед, Аткалагон, где-то гонял ветра, чему Лекс был несказанно рад. У него до сих пор руки чесались поколотить этого «пророка» доморощенного, стоило только вспомнить про записку мастера Тайласа.

Саня в красках расписал происшествие на огороде и то, как Куддар их допрашивал. Пришлось, правда, и про плевок мяткой упомянуть, с которого все и началось.

– Ну, скажи, Лекс, зачем ты это устроил? – всплеснул руками Талкин, услышав про мятку.

Тот недовольно втянул носом воздух:

– Можно подумать, я специально!

– А то нет, – возмутился здоровяк.

И Саня, раздраженно сунув ладони за ремень, прошелся по маленькой пасмурной келье.

– Угу, только перед этим они требовали, чтобы я на коленях перед ними извинялся. Не жирно ли? Я не намерен унижаться!

– Ах, не намерен? – неожиданно взорвался Талк, вскочив на ноги. – А то, что они вконец озвереют, тебя не заботит?! А теперь с ними еще и Киган! – Он подступил к другу, и Саня даже кулаки сжал, шагнув вперед.

Но между ними уже стоял Джертон:

– Полноте, парни. Вдохните и выдохните оба!

– Совсем замечательно, – проворчал Женька, – мало того, что в Нефа плюнул, так еще и Кигана в навозе вывалял. Вот что теперь будет? – уставился он на Амикара.

Но тот передернул плечами:

– Ты что, не слушал Лекса? С ними ведь Куддар поговорил. Уж против магистра они не попрут.

– А министерский сынок? Слыхал, кто папаша у Кигана? Секретарь при дворе его величества! – не унимался Талкин. – И Неф с Гунтом уже что-то подозревают – я второй раз за сегодня придумываю отмазки, с чего ради не иду бить Лекса.

И Белова бросило в жар: толстяки подбивают Талка поколотить его! Черт знает почему, но это открытие застигло его врасплох, хотя, казалось бы, чему удивляться? Талкин – большой приятель толстяков, даже их предводитель – еще бы ему этого не предлагали! И Саня шумно вздохнул, стараясь не выказывать раздражения.

– Спасибо за одолжение, но я как-нибудь без твоих жертв переживу, – буркнул он.

– Эй, парни, Лекс, Талк, – потряс его за плечо черноволосый Амикар, – успокойтесь оба! Никто никого бить не станет, если что, я вмешаюсь. И вообще, магистр же Куддар тебе пообещал? – посмотрел он на Саню, и тот почувствовал благодарность к Джертону: все-таки Амикар – настоящий друг! И за свою репутацию не трясется, в отличие от Талка.

А черноволосый подмигнул мрачному Женьке:

– Про навоз Киган вряд ли расскажет папаше, да и мы бы на его месте не стали этого делать. А вообще, – тут он прищурился, – я бы лично с удовольствием посмотрел, как Киган в навозе бултыхается! А то он нос задирает будь здоров – того и гляди начнет им потолок задевать.

– И ты туда же? – возмутился Талкин, пропустив шутку мимо ушей.

– Да будет тебе ворчать, Талче, – рассмеялся Джертон, – смотри на жизнь веселей. Раньше ты был куда бесшабашней, точно тебе говорю! Ладно, парни, – сменил он наконец тему, – лучше скажите: вы сегодня идете к Сегундо? Там кое-что намечается!

– Что еще намечается? И что за Сегундо? – пробурчал здоровяк, едва взглянув на Джертона.

И Саня снова почувствовал себя не в своей тарелке: его друг явно переживал из-за него и толстяков, а может, и из-за того, что теряет влияние на Нефа и Гунта.

Зато черноволосый точно не замечал мрачных лиц друзей.

– Час назад приехал наш местный гений Мариц Арматони! – поднял он палец.

– Тот самый, что в Лаумите с нами был? – вздрогнул Лекс. В голове его взвихрились тревожные мысли: а ну как этот Мариц расскажет про них какую-нибудь гадость – кто знает, что их двойники натворили в Лаумите!

Надо сказать, Талкин тоже выпал из своей прострации.

– Точно! Неф с Гунтом и Киганом мне уже все уши прожужжали, – загудел он. – А что, этот Мариц – такая уж серьезная шишка, что все с ним так носятся?

– Ну, у тебя и вопросы, – хохотнул Джертон. – Я же говорил – Мариц у нас самый умный. Говорят, уже вовсю заклятья крутит. Представляете, Посвященных и то не сразу начинают магии учить, а этот уже вовсю колдует! Про его папашу вы небось тоже слыхали, и вообще вокруг него вечно что-нибудь таинственное происходит. Вы с ним, кстати, частенько в Комнату Привидений лазали, – задвигал он бровями, обернувшись к Талкину, – ты с ножичком, он с посохом. В последнюю вашу вылазку, он говорил, что вы на скелета наткнулись, прикинь!